минеральными камнями. — Это что безоар⁈ А можно его потрогать⁈
Кажется у меня в учениках появился фанат алхимии. Вернее фанатка.
— Садись за стол, — сказал я, усаживаясь на своё место.
Кислицына с большой неохотой отлипла от моих стеллажей и села напротив. У меня становилось всё больше и больше уверенности, что эта девчонка вполне порядочная, но всё же стоило держать ухо востро.
Монахиня сегодня как раз принесла новость, что кто-то из моих учеников занимается издевательствами над другими учениками. Процесс перевоспитания не проходит за один день.
— Постоянные конфликты с учителями, асоциальное поведение и подготовка теракта, — зачитал я то, что было записано про Кислицыну в документах. — Я хочу выслушать твою версию событий, но сразу говорю — это ещё не означает, что я поверю твоим словам.
— Ну-у… — протянула девушка и отвела в сторону взгляд. — С учителями у меня действительно были конфликты. Да и с остальными людьми я никогда не ладила. Но вот подготовка теракта это клевета! Я просто готовила яд из научного интереса!
— И что за научный интерес у тебя был?
— Как вам сказать, Виталий Иванович… Не сочтите меня психопаткой, но я хотела себя отравить. Яды на меня практически не действуют, а если действуют, то это для меня очень приятно. Когда яд начинает угрожать моей жизни, я просто начинаю очистку крови с помощью магии.
Я сложил замком пальцы и уперся головой на кисти.
Эта девчонка не монстр. Но и назвать её нормальной в понимании обычных людей нельзя. Надо будет за ней присматривать. Да и вообще за каждым из класса нужен присмотр.
Путем различных манипуляций я мог бы сделать так, чтобы каждый из моих учеников получил рекомендацию от школы. У меня есть сила внушения Инги и не только. В этом случае я бы выполнил договор со Смирновым, но ничего хорошего такой бы обман не сделал.
Мне нужно сделать так, чтобы каждый из учеников не был опасен для общества. А значит надо лучше их узнать. Некоторые будут хорошими, только пока рядом кнут. Сейчас меня даже больше волновала не Кислицына, а ученик который вёл издевательства.
Я по сути возвращаюсь к одному и тому же вопросу — всех ли людей можно исправить?
— Виталий Иванович, я правда никогда никого не пыталась убить! — сильно жестикулируя, воскликнула Кислицына. — И никаких терактов я не планировала! Просто есть одна девчонка, у которой отец полковник милиции! Вот она, похоже, меня и оклеветала. Это её надо в исправительную школу, а не меня!
Мне в голову пришла одна интересная мысль. Я взял телефон и написал Микиперу, а заодно вызвал такси.
— Женя, давай кое-куда съедим.
— Что?… Ну как скажите…
Я повез Кислицыну на свою скрытую некробазу. Это всегда плохая идея раскрывать кому-то что ты некромант, но с Инквизицией я сейчас на короткой ноге и мог позволить себе немного наглости.
Девчонка заподозрила что-то неладное, уже когда мы сели в такси. У неё был напряжённый вид, но она ничего не спрашивала. Первый вопрос возник, когда мы подошли к воротам моей подземной базы, замаскированной под обычный гараж.
— Учитель, а куда вы меня привезли?…
— Идём, сейчас всё увидишь сама.
Армия нежити у меня заметно поредела после битвы с Раскольниковым, но мне ещё было что продемонстрировать. Микипер поставил по линейке тридцать выживших рыжих скелетов и сам встал во главе строя.
И без того бледная Кислицына, побледнела ещё сильнее, когда увидела мою армию тьмы.
— Я некромант, — буднично объявил я. — Женя, как ты смотришь на то, чтобы убить и занекрить девчонку, которая тебя оклеветала? Поможешь мне в этом деле?
Глава 19
Научный интерес
— Виталий Иванович… — испуганно и очень тихо произнесла Женя Кислицына. — Я… я не собираюсь никого убивать…
По глазам девчонки я видел, что она невероятно сильно хочет отсюда сбежать. Ей было очень страшно как из-за моих скелетов, так и из-за моего ужасающего предложения. Но такая экстремальная проверка скажет мне многое. Если в человеке есть гнилое, то под давлением он соглашается на преступление очень быстро. А в том случае, когда преступление выглядит путём наименьшего сопротивления, решение происходит ещё быстрее.
Ведь есть люди, кто боится кары закона, а есть те кто имеет моральные принципы. Это две совершенно разные категории.
— Не беспокойся, никто не узнает, — сказал я и изобразил на лице злодейскую улыбку. — Женя, разве тебе не хочется отомстить?
— Я очень зла на Жукову! Но… не убивать же её за клевету. Тем более я не знаю всего достоверно… У меня нет фактов, что именно из-за Жуковой я оказалась в исправительной школе.
— А если бы доказательства были, то ты бы помогла мне её убить? — решил в последний раз надавить я.
— Нет, даже если будут доказательства, я не хочу её убивать. Это… Это неправильно, учитель.
— Хороший ответ, — я кивнул. — Моё предложение по убийству было проверкой. Если бы ты согласилась, то стала бы на шаг ближе к пополнению моей армии скелетов мертвецов. Я некрю только преступников, так что советую тебе быть хорошей девочкой.
— Что?… Так было проверкой?… — Кислицына с облегчением выдохнула. Она, наверное, уже представляла как из-за отказа сотрудничать, я начинаю её некрить, чтобы сохранить свои секреты. — Виталий Иванович, со мной довольно часто проводили воспитательные беседы, но никогда ещё они не были такими убедительными.
— Мороженое будешь? — спросил я и дал рукой знак Микиперу, чтобы тот принес холодный десерт. Он в свою очередь не растерялся и пнул одного из рыжих скелетов для выполнения этой миссии.
— Учитель, вы капец странный! Ой… — девчонка закрыла свой рот двумя руками. — Извините, что такое говорю. Язык это мой враг. Порой я говорю людям что-то плохое, хотя при этом не
