Таким образом, с точки зрения защищающегося, эффективно пресечь хищническое нападение можно, лишь переведя атакующего в роль жертвы. А сделать это можно только встречной атакой более высокой интенсивности. Как сказал Джо Фосс[55]: «Войну нельзя сделать безопасной, так что задача состоит в том, чтобы сделать её более опасной для противника».
В подобной встречной атаке есть ещё один психологический аспект. Преступнику нужен не бой с опасным противником, а добыча.
Вот как описывает ход своих мыслей Брэд Моррисон, совершивший 75 изнасилований: «Если у меня возникнет хотя бы малейшее подозрение, что это женщина не из тех, с кем я могу легко справиться, я её пропущу. Точно так же, если у неё есть собака, тогда забудьте об этом. Даже маленькая собака делает слишком много шума. Если я вижу пару тяжёлых мужских ботинок у двери, я тоже пройду мимо. Я лично думаю, если у двери в дом или квартиру будет что-то, что говорит о том, что там живёт здоровый мужик, то большинство насильников и даже грабителей не будут там пытать счастья».
Преступник выбирает свою жертву в расчёте на быстрое достижение своей цели и, в большинстве случаев, не ожидает серьёзного сопротивления. Внезапный яростный отпор может настолько смешать планы преступника, что он предпочтёт ретироваться. Как говорил Джо Луис[56]: «У каждого есть план, пока его не ударят[57]"».
Охотник на хищников
Роль «хищник», с точки зрения ведения боя, обеспечивает ряд существенных преимуществ:
• невысокий уровень переживаемого стресса обусловливает низкую интенсивность протекания психофизиологических мобилизационных процессов, благодаря чему хищник получает в своё распоряжение ряд их основных преимуществ (в первую очередь, обострение реакции и возрастание силы), не испытывая при этом отрицательных эффектов (нарушения зрения и слуха, деградации моторных навыков и т. п.);
• отсутствие колебаний и торможения при проведении атаки на поражение.
Для того чтобы взять на себя роль «хищник», надо быть инициатором агрессии, т. е. атаковать первым. Более того, необходимо сохранять инициативу. Конечно, речь не идёт о безостановочном шквале ударов (хотя при условии их результативности это было бы неплохо). Главное — концентрироваться именно на поражении противника. Это опять же не означает, что о защите надо полностью забыть. Просто не должно быть чисто защитных действий, обороны ради обороны. Каждое совершаемое движение, каждое уклонение должны быть направлены на занятие выгодного положения для продолжения своей атаки. Стремление вывести противника из строя должно преобладать над чувством опасности.
Одним из ключевых моментов, без которого вхождение в состояние «хищник» практически невозможно, это полная уверенность в собственной способности справиться с добычей.
Однако это ещё не всё, ведь, по определению, охота может идти только на существо другого вида. Следовательно, необходимо на время перестать воспринимать как человека своего противника или самого себя.
Для серийных убийц, маньяков и насильников в силу патологии их психики подобное разотождествление себя со своими жертвами не представляет затруднений и происходит как бы само собой. Обычно эти душевнобольные рассматривают объект своей агрессии как некое низшее по сравнению с ними существо.
Практически на том же принципе основан известный с древнейших времён простой, но весьма действенный метод, позволяющий «развязать себе руки» и вести охоту на себе подобных. С научной точки зрения он представляет собой псевдовидообразование, проще говоря, способ разделить всех на «своих» и «чужих» исходя из различий в вероисповедании, расе, социальном статусе, политических убеждениях, материальном достатке и т. п. Стоит навесить на оппонента подобный ярлык, и с ним можно больше не церемониться, ведь это уже не полноценный человек, а «еретик», «дикарь», «узкоглазый», «буржуй» и т. п.
Этот же подход лежит в основе одного из приёмов ведения психологической войны — дегуманизации противника. Согласно ему, с помощью различных видов пропаганды в массовом сознании граждан своей страны (и по возможности граждан нейтральных государств) формируют образ врага как некоего недочеловека, хищного и коварного животного. Вспомните для примера любой плакат или карикатуру военных лет, на которых изображён враг: клыки, когти, звероподобный оскал… даже если это человеческая фигура, то она обязательно будет с искажёнными пропорциями и отталкивающей внешностью.
