— Контролируй барьер, Дерек! — крикнул я ему. — Не забывай поддерживать его!
Он, казалось, не услышал. Все ему хотелось сделать самому.
С усердием он ставил камень на камень, произносил слова и, спустя время, пирамида была собрана. Он так обрадовался этому, что, по-видимому, забыл про барьер и тот вмиг рухнул. За этим последовало дуновение ветра, и собранная с большим усердием пирамида развалилась, как карточный домик. Ее остатки Дерек разломал сам, вскакивая с плиты. Он злобно откинул камни и решил подойти к нам.
— Ты импровизируешь, — обрадовано заговорил Рантерион, хлопая в ладоши, — это радует. Но этого, как ты видишь, не достаточно.
— Но я собрал ее! — чуть ли не вскричал Дерек. — Собрал! Вы же видели!
— Собрал? — с легкой иронией проговорил Рантерион. — Ну-ка покажи мне ее, — он усмехнулся и Дерек, сжав кулаки, покраснел и надулся.
— Я же тебе говорил, — начал было я, но он меня прервал.
— Сам могу разобраться, что мне нужно делать. И без советов обойдусь! Я давно уже не ребенок!
— Вот именно! Двадцати семилетний муж стоит передо мной! А ведет себя как ребенок, — начал я его вразумлять.
Рантерион с мастерами встал с помоста.
— Сегодня пока закончим с камнями, — разнял он нас. — Передохни немного, и затем продолжим иные упражнения.
Дерек поклонился и молчаливо удалился в храм.
После обеда я отправился в длинный коридор храма, чтобы помедитировать. Я уже примостился напротив одного окна, в которое светили лучи солнца, и стал было погружаться в транс, как меня шепотом окликнул Рантерион.
— Что случилось? — спросил я его.
Он присел рядом и только потом начал:
— Помнишь, о чем мы беседовали во время тренировки? (я кивнул головой) Необычайное сходство! Прошло несколько веков, а я… как снова Тарсана увидел, — нашептывал он с некой радостью в голосе. — Убрать и добавить кое-что в черты лица, и выйдет… точная копия.
— Поистине необычайное сходство, — ответил я, пытаясь не подать виду, что что-то знаю.
— А так ли это? — продолжил он. — Не делай вид, Соворус, что ничего не знаешь. Я сведущ в некоторых делах, которые не относятся к храму и обучению, не зря целую библиотеку перекупил у паломников. А в ней много преинтереснейших архивов.
— Какое это отношение имеет к Дереку? И почему такая заинтересованность в этом? — уже ничего не скрывая, я настороженно продолжил шепотом.
— К Дереку это имеет самое прямое отношение, как ты сам знаешь. А вот заинтересованности у меня никакой нет. Просто хочу посмотреть на твои действия и на события, которые из всего этого сложатся, — ответил он и посмотрел в окно. — Ты же не собираешься ему говорить, что он…
— Нет, нет — прервал я Рантериона. — Не сейчас и не позже! Только когда придет время.
— Рискованно, старый друг, — вновь зазвучал шепот Рантериона. — Это может сказаться не в лучшую сторону.
— Я хочу чтобы он… был в безопасности, — ответил я, сам того не понимая чего я хочу добиться сокрытием некоторой информации. — Это может повредить ему. Отвлечь от задачи, которую он должен выполнить или вообще… отстранить от нее. Пока он сам не знает, а те, кто знает в меньшинстве, ему не грозит еще большая опасность, чем есть сейчас. Если он сам сделает выводы, я не стану прятать ответ. А пока я буду защищать его от этого знания, — договорил я и встал.
— Оставишь его в неведение до поры до времени? — уточнил Рантерион.
— Пока это будет отстранять от него лишнюю угрозу, да, я буду держать его в неведение, — ответил я Рантериону, который остался у меня за спиной, и направился в свою келью. Смешанные чувства тогда наводнили меня. Я верил, что поступаю правильно, и в тот же момент мне хотелось сказать Дереку, то, что я узнал. Спустя годы я буду вспоминать это со смехом. А пока оставалось хранить тайну.
