На улице я наступаю босой ногой на мерзлый асфальт.
– Ой!– вырывается у меня непроизвольно.
У моего теперь уже мужа вырывается другое слово, не столь лиричное.
– Бл*дь!
– Надеюсь, это ты не на меня?– эх, я уже готова к первому семейному скандалу!
– Нет, любовь моя! Конечно, не на тебя, – буркает Влад, подхватывая меня на руки.
Оказавшись в тепле салона, расслабляюсь.
– Слушай, а я тебе кольцо надела?– спрашиваю вдруг, зацепившись взглядом за свое обручальное.
В ответ вижу злобный взгляд и растопыренную перед моими лицом правую ладонь. На безымянном пальце которой красуется точно такое же, как у меня обручальное кольцо.
Влад замолкает, я тоже молчу в полудреме. Мы доезжаем до особняка. Дорога занимает приличное количество времени, я успеваю протрезветь до такой степени, что гадаю, зачем он на мне все же женился. После такой выходки.
В дом меня опять заносят на руках. И от открывшейся в гостиной картины я понимаю, что выпила или много. И у меня глюки. Или мало. Потому, что это какой– то звездец.
– Вызови мне такси!– рычит Артем, у которого перебинтована голова и заклеен нос, на Саркисяна.
– Лучше труповозку, – отзывается Матвей с заплывшим глазом и лангеткой на левой руке.
Смотрю на Влада, который хмурится, но молчит, потом на Саркисяна, у которого уже пар из ушей валит. Одергиваю платье, приглаживаю волосы и от души гаркаю на все помещение:
– Заткнулись оба! Что это за хрень?!
Матвей щурит на меня уцелевший глаз и удивленно тянет:
– Мам, ты пьяная, что ли?
Олеся
Я будто не слышу его слов, внимательно рассматриваю парней. Мама дорогая! На кого они похожи!
Ситуация накаляется еще сильнее, так как в гостиную заходит Полина. Матвей поднимается со своего места и делает в ее сторону пару шагов. По стиснутым челюстям и сжатым кулакам, понимаю, – мой сын на грани.
Полина смотрит сначала на Матвея, потом на Артема, заметно бледнеет.
– Почему ты мне не сказала?– бросает гневное Матвей.
И в моей голове все встает на свои места.
Это Артем тогда пытался изнасиловать Полину... Почему она мне не рассказала?
Матвей собирается продолжить напряженный разговор. Сейчас он ничего хорошего ей не скажет. А девчонка итак натерпелась.
– Полин, иди пока, отдохни, – вижу, что она колеблется, добавляю, – Пожалуйста.
Полина обнимает себя за плечи и, ни на кого не глядя, выходит из гостиной.
Сталкиваюсь взглядами с Матвеем. Он даже побледнел. На его лице четко читается недоверие.
– Ты, что, знала?! Какого, вообще?! Не думал, что ты настолько лживая...
– Обороты сбавь!– я тоже бледнею.
От гнева. Еще не хватало, чтобы он так со мной разговаривал.
Матвей замолкает.
Сажусь в ближайшее кресло, тру ладонью лоб.
– О том, что Полину чуть не изнасиловали– знала. О том, что это был Артем– нет.
Наверное, идея не говорить Матвею– была не очень хорошей. Но в то время я не придумала ничего другого.
– Я возвращаюсь домой!– цедит сын рассерженно.
– Обязательно. После того, как испортил мою свадьбу. За что тебе отдельное спасибо.
Вот тут он теряется.
– Я...
– Что ты, сынок? Неприятно быть накосячившим, верно?
Вижу, что он меня понимает. Легко быть правым. И уверенным в своей правоте. Но иногда так трудно понять, где эта самая правда.
– Поэтому предлагаю тебе подняться к себе. И успокоиться. А потом мы поговорим.
– Что– то измениться?– выплевывает сын с сарказмом, но уходит в сторону лестницы.
– И Полину не трогай. Во– первых, она ни в чем не виновата, кроме того, что тебе не рассказала. Во– вторых, наговоришь ей глупостей, сам будешь жалеть.
– Без советов обойдусь, – слышу в ответ.
Вздыхаю, обойдется он, видите ли.
– Так это правда, – голос Влада прерывает мои невеселые размышления.
