24
Отбрось убеждение – и ты спасен. Но кто может помешать тебе его отбросить?
25
Если ты негодуешь по поводу чего-либо, то ты забыл о том, что все совершается согласно с природой Целого, о том, что заблуждение другого не касается тебя, о том также, что все совершалось всегда таким образом, будет совершаться и ныне совершается повсюду, и о том, в каком родстве отдельный человек со всем родом человеческим, не по крови и общему происхождению, а по духу. Ты забыл также о том, что дух каждого есть бог и от него исходит, о том, что ничто не принадлежит никому неотъемлемо, но и его ребенок, и его тело, и самая душа его достались ему из того же источника, о том, что все основано на убеждении и что каждый живет исключительно настоящим и лишь его может лишиться.
26
Постоянно вспоминай о тех, которые предавались чрезмерному негодованию по какому-нибудь поводу, или превзошли всех в славе, удаче, вражде, или были осыпаны какими-либо дарами судьбы. Затем задай себе вопрос: «Где все это теперь?» Дым, прах и миф или даже не миф. Подумай также и о всем том, чему примерами могут служить Фабий Катуллин в своем поместье, Люсий Луп в своих садах, Стертиний в Баях, Тиверий на Капри, Велий Руф, и вообще о пристрастии к чему-либо, связанном с самомнением, о ничтожности всех предметов стремлений и о том, насколько более достойно философа проявлять на предоставленном ему материале справедливость, благоразумие и непритязательное послушание богам. Тщеславие же отсутствием тщеславия есть самый нестерпимый вид тщеславия вообще.
27
Вопрошающим: «Где ты видел богов или откуда узнал об их существовании, что так ревностно почитаешь их?», отвечай: «Во-первых, боги доступны и зрению. Далее, души своей я тоже никогда не видал, и, однако же, чту ее. Точно так же и относительно богов: испытывая беспрестанно проявления их силы, я узнал из этого о их существовании и преклоняюсь перед ними».
28
Спасение жизни в том, чтобы относительно каждой вещи исследовать, какова она сама по себе в целом, что в ней от начала материального, что от причинного, всей душой отдаваться осуществлению справедливого и говорить истину. Что же остается затем, как не наслаждаться жизнью, связывая одно доброе дело с другим так, чтобы не оставалось даже кратчайшего промежутка?
29
Солнечный свет един, хотя и дробится стенами, горами и бесчисленным множеством других предметов. Едина общая сущность, хотя она и раздроблена между бесчисленным множеством отдельных и своеобразных тел. Едина душа, хотя она и раздроблена между множеством существ и особых образований. Едина разумная душа, хотя и кажется разделенной. Другие же сопринадлежащие части, как-то жизненные силы и материальные начала, бесчувственны и чужды друг другу; однако и их сдерживают в единстве разумное начало и их собственная косность. Разуму же свойственно особое тяготение к тому, что ему родственно, он сближается с ним, и это стремление к общению не может быть отделено от него.
30
Чего ты добиваешься? Долгой жизни? Иначе говоря, ты желаешь получать ощущения, стремиться, развиваться и идти вспять, пользоваться речью, размышлять? Но что из всего этого кажется тебе достойным желания? Если же все презренно, то перейди к последнему: повиновению разуму и богу. Но с почитанием их несовместима досада по поводу того, что смерть лишит нас когда-нибудь всего указанного выше.
31
Какая частица безмерного и беспредельного времени уделена каждому из нас? Еще немного – и она исчезнет в вечности. А какая частица всей сущности? Какая – мировой души? На каком клочке земли мы пресмыкаемся? Раздумав над всем этим, не считай важным ничего, кроме одного: действовать так, как предписывает твоя природа, и мириться со всем, что создаст общая природа.
32
Как пользуется собой руководящее начало? Ведь в этом – все. Остальное же – зависит оно от твоего выбора или не зависит – тлен и дым.
33
Ничто так не склоняет к презрению смерти, как мысль о том, что и те, которые наслаждение считали благом, а страдание злом, также презирали смерть.
34
Человеку, для которого добро только то, что благовременно, для которого все равно, совершить ли большее число действий, согласных с правым разумом, или меньше, и которому безразлично, созерцать ли мир более долгое или более краткое время, – такому человеку и смерть не страшна.
35
«Человек, ты был гражданином этого великого Града. Не все ли тебе равно, пять лет или три года? Ведь повиновение законам равно для всех. Что же ужасного в том, если из Града отсылает тебя не тиран и не судья неправедный, а та самая природа, которая тебя в нем поселила? Так претор отпускает со сцены принятого им актера». – «Но ведь я же провел не пять действий, а только три». – «Вполне правильно. Но в жизни три действия – это вся пьеса. Ибо конец возмещается тем, кто был некогда виновником возникновения жизни, а теперь является виновником ее прекращения. Ты же ни при чем, как в том, так и в другом. Уйди же из жизни, сохраняя благожелательность, как благожелателен и тот, кто отпускает тебя».
Примечания
1
Теория Гераклита.
