Эшмис разом осушил весь алкоголь из своего стакана и кинул:
— Кончено нет, ставлю в ответ ниску Фредерика.
Выражение лица моего друга никак не поменялось, но в чертогах своего сознания он несколько раз и самыми разными способами делал из Клии сироту.
— Не думаю, что Эшмис может делать подобную ставку, — неожиданно вмешался подошедший Асцы. — Дулсир, — ухмыльнулся гном оборотню, — Твой интерес понятен, но ниска Фредерика под моей ответственностью, а без доверенных артефактов я не могу…
— У меня с собой печать короля, — нервно сморщился Эшмис, доставая из кармана упомянутую вещь, — А значит… могу.
Быстрый взгляд Асцыя на оборотня, Эшмиса и секундный на вора — которому он молча говорил: «я сделал все, что смог».
— Славно! — громко произнёс оборотень, — Пора открывать кар…
Но тут случилось сразу несколько неожиданностей. Над столом Эшмиса резко вспыхнули два кинжала, а затем его эмблема погасла. Это означало, что отец Клии жульничал во время Заката, а игра подобного не прощала. Она была достаточно безжалостна и, видимо, не выкинула его сразу же, чтобы дождаться нужного момента и оставить игрока ни с чем. Получалось, что она полностью приняла ставку, которую мужчина уже никак не мог себе вернуть, но при этом лишала Эшмиса шанса продолжать. Появление над игроком кинжалов — довольно позорный выход.
Но не успели зрители насладиться внезапным поворотом, как раздался шорох, и все повернулись к правому краю стола, где одиноко восседал странник в сером плаще. Он молча подвинул свои фишки — выражая тем самым желание участвовать.
— Как видишь, у тебя нет ничего… — шутливо проговорил оборотень, но закончить ему не дали.
Ио вытащил что-то из своего плаща и кинул на середину стола. Предмет заискрил, отбросил от себя несколько голубовато-желтых лучей и погас. Большая круглая монета с квадратным отверстием посередине.
— Ты в деле, друг. — хмыкнул оборотень.
— Я чего-то не понимаю в дамочках, Дулсир? — ухмыльнулся Ворон, делая очередной неспешный глоток из своего стакана.
— Определенно. — хмыкнул оборотень. — Но я рад, что ты воздержишься от участия.
Нил сокрушенно вздохнул и пододвинул свои фишки.
— Ты вынуждаешь меня принять участие. За это с тебя причитается выпивка, учти это. В следующий раз в Буйном Еноте платишь ты.
Оборотень беззлобно рассмеялся и спросил:
— Ворон, у тебя тоже в плаще припрятан редкий артефакт?
— Не совсем так, — хмыкнул Нил, — Он сидит у меня на плече.
Взлетев с воровского плеча, Фей опустился на образовавшуюся посередине стола большую груду фишек, затем деловито поправил парочку из них, оглядел сокровища под своими лапками и высокомерно посмотрел на оборотня, сообщая о своей готовности.
Глава 33
«Ты не можешь быть ставкой, Фей.
— Это еще почему? — насмешливо-возмущенно отреагировал на мою реплику дракон. — Я считаю, что внешне я намного симпатичнее, чем дочь Эшмиса. Мне кажется, у нее правый глаз косит, ты не замечала?
Несмотря на напряженную обстановку, ему удалось вызвать на моих губах улыбку и как-то сразу пришло понимание.
— То есть, вы предполагали такой исход?
— Нуу… — потянул он несколько недовольно, — Лиам обрисовал подобную возможность, а мы с Нилом просчитались в идиотизме Эшмиса. Он оказался больше и глубже Эльдского океана. — досадливо произнес ящер. — И теперь из-за этого кретина мы половину выигранного золота должны будем отдать Лиаму.
— То есть, вы разозлились не из-за самой ситуации, а из-за спора с Лиамом, в котором наставник оказался умнее вас обоих?
Дракон не стал отвечать на ироничный вопрос, только запальчиво шикнул в моем сознании, отчетливо показывая свое мнение на этот счет. Но потом сразу же добавил.
— Не волнуйся, пончик. Мы выиграем.»
— Асцы, — тем временем обратился оборотень к гному, — Не кажется ли тебе, что прелестную ниску Фредерика следует спустить вниз? Нехорошо, что ей приходится наблюдать за ходом игры с такой высоты.