Он прожигает взглядом Артема. Тот же, воинственно задрав подбородок, готовится отбиваться.
Достало это все. Молчать я не собираюсь. Не к месту вспоминаю, как пыталась поблагодарить сына Влада за то, что он спас Матвею жизнь. Единственное, что он мне дал сказать– это было "спасибо". После чего я услышала: "Зря я это сделал" и "Да чего вы ко мне привязались со своей благодарностью?!"
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Но в то же время он его все– таки спас. И очень переживал за Полину. И мне помогал. Что теперь со всем этим делать?
– А что делала флешка с видео, на котором развлекается мой сын, в твоем кабинете, Тимур? И почему ты мне не рассказал, если все знал?– у моего мужа имеются вопросы, на которые он очень хочет получить ответы.
Саркисян переглядывается с Артемом. И причина такого поведения начбеза становится мне понятна– он не захотел обострять и без того непростую ситуацию.
– Тимур Аркадьевич, Вы не могли бы нас оставить?
Я бы не хотела, чтобы при нашем разговоре с Владом и Артемом присутствовали посторонние.
– Конечно, – роняет Саркисян и оставляет нас втроем, закрывая за собой дверь.
– Воспитывать будете?– спрашивает, презрительно улыбаясь, Артем.
– Не собираюсь я тебя воспитывать. Я хочу понять, что с вами обоими не так. Артем, с чего ты решил, что имеешь какое– то право так обращаться с другими людьми? Ты подкараулил Полину, затолкал в машину, бил ее, разорвал на ней одежду, прикасался к ней против ее желания... Ты понимаешь вообще, что ты делаешь?
Парень вскакивает, но я его осаживаю.
– Сядь! И слушай. Это же не только в отношении Полины! Откуда такая жестокость по отношению к девочкам?! Если тебя бросила мать, это еще не значит, что ты можешь идеваться над другими!
Вот здесь он не выдерживает.
– Да кто ты такая, чтобы учить меня?! Раздвинула перед ним ноги, – кивает в сторону отца, – Залетела. Родила. Хорошо устроилась. И хочешь сказать, что будь это ребенок от какого– нибудь Сашки, Пашки, который зарабатывает тридцать тысяч в месяц, ты бы кинулась его рожать почти в сорок лет?! Не смеши меня!
– Артем!– рявкает Влад.
– Погоди!– останавливаю своего мужа, – Пусть выскажется.
Артем сверкает глазами, но молчит.
– Откровений больше не будет? Ммм? Тогда я тебе отвечу. Для тебя я– никто. Но как и перед кем я раздвигаю ноги– это мое личное дело. Дальше, если бы это был ребенок Сашки или Пашки, то я бы его тоже оставила. Потому что в первую очередь– это мой ребенок. Проблема таких, как ты, в том, что вам все должны. И в том, что вы свято уверены, что деньги решают все. Но это не так! Как этого можно не понимать?!
– В том, что он так считает, целиком и полностью твоя вина, Влад, – теперь я обращаюсь к мужу, – Вы– одна семья, но не слушаете и не слышите друг друга. Ты всегда, чтобы он не натворил, улаживал все. А надо было выяснять, почему он себя так ведет!
– Что– то твой сын тоже не воспылал желанием кого– то слушать! Я думал, он меня убьет!– парирует мои слова Артем.
– За Полинку? Вполне. Хорошо, что остановился. Слушать сейчас он и правда никого не будет. Но это только сейчас. Пока не успокоился. Я не знаю, что вы со всем этим собираетесь делать, но, если Полина решит написать заявление, я ее поддержу.
– Опозоришь фамилию, которую носишь?– глаза Влада опасно поблескивают.
Мне делается страшно. Все было слишком хорошо. Это, наверное, не для меня.
– Я за ней не гналась.
– Может, еще и на развод подашь?
Между мной и Владом замерзает воздух. Нужно было понимать, что он будет меня продавливать.
– Это нужно?
Я почти перестала дышать. Кажется, мой брак продлится очень недолго.
Глава 15
Олеся
Напряжение чувствуется так остро, что мне кажется, что температура в комнате становится ниже, чем на улице.
– Совсем с ума посходили?!– в наше с Владом противостояние вмешивается Артем, – Ребенка родили, поженились, а теперь разводиться? А Еську куда? Еще скажите в суде решать будете, с кем она останется?!
