Просто это было слишком неожиданно. Примеру легата тут же последовал префект лагеря, затем центурионы, опционы и, наконец, деканы.
— Вы пойдете за мной? — обратился я к своим контуберналиям.
— Ох, в царство Плутона всё, я с тобой! — поддержал меня Тит.
— Вы пойдете за мной?! — громче и увереннее повторил я.
— Пойду, — ответил второй собрат.
— Я в деле, — подтвердил ещё один.
И так все мои товарищи, снимая одежду, подтвердили участие в этом безумии. Я, как и должен был, первым из новобранцев отряда забежал в воду. Нестерпимый мороз сковал каждую клеточку, дыхание сбилось, но я окунулся с головой, преодолевая небольшие волны, сделал десять гребков вперед, затем столько же назад. Каждое движение давалось с трудом, тело молило о том, чтобы поскорее выбраться из воды.
Такого мой организм ещё никогда не испытывал. Дрожали руки, ноги, даже зубы. Полотенце, которое я поднял с камней и накинул на плечи, не слишком сильно помогало.
— Вбегайте в воду быстро, — синими губами озвучил я совет, который чуть ранее дал мне декан.
Тит Юстиниан первым ворвался в морскую пучину, а я тем временем спохватился и ломанулся к микроавтобусу нашего контуберния. Не зря я обратил внимание на большую закрытую коробку, когда мы сюда ехали. Схватив её, я тут же побежал обратно. Тит как раз выходил на сушу. А я открыл коробку, достал оттуда полотенце и вручил ему. Затем следующему бойцу, и другому. Повезло, что я догадался, иначе они совсем бы замёрзли.
— Мало кто из легионеров последовал примеру своих новоявленных руководителей, — шепнул мне на ухо декан, когда мы, дрожащие, но счастливые, погрузились в микроавтобус. — Да и мало кто из новоявленных руководителей подумал про полотенца. Я в тебе не ошибся.
Пожалуй, такие слова согревают больше полотенец. И даже больше вина, ящик которого нам вручили после возвращения. Впрочем, несмотря на хорошее начало зимы, новые этапы подготовки оказались не из лёгких. Каждую пятницу мы продолжали проходить марши по 24 мили с полной нагрузкой. А погода всё ухудшалась и ухудшалась. Один раз в метель мой боец поскользнулся и подвернул ногу. Пришлось буквально тащить его почти половину пути.
Зато нам в кои-то веке выдали легкую броню, которая надевалась поверх одежды и закрывала практически всё тело: щитки для голени, наколенники, щитки для бёдер, защита на пах, налокотники, наручи, перчатки. Единственными металлическими элементами защиты традиционно оставались шлем, доспех и наплечники. Внутренний слой нагрудной брони состоит из противоударной пены, середина — небольшие пластинчатые стальные листы, снаружи — твердые листы многослойного пластика. Шлемы по форме напоминают ранее выданные нам шапки: полностью закрывает голову, уши, заднюю и боковые части шеи. Для дополнительной защиты (и чтобы не сковывать движения) назатыльник расположен под небольшим углом. Также наверху есть прозрачный щиток, который при необходимости опускается и закрывает лицо, а ещё, говорят, он способен выдержать любой удар (кроме прямого попадания пули), но проверять я бы это не стал. На каждом шлеме имеется и крепление для гребня центуриона. Не знаю уж, зачем это сделано.
Наплечники, к слову, придают нереальной солидности и внушительности каждому легионеру. Даже относительно субтильные и низкорослые бойцы приобретают устрашающий вид за счет визуального увеличения плечевого пояса.
Ах, если бы наше «оружие» обладало таким эффектом! Но оно обладает лишь эффектом гибкости. Мягкие гладиусы, как их называют. Они действительно чем-то напоминают классические мечи: длина широкого чёрного «клинка» чуть меньше 2 футов, небольшое перекрестье, отделяющее рукоять от «лезвия», а также тяжёлое круглое навершие в форме шара. Одно лишь отличие — от удара меч гнётся, а затем выпрямляется. Внутри лезвия находится металлическая пружина, а снаружи — резина. Таким крайне сложно убить человека, но нанести серьёзные повреждения и вывести из строя вполне себе реально. Впрочем, рукоять у гладиуса цельнометаллическая, пускай и с такой же мягкой обивкой. Поэтому в критической ситуации навершием вполне себе можно разбить голову оппоненту. Правда, нам запрещено их так применять.
По полчаса в день с небольшими передышками мы избивали нашим новым оружием тренировочный столб. Поначалу рука болит и быстро устает, но потом входишь во вкус. Надеюсь, мне не придётся применять оружие против людей. Но, если что, я готов.
Барабанники обычным легионерам не полагаются, только на должности декан и выше Республика доверяет огнестрелы. А ещё всем подряд преторианцам. Это сделано для баланса сил, ведь воинов сената в десять раз меньше. В любом случае, после Марсова поля я получу летальное оружие…
Нас наконец-то начали обучать военному взаимодействию в группе. Теперь, помимо «бодания скутумами» один на один, мы бодались контуберний на контуберний и даже центурия на центурию. В первом случае нас размещали в коридоре, отряд со щитами обороняется, без щитов — атакует. Коридор был ровно такой ширины, чтобы в нем в один ряд поместились девять бойцов (деканы не участвуют). Задача обороны — вытеснить оппонентов, а атакующих — сломать строй.
Изначально я думал, что у вторых — нереальная цель. А потом понял, что атакующим наоборот проще. Никогда и помыслить не мог, что бойца со щитом можно вытянуть из строя, если схватиться за этот самый щит и хорошенько потянуть на себя. Или пошатнуть ударом ноги. Либо просто можно хорошенько разбежаться и влететь плечом в стену щитов. Разумеется, всё это работает только если легионеры построены в один ряд, в двух и более рядах легионеры сзади держат своих собратьев за специальные ремни на спине, поэтому безумная варварская атака уже не пройдёт. Но, как сказал декан, могут возникнуть разные ситуации. На несколько рядов людей может просто не хватить.
В атаке мы часто пробивали строй именно благодаря мне, но в защите дела обстояли куда хуже. У нас были слабые звенья. Я сделал дополнительный упор на их тренировку, мы заслуженно стали лучшими в центурии, но потом наш декан договорился о поединке с первым контубернием первой центурии. И, да, как я и подозревал ранее, туда набрали лучших. Их замом оказался мой знакомый из тренировочного лагеря, будущий ученик Марсова поля Валентин Тенебрис. Не могу сказать, что нас с позором разбили, ведь в атаке мы тоже одержали верх. Но… мы проиграли быстрее, уступили по тактике и подготовке. Фактически я один пробил защиту. Убери всех моих бойцов и на результат это не повлияло бы.
С замом престижного контуберния мы сошлись на ничью, но для себя я сделал определённые выводы. Поэтому моим контуберналиям приходилось очень непросто на тренировках. Я гонял их больше, чем остальные. Безусловно, никто не
