жеж вот с Каей стараюсь из неё достойного гражданина и королеву сделать: жизнь спасаем, уровень поднимаем, тактике учим, цветочки дарим, шутейки шутим. Небось в своем дворце привыкла: «да, ваше высочество, сию минуту ваше высочество, не велите казнить, вы гений этой эпохи, а на улицу вам нельзя».
— Да! — подпрыгнула Аиша, — скоро четырнадцатый, у-и-и-и-и-и, ни у кого такого быстрого развития не было!
— Кроме Каечки, — вероломно сказал я, — вчера из города она вышла пятым уровнем.
— От моей драгоценной сестры, другого и не ожидалось, — показала полную лояльность принцесса.
Мы проделали обратный путь до пещер, где принялись издеваться над монстрами. Царил полный импоцид, Аиша даже предложила закрыть пещеры. Возможность появляется, когда добираешься до центра обитания монстров, где находится главный монстро-злодей и кристалл Создателей, который генерирует возрождение монстров. В общем, там ждет босс, которого по идее я убью легко, потом сломаю кристалл и приму поздравления. Но нам нужна естественная преграда на пути к долине. Чтоб не растащили наши ресурсы, не загадили самогонной керамикой, следами кострищ и глупыми надписями «Люблю макароны и Лену».
Аиша доводы выслушала, сказала печально: «значит без меня уже пойдете», на что я ласково потрепал блондинистую макушку. Догадливая киса.
Через пару часов, — с еще одним выбитым камнем Тафирима, на который Аиша сверкнула любопытными глазками, — мы все подняли по уровню и усталые, но безумно довольные двинулись по нахоженной тропинке.
— Быстрей бы в город, хочу джелато и массаж ступней, — выдала Кая. — Аиша пойдешь со мной в купальню?
— Семь бед — один ответ, — тряхнула головой принцесска. — То, что я убежала, отец понял, прочитав надпись о присоединении Чудесной долины и наверно уже спешит в столицу. Шил уже разослал по отряду во все стороны на мои поиски, но раньше утра в Самуре они не появятся. У меня один вопрос: кто будет массаж делать?
— Найдем специалистку, — поддержал я быстренько разговор, пока чего плохого не удумали.
— У нас нет специалисток, — наставила на меня ушки Кая. — может ты умеешь?
— Я всё умею, — гордо ответил, — но не хочу, чтобы вы меня пинали.
— Ты не понимаешь, — округлила глаза Аиша, — это другое!
— Идеальная купальня, Аиша, — говорю строго, — это когда вам по восемнадцать и больше!
— Творцы Всевеликие, — всплеснула она руками, — теперь четыре года не мыться!
Так, дурачась, мы дошли до Рыбьей сопки. Где староста Зурим обстоятельно доложил «господам авантюристам» старательно косясь в сторону, дабы подавить верноподданнические рефлексы, что Дахама лечат у мэтра Лорадана, а тело Марди доставлено к городскому кладбищу для бальзамирования. На приказ выделить транспорт до Самира, дед попросился лично отвезти «господ авантюристов». Принцесса благосклонно кивнула.
Зурим подкатил вполне приличную, крытую тканью сверху, двуконную повозку с лавочками, обитыми сукном. Лавочку я презрел, попросив пару мешков сена, на которые разместил свои натруженные кости. Потом мозг сказал телу «до свиданья» и отключился. Помню урывками девичий смех, падение на мою тушку чего-то мягонького со смущенным «семпай, прости» и всё. Конечно же, я не «простнулся», обиду запомнил, но реализовал только тогда, когда уже въезжали в Самур.
Глава 17
— О-ох, — сладко потянулся я, — хорошо в деревне летом.
Вообще, на календаре уже конец осени, но тепло и уютно — значит, лето.
Девчули сидели напротив друг друга на лавочках. Кая сняла свои шнурованные светло-коричневые сапожки из кожи и водрузила свои ножки на мою правую ногу. Аиша сделала тоже самое: у неё были шикарные, кожаные, расписные… туфли? Полусапожки? Хрен их разберет как они называются. Скорее полусапожки, туфли ведь открывают пятку? В общем, не кроссовки — уже местами уже пострадавшие от приключений. Её ножки утвердились на моей правой мышце бедра и чувствовали себя как дома. При этом она уже натянула свою полумаску, — которую сняла, когда мы с Каей ушли с места обитания импов, — и изящный беретик.
Сходил значит с девчонками на возвышение, потусовался пару дней и уже не герой — так, домашний зверёк. Вот сейчас отомщу!
Я коварно схватил принцесскину ножку и пощекотал. Высокий девичий визг разорвал неясный говор у тележки, и к нам просунулась голова стражника в железном котелке.
— Почему нарушаем? — строго спросил он.
Я ответить не успел. Принцесса, подпрыгнувшая на метр от моих щекотаний, уже пришла в себя.
— Пошел вон, холоп! — указала она ему, сверкнув перстеньком на пальце.
Голова нелепо застыла в проёме из занавесок, отделявшую переднюю часть повозки от внешнего мира. Она покраснела, побагровела, но связываться с богатой и вздорной девицей, с перстнем в три его годовых жалования, навскидку, не рискнула и исчезла.
Перед этим я заметил странный взгляд стражника на меня, но не придал особого значения. Стражников много — я один, всех не упомнить.
— Подлый щекотун, — обидчиво сказала, но не Аиша, а почему-то Кая.
Пришлось уделить внимание Аисаки. Взвизг её был не менее отчаян чем у принцессы, но подпрыгнула она повыше. Причем, думаю она могла легко увернутся от моих загребущих лап — с её-то ловкостью. Но решила самоотверженно пострадать вместе с ней.
— Эм, господа авантюристы, — раздался робкий голос Зурима, — разрешите побеспокоить.
Он неуверенно просунулся внутрь, приободрился, увидев не разгневанную принцессу, но загадочно-улыбчивую незнакомку в маске и берете, довольную Каю и энергичного меня.
— Куда везти господ? — справился он
— В таверну «Улыбка Фортуны», — распорядилась Аисаки.
— Дедуль, по пути тормозни у кузнеца, — попросил я, поймав взгляды спутниц, уточнил, — нужны запасники для сами знаете чего. Минут за пятнадцать управлюсь и пойду к вам.
Нас повезли, по дороге мы еще поболтали, решили распродаваться завтра, ведь уже вечер — надо славно оттянуться перед долгим расставанием — Аиша даже не прикидывала на сколько закроют непокорную дочку в дворце после такого вызывающего побега. Только пообещала, что с батяней разберется «по-любасику».
Я выпрыгнул у лавки кузнеца — сама кузня была сзади — дородного, высокого, почти на голову меня выше, бородача с плечами борца и творческим характером. Заказал у него новую пачку болванок. Он все же не удержался и поинтересовался для чего они мне.
— Големов
