– Подожди, подожди, Ибрагим, так дела не делаются, – не особо-то и пугаясь, увещевал привязанный. – Поговорим, порешаем…
– Порешаем? Я мама твою имел! Давай дэньги – вот и весь разговор.
– Я же при себе их не вожу, Ибрагим. А собрать – время нужно.
– Ай, не ври, врешь! Дача тут у тебя – вот туда и поедем. Нэужто ничего там не прыпрятал, а? Что замолк?
– Да нет у меня там ничего… К тому же вы против серьезных людей идете…
– И-и-и-и! Угрожаешь, сабак?! Дай-ка сюда нож, Аслан!
Повар потряс головой и медленно допил пиво. Потом взял еще одну бутылку и продолжил:
– И тут вот дернула меня нелегкая чихнуть – видать, простыл на болотине-то. Да так громко! Эти джигиты ка-ак вздрогнут, да ка-ак бросятся… Оба злые, с ножами… Да ведь и я не лыком шит – пришлось обоих того… На тот свет отправились, даже не пикнули – опыт у меня есть. Ну а потом что делать? Развязал того, привязанного… Иди, говорю, друже, на все четыре стороны, только сперва скажи, как к Московскому тракту выйти? А он посмеялся так: вижу, мол, ты парень хваткий. Давай-ка сначала этих двоих закопаем, потом обсудим кое-что… Закопали. Потом из лесу вышли, к деревне – там, в каком-то доме телефон был… Владимир Пе… Тьфу! Человек этот куда-то позвонил, кого-то вызвал – через полчаса за нами на черной «Волге» приехали. Я говорю – за нами, потому что с той поры начал на Вла… короче, начал на этого человека работать. Доверял он мне, и сейчас доверяет, а в наших делах без доверия нельзя. Документы мне справил, поваром устроил… так, для вида. Ах, большой человек! Целый цех у него – сапоги итальянские шьют, куртки финские, джинсы… Вот так и раскрутился – сейчас живу кум королю – сват министру! И ты, друже Алексий, точно так же жить будешь!
– Эх, криминальный ты элемент, Емельян!
– Криминальный… А что делать – жить-то надо? Вот, кооперативную квартиру куплю – да женюсь!
– Женишься? – Алексей расхохотался. – Что, уже и на примете есть кто?
– Нет, так будет! – палач довольно покачал головой. – Для семейного-то дела не всякая сгодится. Это тебе не раз-два переспать, тут самый тщательный выбор нужен. Чтоб жена и помощницей в деле была, и опорой.
– Пожалуй, трудновато будет такую найти.
– Так я и говорю – выбор нужен. Как это… естественный отбор, во!
Протокуратор поперхнулся пивом:
– Ничего себе! Какие ты слова знаешь!
– Я много чего знаю, – ухмыльнулся повар. – Покровитель мой меня первым делом в вечернюю школу учиться отправил. Сказал, что больно уж я неотесанный. Школу окончил – хоть и трудновато было, – но аттестат имею. Теперь вот высшее образование получать собираюсь. Конечно, заочно.
– Иди ты! И какой же вуз выбрал?
– Институт советской торговли. А что? Думаешь, не потяну? Потяну. Поступить Вла… мой боярин поможет, а учиться – совсем уж плевое дело. Там самый главный предмет – научный коммунизм называется, – вызубри несколько слов да пихай их направо и налево. Ну еще – политэкономия, там я тоже уже много чего знаю: прибавочная стоимость, классовая борьба, закон перехода количества в качество.
– Да. – Услыхав в коридоре чьи-то шаги, протокуратор поднялся с дивана. – Вижу, ты, Емельян, товарищ политически продвинутый.
– Неправильно сказал, друже! – засмеялся повар. – Надо говорить – «политически подкованный», а еще лучше – «политически грамотный».
– Слышь, ты, политически грамотный! Ты чего тогда у болотины-то ошивался?
– Так не знаю. – Емельян пожал плечами. – Словно бы тянуло туда что-то. Вот прямо так и есть! Даже двигатель заглох, когда мимо ехал.
– Понятно… Магнит к железу… Права была бабка.
– Что ты там бормочешь?
– Да так, о своем…
В дверь, осторожно постучав, зашел начальник лагеря Иван Аркадьевич Овчинников. Вежливо так поинтересовался, как настоящий русский интеллигент:
– Можно к вам? Ни от чего не оторву?
– Входите, входите, Иван Аркадьевич, вот, на диванчик присаживайтесь.
– Смотрю, весело тут у вас, – начальник лагеря неодобрительно кивнул на пустые бутылки.
Кивок его, впрочем, ничуть не смутил Емельяна.
– Пивком вот балуемся, есть повод, – быстро проговорил он. – У председателя мясо и молоко выбили! Расщедрился! Уж теперь наши комсомольчики пустые щи хлебать не будут, как при прежнем-то завхозе!
– Молоко? Мясо? – присаживаясь, начальник взволнованно поправил очки. – Неужели правда – расщедрился?!
