– Алло! Кто это звонит? – Не дождавшись ответа, голос небрежно засмеялся и крикнул: – Стив! Иди сюда! Тут тебе звонит одна из твоих бывших!
Софи рывком выключила телефон и упала на кровать, обливаясь слезами. Какая же она дура! И почему она умудряется не видеть то, что давным-давно ясно всем вокруг: Стивен такой же плейбой, как и его отец. И любить просто-напросто не умеет.
6
Занятия в университете Джексонвилля закончились позднее обычного из-за затянувшегося семинара. Насидевшейся в душной аудитории Софи ужасно не хотелось возвращаться в поместье. Если бы она была обычной студенткой, зашла бы сейчас в бар и выпила чего-нибудь прохладительного, съела чизбургер, но ничего подобного позволить себе не могла. Хотя бы потому, что машина с охранниками уже стояла на своем привычном месте.
Сев за руль своей небольшой элегантной машины, Софи медленно поехала по набережной Сент-Джонса. Вдалеке виднелся небоскреб Банка Америки, одна из главных достопримечательностей Джексонвилля. Она с горечью подумала, что за полгода жизни в поместье отца так и не побывала ни в музеях города, ни в его знаменитой картинной галерее. Одну ее не отпускали, а ходить по музеям с охранниками ей казалось слишком большой глупостью.
Все прошедшее время Софи пыталась забыть Клейтона, и даже поменяла телефон, подаренный им когда-то, на другой. Просто для того, чтобы ничто не напоминало ей то счастливое, так быстро кончившееся время.
Софи не хотелось видеть любопытствующие лица и заводить новые знакомства. Может быть, когда-нибудь потом, но не теперь. К ее удовлетворению, отец тщательно охранял от посягательств свою частную жизнь и сведения о том, что он вернул в поместье жену и дочь, до сих пор в желтую прессу не просочились.
Она лениво раздумывала, не пренебречь ли ей указаниями Джордана, и не зайти ли в кафе, выпить холодного чаю. Внезапно перед ней резко затормозила длинная черная машина, и ей тоже пришлось с силой нажать на тормоза. От удара о руль у нее перехватило дыхание, но подушка безопасности не сработала, что уже было хорошо, ведь тогда бы ей без посторонней помощи из салона не выбраться.
Пока Софи пыталась вздохнуть, чтобы наладить дыхание, дверца с ее стороны с силой распахнулась, и ее сдернули с сиденья, как куль зерна.
Не успела она понять, что происходит, как оказалась в маленькой спортивной машинке, тут же рванувшей по узкой старой улице. Боже, да ее похитили! Софи попыталась выскочить из машины, но ее держали крепко, не давая даже приподняться.
Какой кошмар! Ее рот был крепко зажат чьей-то широкой ладонью, и она не могла даже пискнуть, но видела, как машина с охраной пытается выбраться из пробки, организованной все той же длинной черной машиной, и молила бога, чтобы им это удалось. Но, даже если им это и не удастся, есть же еще и полиция? Не будут же похитители удирать с ней по всему городу?
Они и в самом деле не стали этого делать. Водитель подогнал машину к подъезду угловой высотки, и державший ее похититель выпрыгнул почти на ходу. Машина помчалась дальше, отвлекая внимание на себя, тогда как они оказались в подъезде. Поднявшись на лифте на верхний этаж, а потом перейдя по металлической лестнице на крышу, Софи увидела вертолет, затаившийся на небольшой площадке.
Она задрожала. Неужели сейчас ее повезут на вертолете? Но ведь полеты частных вертолетов над городом запрещены? Но, когда ее протащили мимо вертолета, она увидела на его борту красный крест. У нее замерло сердце. Даже если на вертолет и обратят внимание, то его причастность к ее похищению выяснят не сразу.
Вертолет взмыл в небо тотчас после того, как ее, как куль с зерном, погрузили в салон. Софи старалась повернуться, чтобы разглядеть похитителя, но ее держали твердо, хотя никакой боли она и не испытывала. Через пятнадцать минут полета над городом они оказались на огороженном высоком заборе частном аэродроме, и ее, как неодушевленный предмет, перегрузили в небольшой реактивный самолет. И только когда он набрал высоту, ее похититель опустил руку, усадил ее в кресло и сел рядом.
Софи зло растирала затекшие руки, не глядя на мужчину и ожидая требования о выкупе. Ну, почему, почему она была так неосторожна? Не поверила предупреждениям отца? Не думала, что с ней может произойти такое? Ей было и стыдно, и страшно. Какой за нее потребуют выкуп?
Но мужчина положил руку ей на плечо и вкрадчиво спросил:
– Ты помнишь меня еще, Софи?
Она подняла голову и ахнула. Рядом с ней сидел Стивен Клейтон.
Вся боль прошлых месяцев и страх, который она пережила за последний час, бросились ей в голову. Размахнувшись, она с силой влепила ему в щеку свою ладонь. Дальше ей все запомнилось, как в замедленной съемке: у него резко дернулась голова, губы скривились в болезненно-мрачной ухмылке, но он не сделал ни малейшей попытки защитится. На щеке расплылось багровое пятно, но он, даже не потерев саднившую щеку, подначивающе разрешил:
– Ну, что ж, бей, если тебе так хочется!
Но Софи уже опомнилась и сказала подрагивающим голосом, хотя намеревалась ответить холодно и с достоинством:
– Не собираюсь! – и отвернулась к окну, стараясь спрятать слезы.
Клейтон с вызовом спросил:
– Ты так страдаешь из-за разлуки с Джаромом?!
Софи не поняла:
– При чем тут Джордан?
Схватив ее за руку, Стивен прошипел:
– Ты жила с ним полгода и говоришь, что он ни при чем?
Софи хотела было сказать, что она мисс Джаром и Джордан ее отец, но, вспомнив свои ревнивые мучения, лишь надменно усмехнулась.
– А ты что, это время жил монахом?
Сверкнул глазами, он заявил:
– Да, представь себе!
Эта наглая ложь возмутила Софи.
– Вот как! А кто тогда была та особа, что ответила мне по твоему телефону?
Он замер и недоверчиво посмотрел на нее.
– Когда это было?
– Через несколько дней после моего отъезда! Она позвала тебя и сказала, что тебе звонит кто-то из надоедливых бывших подруг! Естественно, я сразу же бросила трубку!
На его скулах появились темные пятна.
– Черт! Это было всего лишь раз! Да и то у меня с ней ничего не было!
Губы у Софи сами собой вытянулись пренебрежительной трубочкой.
– Ну, не стоит так нагло врать, мистер Клейтон!
– Клянусь тебе! – голос у него был измученным, и она пристальнее вгляделась в него, пытаясь выяснить степень его искренности.
У него были впалые щеки, темные круги под глазами и вообще вид был болезненным.
– Ты что, болен? – вырвалось у нее против воли. Какое ей до него дело!
– Ну, можно сказать и так. Я болен тобой!
Вспомнив его разговор с Отисом, Софи презрительно рассмеялась и отвернулась к окну.
Он схватил ее за руку и заставил посмотреть на себя.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