Должно быть, единственным созданием, которому в действительности не нравилась моя роль в качестве чьей-то ставки, был хозяин Копоти. Но он лишь слегка кивнул в сторону оборотня и сделал кому-то знак рукой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Через минуту моя клетка качнулась и стала опускаться вниз.
— Прон, тебе придется включиться в игру, — обратился между тем гном к троллю. — По правила ты не можешь остаться один вне Заката, если все остальные игроки присоединились к кону. Ты же знаешь.
Тролль одарил меня недовольным и прямо-таки осуждающим взглядом, когда я неспешно вышла из своего временного железного заточения прямо на игорный стол, затем усиленно зашуршал в своих карманах, снова кинул в меня взгляд чистейшего негодования, что-то пробубнил себе под нос, вернулся к поиску в пиджаке, выдохнул, зло и тихо прошептал нечто невразумительное о губительном свойстве женщин, а затем громче произнес:
— Пас. — эмблема, до этого мерно горевшая возле него, тут же погасла. И вместе с этим он перестал представлять хоть какой-то интерес для зрителей. По рядам наблюдающих прошелся шепот, где-то в левом углу кто-то чересчур громко хохотнул, а затем над залом снова повисло гнетущее ожидание.
Возле груды фишек материализовалось три небольших мягких подушки. Поблагодарив мысленно Закат за его заботу о комфорте ставок игроков, я бесшумно уселась на коленки на предложенное для меня место и, изображая высшую степень взволнованности, поправила полупрозрачную ткань темной юбки.
— Кон! — громко объявил Асцы, наблюдающий за моими действиями. К сожалению, в числе интересующихся мной зрителей был не он один.
В центре стола, рядом с фишками, на которых гордо восседал мой бесстрашный дракон, возникли волшебные карты — мишри. Магическая стопка парила в воздухе и зрелищно перемешивалась, напоминая водопад. Затем карты чинно собрались в ровную колоду и к каждому игроку полетело по три мишри. Они двигались по столу рубашкой вверх и останавливались точно напротив оставшихся за столом игроков.
После того, как каждый из участников проверил, что же прилетело ему из магической стопки, над колодой возникла сфера. В ней словно переливалась вода и жидкий огонь. Миг и оборотень дотронулся до сияющей эмблемы волка возле своей руки, а затем раскрыл свои длинные пальцы по направлению к колыхающему шару. Тот зашипел, а затем искрящиеся воздушные струйки двинулись к двум картам игрока, те вспыхнули и погасли. Значит, двуликий поменял две величины своего набора. Затем то же проделал Ио, неизвестный в плаще изменил лишь одну карту. Бездеятельным остался только Нил.
— Ты так в себе уверен, друг? — широко улыбнулся Ворону оборотень, поправляя на своем колене застывшую статуей бледную Клию.
— Под Вечным ни в чем нельзя быть уверенным, — бесстрастно ответил вор. — Особенно в себе.
— Раскрываемся. — строгим голосом вмешался Асцы.
«Не дрейфь, понч, — решил поддержать меня дракон, — В любом случае я буду рядом и спалю яйца всякому, кто просто подумает до тебя дотронуться.
— Твой словарный запас претерпел изменения, пока ты общался с преступниками, ты не замечал?
— Нет. — хитро улыбнулся в моем сознании Фей.»
Один кон состоял из трех поочередных раскрытий карт. Если мишри были равны по номиналу, то открывалась следующая карта, если же чья-то карта проигрывала, то игрок моментально выбивал из Заката.
С какой начать ход решал каждый участник.
В зале в полной тишине прозвучали три хлопка невидимых рук, и игроки выдвинули вперед по одной карте рубашкой вверх. Колода вспыхнула, тем самым подтверждая, что приняла их выбор, а затем мишри сами собой открылись.
Дракон, Гоблин, Кракен.
Кажется, первым игроком Заката, который не удержал за плотно сжатыми зубами ругательства, был оборотень. Его Гоблин слишком сильно уступал сразу двум противникам, несмотря на то, что сама карта имела большой номинал. А мой дракон аж нацепил на голову воображаемую корону, с нескрываемым блеском в глазах рассматривая карту нашего общего друга, а затем с неприязнью обернулся к третьему рисунку, изображенному на мишри таинственного Ио.