***
Каждый день начинался с одного и того же: Дерек пытался построить пирамиду из камней. И даже когда препятствия в виде ветра не было, древние специально создавали сильные ветра. Дерек считал, что над ним издевались, но ответ мастеров был не преклонен: «Ни один враг не будет ждать, пока тебе станет удобно его атаковать, поэтому учись действовать в любых условиях». После обеда водружение камней друг на друга сменяли дыхательные упражнения, уроки рун и звуков. Так продолжалось еще несколько дней, пока, наконец, Дерек путем некоторых хитростей не смог построить эту пирамиду. Все мастера были довольны успехом. Дерек же вновь засиял, по-видимому, гордость переполняла его. Мастера дали ему время передохнуть, а сами они начали дальнейшие приготовления.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я составил Дереку компанию за трапезой, похвалил его за успех. Затем я отправил его немного поспать и пообещал, что разбужу его, как только мастера будут готовы.
— Пора, Дерек! Вставай! — пытался дозваться я до Дерека сквозь сон и тряс его.
Он проснулся и сразу пришел в себя. Он моментально поднялся с кровати и стал одеваться потеплее. С новыми силами и бодрым, по-видимому, настроем он спустился вместе со мной в холл, а оттуда мы вышли во внутренний двор.
Солнце клонилось к закату. Облака неслись по небу, гонимые холодным ветром. Двор был покрыт легким снежком. Мастера, скрыв лица в глубоких капюшонах, стояли в линию возле круга. Перед каждым из них стояла жаровня, пламя которой плясало в дуновениях ветра. Зрелище было завораживающим и одновременно пугающим. Дерек тяжело вздохнул и двинулся вперед. Древние стояли неподвижно, с опущенными и немного разведенными в сторону руками. Языки пламени сверкали в их серебряных филигранях на рясах. Когда Дерек встал в центр круга напротив древних, раздался басовитый голос Рантериона:
— Сегодня, ты сможешь испробовать свой дар в действии, — заявил он так громко, что казалось ветер усиливает его голос, вместо того чтобы заглушать. — Прежде, чем мы приступим, я, как и всем до тебя, задам вопрос: как ты используешь свой дар, помимо основной задачи?
Дерек задумался. Тени от жаровен бегали по его лицу. Глаза смотрели куда-то вдаль. Спустя минуту он решился ответить:
— Остановлю кровопролитие! Не дам устраивать войны!
— Этого хотят и желают многие. Но не у всех получается. Войны будут происходить, покуда в сердцах народов не проснется осознание и сострадание. Кровь будет литься, пока не поймут народы, что ее пролитие огромная ошибка. Что сделаешь конкретно ты, Дерек, будучи повелителем?
— Я… хочу принести мир! Остановить бессмысленные войны, что унесли множество невинных жизней! И начну с Гражданской войны в Сивиле, — уверенно ответил он.
— Стоишь на своем? Что ж … Это поистине великая цель! — произнес Рантерион и голос его прозвучал как гром. — Быть посему!
Остальные мастера стали произносить шипящие слова. Рантерион замолчал на какое-то время, по-видимому, дал Дереку сосредоточиться.
— Вспомни наши уроки и упражнения, Дерек, — продолжил Рантерион. — Подумай над заклинанием, которое хочешь произнести. Проговаривай слова четче! Покори драконью магию! Дай крови в твоих жилах наполнить твои слова силой! Помни, выбирай посильные заклинания. Первое произношение будет необычайно трудным, и отнимет у тебя множество сил. Как только будешь готов, начинай!
Дерек стоял и шевелил пальцами на руках. Он смотрел на колышущееся пламя жаровен. Потом стал вдыхать и выдыхать прохладный воздух. Напрягся и громко проговорил шипящее слово, мне оно было знакомо и всегда казалось созвучно слову «дракон», я не знал драконьего языка, но на эльфийский манер написал бы его, как:
— «Drad’cuunne»! (Дра’кун)
Оно понеслось по ветру и в тот же миг пламя жаровен взбесилось. Оно стало вырываться. Языки пламени окрасились в багровый, а их жар доносился даже до меня. Пламя стало драконьим. Дерек пошевелил пальцами, и пламя подчинилось, повторив движение. Затем он поднял руку и сжал ладонь в кулак: пламя поднялось над жаровнями и метнулось к руке Дерека. Окутав ее, оно пульсировало словно живое. Но все продлилось не долго. Заклятие потухло, а Дерек, обессиливши, опустил руки и стал покачиваться.
