картинно отшвыривает от себя окурок. Как же мерзко он улыбается.
— Вполне. Прости, чувак. — он садится в гелик.
Мы, молча, поднимаемся ко мне. Я физически чувствую стену между нами. Глеб закрывает за собой дверь, но не проходит. Как-то устало опирается на неё спиной, откидывает голову, смотрит из-под полуприкрытых век.
— Это правда?
Не считаю нужным врать.
— Да. Бывшая…
Он закрывает глаза рукой… Бьётся затылком о дверь.
— Глеб…
— Мне надо подумать. Прости.
Молча, киваю и смотрю, как дверь отрезает от меня человека, с которым я уже придумала счастливое будущее.
У меня даже слёз нет. Всю ночь призраком брожу по квартире, развешивая заново вещи в шкафу, расставляя запакованные мелочи. Я столько ошибок сделала в своей жизни. Столько глупостей. Прошлое всегда будет догонять меня и всегда будет бить с размаха. У меня остался только один выход. Под утро решаюсь и бронирую билет в Париж.
Кинула взгляд на часы — девять. Я пишу Глебу длинное смс. Я прошу прощения за то, что не сказала правды. Рассказываю о том, как стала проституткой и ещё раз прошу прощения… за то, что увидела в нём своего мужчину, за то, что посмела надеяться на будущее с ним, за то, что недостойна такого человека, как он…
Я не отправляю пока смс. Это я сделаю чуть позже.
Включаю второй телефон с французской симкой. Последний шанс вырваться из порочного круга, в который меня загнали Гаранины. Нахожу личный номер клиента. Наконец, мне отвечают:
— Здравствуй, дорогой… ты всё ещё хочешь жениться на мне?
Для себя решила, если хоть на секунду запнётся, отобью звонок. Но этот мужчина не разочаровывает.
— Конечно, детка! — и только потом задаёт вопрос. — Что случилось, милая?
Кривлю губы в грустной улыбке.
— То, что должно было. Я вылетаю рейсом после обеда.
— Пришли мне смс, как вылетишь, чтоб я не волновался. Пожалей старика. — улыбается он в трубку.
— Конечно. Я возьму такси, не беспокойся.
— Хорошо. Жду тебя, детка.
Отбиваю звонок. Внутри давно пусто. Пакую свой маленький дорожный чемодан. Мне много не надо.
Уже из аэропорта отсылаю Глебу смс и набираю такой знакомый номер ненавистного мне человека.
— Что, Алсуфьева, звонишь порадовать меня? — Похоже, Стас ждал мой звонок. Он доволен. Ему нравится ломать меня.
— Вполне возможно… А сейчас помолчи, пожалуйста. Я звоню, чтобы сказать, что прощаю тебя. Мне очень жаль, что твоя эгоистичная мать сломала жизнь не только мне, но и тебе. Она даже собственного сына не пожалела. Потому что ты любишь меня. До сих пор любишь. Твоя мать искалечила нас обоих, Стас… Но тебя я прощаю. Надеюсь, мы больше никогда не увидимся. Желаю тебе счастья. Всё равно с кем, просто будь счастлив, Стас…
— Агата, ты что задумала? Я приеду сейчас! Слышишь?.. — вот он, настоящий голос моего Стаса. Того мальчика, которого я когда-то безумно любила, а не этой сволочи, в которую он превратился.
Отбиваю звонок. Пока говорила со Стасом, кто-то всё время пытался дозвониться. На экране три пропущенных от Глеба и одно смс. Даже не открываю его. С тобой я уже попрощалась, Глеб Игоревич Грач… Будь тоже счастлив.
Достаю из телефона симку. Чтоб наверняка, прошу у девушек за одним из окошек авиакомпаний ножницы, и разрезаю её. Мелкие половинки выпадают из дрогнувших пальцев.
Всё… Я уверенно качу чемодан к стойке регистрации, на этот раз действительно навсегда оставляя за спиной прошлую жизнь.
Глава 32
Как всегда, стараюсь быстренько проскочить зону встречающих. Меня некого высматривать среди этой массы улыбающихся людей. Так что, я даже не рассматриваю лица людей, ожидающих прилетевших. В эти минуты я всегда резко ощущаю своё одиночество…
Я уже почти вырулила свой чемодан из толпы, когда кто-то хватает меня за предплечье. Разворачиваюсь.
— Детка, ты заставила меня вспомнить молодость. Давно я так не гонялся за молоденькими девушками. — у Патрика в руках восхитительный букет из розовых и белых орхидей.
Я смотрю на цветы, всё ещё не веря, что он лично приехал встретить меня.
— Ну, что же, ты, Лея? Забирай. Это тебе. — на лице Патрика счастливая улыбка.
Беру цветы и вдруг меня прорывает. Утыкаюсь лбом в его грудь и рыдаю. Чувствую, как он обнимает меня за плечи, гладит по волосам.
— Детка, ты так расстроена, что прилетела ко мне? — растерянно спрашивает Патрик, и я вдруг понимаю, как это выглядит с его стороны.
— Что? — растираю слёзы по лицу. Партик протягивает мне хрустящий крахмалом платок. — Нет, что ты! Просто меня давно никто не встречал… Это так… трогательно…
— Ну, слава Богу! — он явно с облегчением выдыхает. — Пойдём. — берёт меня за руку. — Сегодня я и за встречающего, и за водителя. Дома Жасмин приготовила для тебя восхитительный ужин. Жасмин — наша экономка. Чудесная женщина. Она тебе обязательно понравится.
— Я думала ехать на квартиру… — совсем теряюсь. Я думала, что какое-то время до обсуждения и решения всех вопросов, я буду жить на своей съёмной квартире.
— Ну, нет, милая. Ты приняла решение, я принял решение — всё. У тебя есть дом. Никаких больше съёмных квартир, Лея.
Я улыбаюсь.
— Агата, Патрик. Меня зовут Агата Алсуфьева.
Патрик отпускает меня и протягивает руку.
— Приятно познакомиться. У тебя красивая фамилия. Если захочешь, можешь её оставить, — и тут же поднимает указательный палец вверх, — но только второй после моей.
Я шуточно пожимаю его суховатую руку.
— Как скажешь.
Дома нас действительно ждал великолепный ужин. Жасмин — экономка, пуэрториканка преклонного возраста, сама обслуживала нас. Она действительно наготовила столько, что можно накормить небольшой приют.
Мне хорошо и легко с Патриком. Он не спрашивает меня, почему я приняла решение, вообще не задаёт вопросов. После ужина Жасмин быстро убирает со стола, ревностно пресекая мои жалкие попытки помочь, заправляет посудомоечную машину и уходит.
— Детка, завтра я покажу тебе дом. А сегодня идём спать. День был немного суетным и волнительным. Я, пока не увидел тебя в аэропорту, не верил, что ты приедешь…
Мой чемодан так и стоит в большой зальной комнате. Я легко подхватываю его и следую за будущим мужем. Мы поднимаемся на второй этаж. Патрик толкает тяжёлую полированную дверь.
— Это твоя комната. Проходи.
Он снова поставил меня в тупик…
— Мы будем спать отдельно?
Патрик от души смеётся.
— Пожалей старика, Агата. Я совсем не горю желанием, чтобы ты слушала мои ночные трели… и не только их. Но если тебе будет страшно, ты всегда можешь прийти ко мне под бочок. Моя спальня рядом.
Я захожу в комнату.
— Ложись спать,
