И хлоп-хлоп так ресничками, и карими глазищами в мои глаза заглядывает жалостливо. Нет, все Евины дочки одинаковы. Сначала мужика доведут до белого каления, а потом на жалость давят.
В общем, до нашего выхода я ее официально простил – нет особых сил злиться на красивую девушку. Ну да, я слабак и бабник.
И сейчас вот болтаюсь на санях, привязанный к ним широкой лентой, оттяпанной Шел от одного из одеял людоловов. Мол, я слаб как котенок, еще свалюсь с саней, а ей потом возись с сомлевшим мной.
Хотя она права. Я пару раз вырубался. Не пойму – то ли сознание терял, то ли просто засыпал. Хотя какой сон. Башка болит, в глазах плывет, еще задница разболелась со страшной силой, аж выть охота и рычать не хуже того шатуна. Мало того что постоянно дергает, так еще на каждой кочке меня по ней как будто пинает кто. Скорее бы добраться до зимовья – по словам людолова, тут в округе никто обычно не пасется, и я не почуял лжи в его словах. Да и ближайшие поселки отсюда километрах в пятидесяти, не меньше. Это если в них жители остались. Частенько бывает, что тут или вырежут людей, или просто бросят дома и уходят. Лихое тут местечко, по этому берегу.
Я опять вырубился, причем даже не заметил как. Очнулся, когда Шел подтащила меня к широкой поляне и встала, шумно выдохнув. Скинув с ладони рукавицу (муфты она положила в грузовые санки, а сама надела трофейные рукавицы, по-моему, соболевые), вытерла лоб. Все-таки замаялась девка. Ну еще бы, тащить меня пусть по не очень глубокому, но снегу. Тут просто идти нелегко.
– Похоже, прибыли, – осматривая засыпанные щепой окрестности, заметила Шейла. Оглянулась на меня и улыбнулась. – Что, очнулся, герой? Ну и слава богу. Что скажешь об этом сказочном домике? Правда, сказка страшная, наверное.
Местечко действительно внушало. Все валялось как после урагана, горка дров возле немалой колоды, со всех сторон притащенные сваленные деревья. Посреди поляны, метрах в пятнадцати от корявой избушки, на толстом обрубке ствола на высоте примерно восьми метров была площадка с сарайчиком.
М-да. Я помню лагерь лесорубов, там такого не было. Кстати, насчет загаженности. Туалет тут есть, да. Но он сделан по типу староамериканского. Да-да, я уже в видах нужников тут научился разбираться. Особенно после того, как по делам службы поездил по хуторкам и фермам вкруг Звонкого Ручья. Так именно тут староамериканский тип, то есть приподнятая над землей корявая кабинка из грубых досок, и под ней внушительная гора замерзшего человеческого дерьма. Обычно короб ставят с соломой и примерно раз в неделю отвозят на навозную кучу, а тут просто гадят на землю. Хорошо, что морозно, а то бы не продохнуть.
Впрочем, нам тут не жить. Долго, по крайней мере.
– Не торопись. Помоги мне встать, Шел, – остановил я шагнувшую было к дверям зимовья девушку. С немалым трудом встал и, опираясь на ее плечо, подошел к входной двери. Долго осматривал простой тяжелый засов из мощного бруса, после чего аккуратно перерезал тонкую кожаную петельку около ручки. Отодвинул девушку в сторону под прикрытие стены, сложенной из толстых бревен, и встал там сам. И решительно открыл дверь.
Собранная из толстых досок, обитая войлоком дверь беззвучно провернулась на хорошо смазанных петлях. Пару минут я всматривался в полумрак зимовья, стараясь пореже вдыхать. Духан из этой избушки шел еще тот.
– И долго мы тут будем стоять? – недовольно вопросила переселенка-беглянка. – Что ты высматриваешь?
– Смотрю, нет ли еще ловушек, кроме этого обреза. – Я показал на настороженный самострел, глядящий жерлами десятого калибра в дверной проем. – Но вроде все. Только опять не торопись. Сейчас осмотрим окна изнутри, только потом ставни откроем.
Но с окнами, затянутыми тонкой прозрачной шкурой, никаких проблем не возникло. И потому Шейла, обежав избушку, открыла ставни с обеих сторон. В избушке стало изрядно светлее. А когда я запалил пару керосиновых ламп и развел огонь в очаге, стало даже немного уютней. Хотя бардака от этого меньше не сделалось. Впрочем, с дымом выгнало застоявшийся воздух, а в дверь натащило свежего, морозного. Шейла сгребла и повыбрасывала на улицу множество мусора. На очаг был поставлен тяжелый котел, в который девушка натаскала топить нарубленного кусками льда, сваленного немалой горкой около избы. По большому счету абсолютно верное решение. Надо водички – бросил кус льда и растопил. Трапперы были хоть и изрядными грязнулями, но в немалой бытовой сметке им не откажешь. Хотя…
– Я знала, что без женщин и дроидов-уборщиков мужчины становятся дикими обезьянами. Но не до такой же степени, – закрывая дверь, припечатала Шел.
Подошла к широкому столу, стоящему около стены, попробовала пошатать его, удовлетворенно хмыкнула. Взяла пару бутылок с местным пойлом (которого было весьма немало), понюхала, плеснула немножко на огонь, радостно вспыхнувший от такого подношения.
Подошла к висящим керосиновым лампам, осторожно их осмотрела. Вообще, насколько я обратил внимание, Шейла к открытому огню относилась с огромной опаской.
– Так, Матвей. Я ничего не понимаю в этих допотопных системах освещения. Их можно переместить сюда? – Девушка указала на крючья, вбитые в потолок над столом. – И насколько хватит горючей жидкости?
– Ну, в лампах керосина хватит часа на четыре, не меньше. А перевесить – сейчас перевешу. – Я, опираясь на дубинку вместо костыля, занялся освещением.
А Шейла после этого выскребла стол ножом, смыла его горячей водой и поставила рядом с большим котлом мой маленький медный котелок, бросила в кипяток сверкнувшие заточенной сталью медицинские инструменты.
В душе у меня зародилось подозрение, что сейчас мне изрядно достанется. Что и подтвердила девушка, налившая в большую кружку немалую дозу вискаря.
– Пей. Ты же абордажник, крутой парень. Пей залпом. И укладывайся на стол, только сначала разденься. – Шел сняла со стены широкий ремень-патронташ, сложила его пополам и показала мне. – И это в зубы зажмешь. Ясно, офицер?
– Так, стоп. – Я отставил кружку и поглядел на девушку. – Шел, моя задница малость подождет. Сейчас ты натаскаешь сюда побольше поленьев, проверишь запас продуктов, может, несколько льдин стоит перетащить к двери. Лопату занеси в дом, а то потом не найдем. Скоро начнется такое, что мало не покажется. Тогда можно и мной заняться.
– М-да. – Шейла с усмешкой поглядела на меня. – Чем бы ни заняться, лишь бы не даться мне в руки? Не бойся, офицер, я тебя не слишком больно заштопаю. И ничего лишнего не отрежу.
– Верю. – Я, опершись на ее плечо, встал, подобрав костыль и подняв свою винтовку. – Ты пока делай, что я сказал, а я тебя прикрою, постою снаружи. И не возражай! Слава богу, нас никто не сожрал или не пристрелил по дороге сюда. Тут не только медведи бывают. Тут и волки немаленькие, и кошки здоровенные. Так что подстрахую.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
