Вся сдержанность, которую я проявлял в последние несколько недель, теперь сошла на нет.
Надев шлем, она натягивает кожаную куртку, слишком большую для ее задницы и рук. Я помогаю ей закатать рукава, чтобы было удобно, а затем перекидываю ногу через байк, жестом предлагая ей забраться на заднее сиденье.
Девушка делает это, нерешительно и осторожно.
— Обними меня за талию, — приказываю я, уговаривая ее обхватить меня руками. — Когда я…
— Я знаю, как это сделать, — говорит она, голос едва слышен за козырьком шлема. — Просто в прошлый раз, когда я садилась на байк, все прошло не очень хорошо.
— Ты упала?
Она кивает головой.
Я сжимаю ее руку.
— С тобой ничего не случится, пока ты будешь со мной
Она прижимается к моему телу, когда двигатель оживает, и мы взлетаем, пробираясь сквозь утреннее движение в центре Редхилла. Тепло ее тела просачивается сквозь мою рубашку, и, контролируя байк, я кладу свою руку на ее, где она крепко сжимает мою футболку. Она боялась, я чувствовал ее дрожь и воспринимал ее нежелание как признак страха.
С этого дня я сделаю все возможное, чтобы она была в безопасности. Однажды я потерял ее. Я не потеряю её снова.
***
Я останавливаю байк у подвала, чувствуя, как Блейк спрыгивает. Солнце теперь полностью взошло и сияет над городом. Как только девушка слезла, я закатываю байк за здание, где его никто не увидит, а затем возвращаюсь к ней. Она осматривает территорию, мой шлем удобно прижат к ее бедру, рука держит его на месте, а ее маленькое тело утопает в моей кожаной куртке.
Я тихо подхожу к ней сзади, проводя рукой по ее шелковистым белокурым волосам, играя прядями между пальцами, прежде чем откинуть ее голову назад и впиться губами в ее. Она расслабляется в моих руках, издавая легкий вздох.
— Идем внутрь, Блэйк. Я нетерпеливый человек, а ты слишком долго тянешь.
Ее губы кривятся в вызове.
— Может, мне нужна минутка, чтобы полюбоваться пейзажем.
— Пейзажем, значит? — протянул я без тени энтузиазма.
— Мм, — хмыкает она. — Свежий воздух полезен для тебя, Энцо.
— Твоя киска — вот что полезно для меня, котенок.
— Кто бы мог подумать, что у тебя такой грязный рот? — выдохнула она, зажав пухлую нижнюю губу между зубами.
— Ты сама пойдешь, котенок, чтобы я мог показать тебе, каким грязным я могу быть, или мне придется нести тебя?
В ее глазах загорается озорной блеск, и она ухмыляется.
— Сначала ты должен меня поймать.
А затем она бежит, роняя мой шлем. У меня даже нет сил злиться из-за этого, хотя теперь мне придется его заменить. Девушка бросается к подвалу, проскальзывая мимо охранника, который стоит у дверей и бросает на нее недоуменный взгляд, когда она пролетает мимо. Я качаю головой, и в моей груди раздается хихиканье.
Я бегу за ней, приветствуя своего парня, прежде чем направиться вниз по узкой лестнице, где мои плечи почти касаются стен по обе стороны.
В подвале никогда не бывает полной тишины, но днем все же становилось чуть спокойнее, и хотя народу было достаточно много, я все равно смог легко найти ее. Светлые волосы скрылись в группе, стоящей у небольшого ринга, расположенного в стороне, а ее миниатюрная фигурка была легко поглощена прохожими.
Черт, она действительно была маленькой, не так ли? Ее пятифутовое тело против моих шести футов пяти дюймов всегда заставляло меня чувствовать, что она хрупкая, что она сломается, но, черт возьми, сейчас все, о чем я мог думать, это наблюдать, как ее киска растягивается, когда мой член заполняет ее.
Я направился к толпе, в которой она исчезла. Люди расступились, увидев меня, лица побледнели и затихли. Все здесь знали, кто я такой.
Моя милая кошечка даже не заметила, как толпа выдала ее с потрохами. Стоя ко мне спиной, она оглядывалась по сторонам, будто ища меня в совершенно другой стороне.
Я быстро хватаю ее за талию, вызывая у нее короткий испуганный писк, после чего разворачиваю и поднимаю, не давая возможности сопротивляться.
— Энцо! — кричит она. — Я пойду сама, только отпусти меня!
