деньги, только помоги! — полицейский слабо пошевелил кистями, в которых еще были зажаты купюры Евросоюза.
— Как скажешь, хозяин. — работник вытащил из рук полицейского деньги: _ Сейчас помогу…Подожди. А помнишь, как ты меня называл? А ведь у меня высшее образование, я институт закончил. Так что я тебе помогу.
На мгновение исчезнув из вида, работник появился перед работодателем, с натугой волоча массивный обломок бетонного блока. Это было последнее, что видел Аркадий Антонович, потому что он не выдержал и зажмурил глаза.
Глава 13
Глава тринадцатая. В осаде.
На наше счастье, пока барышни хлопали глазами, не зная, что делать — бежать за удравшими кавалерами или что-то еще, на дороге, между вооруженной толпой и школьной оградой, появился огромный, натужно фыркающий, рейсовый автобус. На несколько, очень важных мгновений, он скрыл нас из вида возбужденных парней.
— Бегом в школу! Бегом! — мои крики действия не возымели, парни и девчонки, как бараны, хлопали глазами, с недоумением рассматривая разоряющегося, в яростном крике, меня. Очевидно, что не пользовался Саша Иванов в классе необходимым, для отдачи обязательных для исполнения команд, авторитетом. Только Вадик Стеблов, очевидно, принявший новые реалии, неуверенно оглядываясь на топчущихся на месте одноклассников, неторопливо потрусил в сторону школьного крыльца. Я, в принципе, женщин и девочек не бью, но вид расфуфыренных соплюх, что презрительно кривили на меня губы и закатывали глаза, в двадцати метрах и десяти секунд от смертельной опасности, накрыл меня белой пеленой контролируемой агрессии. Бил я по упругим, обтянутым короткими юбочками, девичьим жопкам, звонко, но аккуратно. Особо упертых волок в сторону крыльца, намотав на руки их свежевымытые, крашенные пряди. Парни, видя мой неадекватную и короткую расправу с девицами, решили судьбу не испытывать и подхватив, вопящих в мой адрес угрозы и проклятия, девчонок, побежали в здание школы, подозреваю, прямиком в кабинет директора, чтобы вселенское зло в моем лице непременно было наказано. Забегая за угол, я оглянулся в сторону дороги. Боевики окружили беззащитный автобус, размахивая своим сельхоз и прочим хозяйственным инвентарем и пытаясь выломать двери. Водитель, видя, что ситуация становится все хуже, с малой скоростью, стал протискивать огромную желтую машину через агрессивную толпу, но один из погромщиков решил испробовать своё оружие на большом движущимся куске железа и со всей дури ударил по, хрупкому на вид, боковому стеклу автобус, за которым виднелись любопытные лица, ничего не понимающих, пассажиров. На их счастье стекло в окне автобуса стояло правильным, оно не осыпалась вовнутрь, нанося глубокие резаные раны беззащитным людям. Ну дубина агрессивного мудака зацепилась за выступ на обшивке автобуса, тяжёлая машина, набирающая ход, вырвало из рук погромщика его дубину, а самого его с силой бросило вперед, на асфальт, сбив как кегли еще парочку соратников. И теперь погромщикам временно стало не до нас. Три тела, подвывая от боли и тряся поврежденными конечностями, катались по асфальту, несколько соратников пыталось оказать им помощь. Водитель автобуса сначала инстинктивно затормозил, но потом решил не испытывать судьбу, вдавил педаль газа до полика, после чего тяжёлая машина, окутавшись чёрным, вонючим выхлопом соляры, очень медленно, но постепенно набирая скорость, стала удаляться от места происшествия, сопровождаемое несколькими погромщиками, что отплевываясь от вонючего черного дыма, в бессильной и злобе, колотили по корме несчастного автобуса своими, страшными на вид, орудиями. За этими событиями, мои одноклассники успели отбежать подальше и сейчас, помогая друг другу, карабкались на высокое крыльцо школы. Ситуация была хреновая, но ещё хреновее делал её один интересный момент — пока большая часть агрессивно настроенных молодчиков гонялась за автобусом, у ограды школы стоял и громкими криками призывал продолжить штурм школы, какой-то молодой, но очень злой парень, который размахивал обычной штыковой лопатой. Просто лопата была очень — очень остро заточена.
Когда я вбежал в школу, в фойе первого этажа, кроме Вадика Стеблова, из моих одноклассников никого не было, лишь на верхних этажах слышался шум множества ног. У неработающей рамки металлодетектора сидел и хлопал глазами ничего не понимающий пенсионер в форме какого-то охранного агентства. то ли «Цезарь», то ли «Император».
— Идите, заприте калитку! В городе беспорядки, сюда идут погромщики. Скорее жмите на кнопку тревоги!
— Ты что несёшь парень? — охранник растерянно бросил взгляд на монитор с изображением с видеокамер — на чёрно-белых фрагментах школьного двора ничего тревожного видно не было.
— Пётр Иванович, сюда действительно бежит толпа с палками! Закрывайте скорее дверь — меня поддержал Вадик.
— Я должен сам во всем убедится. — отодвинув меня с дороги, охранник снял с гвоздика в стене короткую резиновую палку и пошёл на улицу. Я попытался найти на посту охраны кнопку тревоги, но ничего похожего не нашёл.
— Петр Иванович, где тревожная кнопка⁈
Человек в черном комбинезоне, не оборачиваясь, отмахнулся от меня и вышел из здание школы, а я побежал вслед за ним не остался, но остался стоять в проеме входной двери, в готовности в любой момент захлопнуть тяжёлую стальную дверь и задвинуть засов.
— Беги скорее наверх, в учительскую или к директору, пусть объявляют тревогу — маявшийся у меня за плечом Вадик, получив четкое и ясное указание радостно мотнул головой, и умчался вверх по лестнице, туда, где сидят взрослые тети, обязанные принимать решения по борьбе с терроризмом.
Толпа погромщиков появились из-за угла в тот момент, когда Пётр Иванович, вертя головой по сторонам, подошёл к калитке. По моим прикидкам, их было человек двадцать, каждый тащил какое-то приспособление для умерщвление ближнего своего. Одно тело, самое грязное, в оборванной одежде, поджимавшего левую ногу, вели поддерживая под руки, наверное, это был тот герой, что начал битву с автобусом. Наверное, этим бойцам было лень прыгать через школьный забор, поэтому они решили обойти школу и, как культурные люди, войти через калитку.
Пётр Иванович, перегородив узкими плечами проем калитки, начал что-то кричать приближающейся толпе, размахивая своим резиновым обрубком. Погромщики, чувствуя свое подавляющее превосходство, не размениваясь на дискуссию, молча приближались к одинокому охраннику. Внезапно что-то заставило меня оторваться от созерцания сцены встречи в калитке и посмотреть вправо, что и спасло меня — вдоль стены школы, выставив вперёд блестящее на солнце, отточенное лезвие штыковой лопаты, ко мне, на цыпочках, приближался молодой с белыми от ненависти глазами. Увидев, что он обнаружен, юноша, больше не скрываюсь, бросился вперёд. Я успел захлопни дверь на засов до того, как паренёк успел пробежать разделявшие нас три шага.
Прости Пётр Иванович, но шансов у тебя, в любом случае, нет, но ты сам сдуру поперся встречать вооруженную толпу, с резиновой палкой наперевес, наверняка нарушив