– Правда, Иван Аркадьевич, правда! Иначе б с чего бы мы тут…
– Ну, раз такое дело, ладно… Только детям на глаза не попадайтесь. Когда мясо привезут?
– С утра грузовичок будет. Иван Аркадьевич, я Ратникова с Кудрявцевым на разгрузку оставлю?
– Оставляйте… Ой, что это у вас? – Иван Аркадьевич наконец почувствовал, что уселся прямо на журнал «Византийские очерки».
Вытащив, машинально раскрыл, вчитался:
– «Отличительные черты феодальных отношений в Византии»… Однако! Это кто ж читает?
– Я, Иван Аркадьевич, – скромно признался Алексей. – В институт заочно поступать собираюсь… да и так, интересуюсь Ромейской империей.
– Как, как вы сказали, голубчик?! – Начальник лагеря разволновался еще больше и принялся нервно теребить пуговицы на собственном пиджаке. – Ромейская империя? Вижу, вы действительно интересуетесь. Так зашли бы как-нибудь после отбоя ко мне на чай, а? Посидели бы, поговорили о науке, я ведь все ж таки историк, и вы, я смотрю, не чужды сему знанию?
– Не чужд, – тряхнул головой протокуратор. – Очень даже не чужд. Вот прямо сегодня к вам и зайду… Если, конечно…
– Обязательно приходите! Буду вас ждать.
Иван Аркадьевич поднялся на ноги и, уже подходя к дверям, вдруг вспомнил, зачем, собственно, заходил:
– Знаете, меня вчера в райком вызывали, прорабатывали.
– С чего б это, Иван Аркадьич? – искренне изумился Емельян. – Наши-то огольцы на полях ого-го как пашут, председатель не нарадуется!
– Пашут-то они пашут. – Начальник вздохнул. – Только ведь мне вчера в райкоме напомнили: комсомольско-молодежный лагерь, говорят, есть лагерь труда и отдыха. С трудом у нас все в порядке, а вот насчет отдыха, увы – одни политически не выдержанные дискотеки! Именно так они и сказали – политически невыдержанные. Одни, говорят, «аббы» да «Чингисханы», а надо комсомольскую тематику, про БАМ хорошо, про Малую землю.
– Угу. – Повар не сдержался и во весь голос захохотал. – Они там, в райкоме-то, представляют, что под «Малую землю» танцевать? «Белый танец»?
– А, им и не надобно представлять, – отмахнулся Иван Аркадьевич. – Они сказали – мы сделали.
– Да-да, партия сказала – надо, комсомол ответил – есть! Иван Аркадьич, чего они там хотят-то?
– Хотят политическое мероприятие. Типа Ленинского зачета или какого-нибудь сбора с гневным осуждением происков мирового империализма. И чтобы было все не заезженно! Именно так и выразились – не заезженно! Ну оригинально чтобы… Вот я к вам и зашел – может, чего придумаете?
– Подумаем, Иван Аркадьевич, – тут же заверил начальника Алексей. – К вечеру уж всяко что-нибудь сообразим.
– Соображайте, соображайте… Только не водку поверх пива! Шучу…
– А вы еще, Иван Аркадьич, Машку Сорокину напрягите, она ж у вас – главный комсомольский лидер! – подняв руку, напомнил Емельян. – И этот еще есть – комитет комсомола. Им и карты в руки – пусть думают.
– Их тоже озадачу. Но и вы – думайте. За материальную-то часть кто отвечать будет – комсомольцы разве? Они напридумывают… Да, вот еще что. У нас комсомольское собрание сегодня, а потом – танцы. Уж подежурьте! Я ребят-то назначил, но лучше, чтоб и взрослые… местные наверняка припрутся, и как всегда – пьяные. Пьяных так, аккуратненько, не пускать.
– Не волнуйтесь, Иван Аркадьич, сделаем!
Попив пивка, Емельян с Алексеем расстались до вечера. Повар направился к себе на кухню – руководить приготовлением ужина, а протокуратор улегся у себя на койку, пытаясь четно выполнить просьбу начальника – придумать что-нибудь этакое, идеологически и политически выдержанное. Да так ведь придумать, чтобы и свои проблемы решить… вот хоть с тем же трактором. Ведь, ежели из райкома председателю позвонят, попросят… уж тут никуда Юрик Беспалый не денется, поспешит приказ исполнить качественно и в срок. Вот только что бы такое придумать?
Думал Алексей думал, да так и заснул, незаметно для себя – то ли пива лишку выпил, то ли так просто – умаялся. И проспал-то ведь долго, до самого вечера, хорошо Емельян к ужину разбудил.
– Пошли, поедим что-нибудь на кухне, там много всего осталось, а сюда тащить неохота.
– На кухне? – протокуратор быстро расчесал волосы.
– Ну да… Сегодня ж у них собрание, забыл? А в актовом зале – ремонт, вот столовку и заняли. Идем, идем, у меня там пиво киснет.
– Товарищи комсомольцы, повестка дня у нас сегодня следующая… регламент… ни у кого нет замечания по регламенту? Прошу голосовать…
