Взгляд мой блуждал, ни на чем не останавливаясь, пока вдруг не уперся в знакомую фигуру. Возле детской площадки, в самом конце двора, стояла женщина в темном, та самая сумасшедшая. В первое мгновение я решила, что у меня опять глюки. Откуда ей здесь взяться? Тут она шагнула в сторону, выходя из тени кустов, и сомнения меня оставили: точно, она. Взгляд ее, обращенный к дому, вроде выискивал что-то, женщина сосредоточенно хмурилась, а я подумала: она меня высматривает, то есть мои окна. Как она здесь оказалась? Как смогла меня найти? А главное: зачем? Придется ей на это ответить. Я бросилась к входной двери, потом бегом вниз по лестнице и во двор. Достигнув детской площадки, едва не застонала от разочарования: женщины нигде не было. Я принялась вертеть головой, заглянула в теремок и поезд-гусеницу, вдруг там прячется? И едва ее не прозевала.
Держась ближе к соседнему дому, женщина спешно покидала двор, оглянулась, увидела меня и теперь почти бежала.
– Стойте! – крикнула я и припустилась за ней. Расстояние между нами приличное, но я была уверена, от меня ей не уйти, даже если удирать начнет во все лопатки. Но, как выяснилось, планы ее изменились, женщина обернулась и теперь, хмуро глядя на меня, ждала, когда я подойду ближе. Выражение лица неприветливое, но, странное дело, на сумасшедшую она совсем не походила. Лицо измученного, доведенного до отчаяния человека, а вовсе не сумасшедшей. – Вы хотели со мной поговорить? – неуверенно спросила я, хотя еще минуту назад намеревалась действовать решительно. Женщина покачала головой, а потом спросила:
– Ты кто?
– Мы встречались сегодня возле офиса Басова, – напомнила я.
– Не знаешь, где моя дочь? – вновь спросила она.
«Сумасшедшая», – разочарованно решила я.
– Вы шли за мной, – сказала я как можно спокойнее. А как она еще смогла бы меня отыскать? Женщина кивнула.
– Шла. Пряталась. Я умею. – Она засмеялась громко и неприятно, но тут же смех оборвала. – Не меня бойся. Дьявола. Он ходит среди нас. Не знаешь кто – не поймешь. Умеет маскироваться. Мне одна старушка рассказывала, она в церкви служит… – Она замолчала, и в глазах появилось недоумение, точно женщина гадала: кто я и откуда взялась. Симулирует сумасшествие? Или наоборот: временами ее сознание проясняется?
– Вы Ольга Павловна? – задала я вопрос. – Бережная Ольга Павловна?
– А ты кто?
– Меня зовут Лена.
– Ты дружила с моей дочкой? Знаешь, где она?
– Вы пришли сюда, значит, хотели со мной поговорить, так? О чем вы хотели поговорить?
Она вдруг схватила меня за руку и прижала к себе, обняв за плечи. Женщина дрожала, точно от холода.
– Мне никто не верит, потому что никто его не видит. А я вижу…
– Кого?
Она отшатнулась и сказала громко:
– Чего ты ко мне пристала? Сумасшедшая какая-то… – и пошла со двора, пока я хлопала глазами.
Через несколько минут я вернулась в кухню с чувством, что меня разыграли. И попыталась детально припомнить свои ощущения, в тот момент, когда находилась рядом с Ольгой Павловной. Она была возбуждена, напугана, но совершенно искренна. Гениальная актриса? Или мои способности дали сбой? Я прошлась по квартире, то и дело поглядывая в окно. Мой двор вдруг стал излишне популярен. Сначала «Жигули», потом сумасшедшая баба. Зачем она пошла за мной? «Она сумасшедшая», – напомнила я себе. А если не сумасшедшая? Она шла за мной от офиса, но я ее не заметила, хотя оглядывалась не раз, проверяя, следует ли за мной машина. И тут вдруг явилась мысль одновременно и бредовая, и очевидная. А если следили не за мной, а за Ольгой Павловной? Кому интересно передвижение по городу чокнутой?
В течение вечера позвонили все трое компаньонов с вопросом «как дела?», причем Дима звонил дважды. «Врагов не наблюдается, следовательно, беспокоиться не о чем», – отвечала я.
Спать я легла рано, оттого, наверное, в семь утра уже была на ногах, сварила кофе и по привычке подошла к кухонному окну. На асфальте мелом огромными буквами кто-то написал: «Берегись». Я так и замерла с чашкой в руке, пытаясь понять, что это было: угроза или предупреждение. В том, что надпись адресовалась мне, я не сомневалась ни минуты. А вот кто ее оставил? Типы на «Жигулях», сумасшедшая тетка? Или есть еще кто-то?