Преступники имеют в своём жаргоне особые словечки для обозначения потенциальных жертв, а сотрудники правоохранительных органов — специальные термины и названия для правонарушителей. Снайперов учат думать о тех, в кого они стреляют, не как о людях, а как о целях. Все мы в повседневной жизни, практически не задумываясь, прибегаем к псевдовидообразованию, разотождествляя себя и неприятных нам личностей.
Для этого служат не только специфические слова типа «гопник», «шпана», «отморозок» и т. п. Ругань, использование бранных слов в отношении оппонентов имеет всё ту же цель — разделить «себя» и «их», как в известном анекдоте «Вы все…, а я д'Артаньян».
Деление на «своих» и «чужих» используется людьми практически на инстинктивном уровне настолько часто, что это даже дало основание некоторым учёным предположить, что данное свойство человеческого разума является врождённым.
В ситуации самообороны защищающийся имеет полное моральное право прибегнуть к этому методу, чтобы перестать воспринимать угрожающего ему преступника или психопата как человека. Тот, кто решил напасть на вас в целях наживы или реализации своих патологических наклонностей, уже сделал выбор, определив вас как свою жертву, а себя как хищника. Он не считает вас равным себе, почему же вы должны к нему относиться иначе?
Как уже говорилось, в случае неожиданной атаки автоматически запускается программа защитных реакций «беги или сражайся», и войти в состояние «хищник» уже нельзя. Следовательно, вероятность неожиданной атаки необходимо свести к минимуму за счёт бдительности, упражнениям по развитию которой посвящена глава «Бдительность».
Более того, чтобы появление противника не поставило вас в роль жертвы и не запустило защитный сценарий, необходимо «выйти на охоту» до момента непосредственной встречи с опасностью, т. е. до входа в потенциально опасную зону. При этом по отношению к этой зоне (безлюдной улице, тёмному подъезду, неохраняемой стоянке и т. п.) нельзя испытывать боязни, нужно воспринимать её как свои охотничьи угодья. Волк не пугается зарослей родного леса, акула не боится моря, в котором живёт. Плохое освещение и безлюдная улица это ни хорошо и ни плохо, сами по себе они не опасны. Угрозу представляет тот, кто может захотеть воспользоваться темнотой и отсутствием свидетелей.
Хороший охотник знает повадки своей добычи, знает, куда она приходит кормиться и где может укрываться. Идя по пустынной тёмной улице, вы внимательно оглядываете окрестности и, мысленно ставя себя на место преступника, прикидываете, где бы вы поджидали прохожего. Двинувшаяся вам наперерез фигура не должна быть неприятным сюрпризом, вызывающим тревожные мысли типа «Что же будет?» Вы должны испытывать своеобразное предвкушение вроде «на ловца и зверь бежит». Ещё до встречи со злоумышленником вы должны чётко представлять, что вы будете делать, и сохранять уверенность, что у вас это получится.
По отношению к добыче по возможности не должно быть сильных негативных эмоций, таких, например, как злоба. Разве охотник ненавидит утку, разве рыбак сердится на щуку? Сильные негативные эмоции характерны для ситуаций «защита» или «соперничество» и могут послужить причиной перехода из роли «хищник» к роли в одном из указанных сценариев («жертва» или «соперник»).
Многие методики, в том числе подающиеся как традиционные, также говорят о необходимости безэмоционального ведения боя. Однако в этих подходах телегу ставят впереди лошади, настаивая на сознательном контроле эмоций для достижения нужного психологического настроя. Попробуйте не злиться на противника, приказав себе «Не злись!» Это вряд ли получится. На самом деле именно поддержание соответствующего настроя и отношения к противнику как к добыче позволяет контролировать эмоции.
Охота — не соревнование и не честный поединок с добычей. Охотник занимает выгодное положение, стараясь не спугнуть добычу, выбирает момент, когда добыча наиболее уязвима, и проводит внезапную атаку на поражение. В ряде случаев охотник управляет действиями добычи (заманивает, загоняет, усыпляет бдительность и т. п.). Если хищник сделает всё безошибочно, боя как такового вообще не будет.