— О, ты пойдешь и кончишь, детка, — рычу я ей в ответ. — Снова и снова, и снова.
— Опусти меня, люди смотрят!
— Пусть смотрят, — говорю я. — Тогда они все поймут, что ты принадлежишь мне и Хоуку. Никто не тронет то, что принадлежит нам.
— Перестань быть пещерным человеком!
Но я не опускаю ее на землю, даже когда ее руки шлепают по моей пояснице, а она извивается, пытаясь заставить меня отпустить. Я лишь крепче прижимаю ее к себе и поднимаю руку, чтобы сжать ее идеальную попку.
Шум в подвале затихает, когда я пробираюсь по коридору к подземной квартире. Открыв дверь, я увидел Хоука все на том же месте у кухонного острова.
Он резко обернулся на звук и широко распахнул глаза, увидев Блэйк, висящую у меня на плече.
— Я привел нашу девочку домой, — говорю я ему. — И она нас больше не бросит.
— Блэйк?
— Привет, Хоук, — хмыкает она. — Опусти меня!
Мужчина двигается одновременно с тем, как я осторожно ставлю девушку на ноги, и заключает ее в свои объятия. Его губы сливаются с ее, пока она тает в его руках. Я подхожу к ней со спины в тот момент, когда Хоук прерывает поцелуй и поднимает на меня свои темные глаза, изучая лицо.
Я не понимал, как такое возможно.
Действительно не понимал.
Любить двух людей одновременно.
Влюбиться заново.
Его рука накрывает мое лицо, и напряжение, возникшее между нами, словно разрывается, ослабевая, а вместе с ним расслабляется и что-то внутри меня.
— Я не знаю, что это такое, — шепчет Блэйк, — но я не хочу, чтобы это заканчивалось.
— Ты хочешь остаться, дикая кошечка? — Хоук смотрит на нее сверху вниз, его губы слегка кривятся в ухмылке, а шрам на лице меняется вместе с выражением лица. — Ты хочешь быть нашей?
Я еще сильнее вжимаюсь в ее спину, прижимаясь к ней, пока спина девушки не упирается в мою грудь. Хоук повторяет это движение, прижимаясь своей грудью к ее.
Пока она обдумывает его вопрос, воцаряется тишина. В ней нет неуверенности, скорее колебание, словно она не хочет быть слишком уязвимой, признавая свои желания.
В одном я уверен точно: Блэйк не привыкла получать то, что хочет.
Ну, я был готов дать ей это. Я потерял ее однажды. Я потерял Лиру и обрел Блэйк, и я дам ей все, что нужно.
— Ну? — шепчу я ей на ухо, чувствуя, как рука Хоука скользит по моей.
— Да, — шепчет она. — Я хочу быть твоей. Я хочу быть вашей.
Глава 27
Блэйк
Хоук медленно раздевает меня. Его руки нежно скользят по моему телу, снимая с меня все до последнего клочка ткани, пока я не остаюсь совершенно голой. Энцо где-то позади меня, но всякий раз, когда я пытаюсь повернуться, чтобы посмотреть на него, Хоук дразняще ухмыляется и берет меня за подбородок, чтобы я смотрела вперед.
Это сделало меня сверхчувствительной: я слышала глубокое ровное дыхание Энцо позади меня, чувствовала дыхание Хоука на своих губах, его мужской запах переполнял мои чувства. Он был так чертовски красив, что на него было больно смотреть. Его лицо смягчается, почти совпадая с моим, и он наклоняется, чтобы нежно поцеловать меня — простое скольжение губ, прежде чем он начнет отходить назад к кровати, увлекая меня за собой.
Я ожидаю, что мы упадем на матрас, поэтому, когда он уговаривает меня повернуться, прижимаясь грудью к моей спине, я удивляюсь, но делаю, как он велит.
Мои глаза встречаются с пылающим взглядом Энцо, который пристально наблюдает за нами обоими. Его рубашка исчезла, демонстрируя все твердые совершенства восхитительного тела: пресс, впадинки над пахом, а в самом конце — выпуклость брюк, которая выдает его удовольствие от наблюдения, пока с его губ не слетает ни звука.
За последние пять минут он перешел от грязных разговоров к молчанию, и, не буду врать, это меня нервировало. Услышав, как он говорит, даже в течение нескольких коротких часов, я получила то, в чем даже не подозревала, что нуждаюсь.