Допив кофе и еще немного поломав голову, я решила, что надпись оставила Ольга Павловна. Не зря она вертелась во дворе. Придется нам опять встретиться. И на сей раз ей меня не провести. Если надпись оставила она, значит, с головой у тетки не так уж и плохо. По крайней мере, на просветление рассчитывать можно. Я собралась за несколько минут, радуясь, что адрес Бережной хорошо помню и звонить Диме не придется. Позвонить я, в общем-то, была не против, но в глубине моей девичьей души стыла легкая обида, что вчера он у меня не остался.
Я выехала со двора, забив в навигатор нужный адрес. Город между тем готовился к новому трудовому дню. На остановках толпились люди, поток машин растянулся по направлению к центру, а я, безучастно поглядывая в окно, думала о том, как вдруг изменилась моя жизнь. Мне и раньше доводилось принимать участие в расследовании, но тогда все было иначе. А теперь я чувствовала себя героиней триллера, обладательницей некой тайны, поверить в которую никто не в состоянии. Неужто на меня вчерашние слова сумасшедшей так подействовали? Дьявол рядом и все такое… Самый большой враг человека – он сам. Это я знала доподлинно, потому что уже давно и упорно портила себе жизнь.
«Не стоило с ними связываться», – в досаде думала я, имея в виду команду Максимильяна, и вместе с тем понимала: будь у меня второй шанс, я бы вряд ли отказалась от его предложения. Раздражение по этому поводу улеглось довольно быстро, и мыслями я вновь вернулась к Бережной. А если она как-то связана с теми, кто следил за мной на «Жигулях»? Они проводили меня до дома, потом появилась Ольга Павловна… Зачем? Чтобы оставить надпись на асфальте? Могли бы по телефону позвонить, прохрипеть что-нибудь угрожающе. Что-то тут не так…
Нужный мне дом вдруг возник из-за поворота. Надо сказать, улица, где жила Бережная, находилась почти в центре города и выходила к смотровой площадке на одной из самых высоких точек здешнего ландшафта. Внизу за деревьями пустырь, когда-то часть монастырского парка, а теперь просто заболоченный участок, до которого ни у кого из отцов города руки не доходили. Справа река, а слева улица, с чудом сохранившейся деревянной застройкой. Кроме туристов да немногочисленных местных жителей, сюда мало кто забредал. Дорога тоже была плохая, оттого я и оставила машину неподалеку от мини-маркета и дальше пошла пешком. Дома выглядели не лучшим образом, должно быть, жильцы ждали выселения со дня на день и на все махнули рукой.
Тот, что принадлежал Бережной, врос в землю по самые окна. Входная дверь располагалась ниже асфальта. Рядом в автомобильной покрышке цвела мальва. На двери с остатками голубой краски мелом нарисован крест, под ним надпись «Спаси и сохрани». Звонок отсутствовал. Выглядел дом заброшенным. Грязные окна, облупившиеся стены, железо на крыше проржавело и в некоторых местах прикрыто кусками толя, тоже успевшей пообтрепаться. «Бомжатник», – неприязненно решила я. На то, что в доме кто-то мог обитать, указывал разве что куст мальвы да старые кроссовки, выставленные на просушку прямо на подоконник. За забором одинокая яблоня и крапива в человеческий рост. На улице царила тишина, которую нарушил собачий лай в соседнем дворе, но быстро стих. Мое появление пса не особо заинтересовало.
На всякий случай еще раз оглядев стену дома в поисках звонка и так его и не обнаружив, я постучала в дверь довольно настойчиво. Хлипкая дверь от моих ударов чуть приоткрылась, выходит, она не заперта. Оглянувшись по сторонам и не увидев ни одной души, я толкнула дверь, она распахнулась, а я громко позвала:
– Ольга Павловна!
Если хозяйка находилась дома, то ответить не пожелала. Прикидывая, как поступить, я шагнула в узкий коридор, света едва хватало, чтобы разглядеть половик под ногами, да еще одну дверь, на этот раз железную. Она тоже оказалась не запертой. Теперь передо мной была кухня. Старенький гарнитур, холодильник с магнитами и кушетка у противоположной стены. На ней подушка и свернутое одеяло. В кухне было чисто, что немного удивило.
– Ольга Павловна! – вновь позвала я.
Время раннее, хозяйка должна быть дома, если, конечно, не тяготеет к прогулкам по утрам. На плите стоял чайник, дотронувшись до него, я убедилась, что он холодный. Вряд ли сегодня Ольга Павловна завтракала.
– С вами все в порядке? – крикнула я, чтобы как-то оправдать свое вторжение. Из кухни вел коридор, я увидела еще три двери. За первой оказалась душевая и туалет. Здесь все содержалось в образцовой чистоте. Похоже, хозяйка терпеть не могла мыть окна, а в остальном о порядке не забывала. Следующая дверь оказалась заперта. Я ее подергала, потом постучала и даже прислушалась, не там ли хозяйка? Не желает, чтоб ее беспокоили? За дверью тишина, а откуда-то справа шел странный гул. А еще не менее странный запах. Запах гниения.
