Красные глаза, но не такие, как у Мелисандры. Глаза чардрева. Красные глаза, красная пасть, белый мех. Кровь и кость, совсем как у сердцедерева. Этот зверь тоже принадлежит старым богам. Единственный белый из всех лютоволков. Шестерых волчат нашли они с Роббом в снегу позднего лета — пятерых серых, черных и бурых для Старков и одного, белого как снег, для Сноу.
Джон получил свой ответ.
Люди королевы под Стеной разводили свой костер. Вот и Мелисандра вышла из ворот вместе с королем — возглавить молитву, которая, как она верит, отгонит тьму.
— Пошли, Призрак, — сказал Джон. — Ты голоден, я знаю. Я это чувствую. — Они вместе припустили к воротам, далеко обойдя костер, уже вонзивший свои когти в черное брюхо ночи.
Люди короля, наводняющие дворы Черного Замка, при виде Джона с волком останавливались и пялили на них глаза. Джон сообразил, что они ни разу не видели лютоволка: Призрак вдвое больше обыкновенных волков, которые водятся в их зеленых южных лесах. На пути к оружейной Джон, случайно подняв глаза, увидел в окне башни Вель. «Прости, — подумал он, — я не тот человек, который выкрадет тебя отсюда».
На учебном дворе ему встретилось около дюжины людей короля с факелами и длинными копьями. Их сержант при виде Призрака нахмурился, а двое солдат наставили копья, но командовавший ими рыцарь сказал:
— Отойдите и пропустите их. Ты опаздываешь на ужин, — заметил он Джону.
— Тогда дайте нам пройти, сир, — ответил Джон, и рыцарь посторонился.
Еще на лестнице Джон услышал шум. Братья громко говорили, перебранивались и стучали по столам. Его появления почти никто не заметил. Скамьи были заполнены до отказа, но еще больше народу стояло. Никто не ужинал, да еды и не было на столах. Что здесь происходит? Янос Слинт орал что-то об измене, Железный Эммет влез на стол с обнаженным мечом в руке, Трехпалый Хобб ругался с разведчиком из Сумеречной Башни, какой-то брат из Восточного Дозора дубасил кулаком по столу, требуя тишины, чем только усугублял стоящий в трапезной гвалт.
Пип первым заметил Джона. Он ухмыльнулся при виде Призрака, сунул два пальца в рот и свистнул так, как только скоморох способен свистеть. Пронзительный звук прорезал гомон, как мечом. Многие братья теперь тоже увидели Джона и смолкли. Тишина распространилась по залу. Слышно было только, как стучат по каменному полу сапоги Джона и трещат поленья в очаге.
Молчание нарушил сир Аллисер Торне.
— Предатель почтил нас наконец своим присутствием.
Лорд Янос побагровел и весь трясся.
— Зверь! — выдохнул он. — Глядите, вот зверь, который растерзал Полурукого. Среди нас оборотень, братья, оборотень! Подобное чудовище не может быть нашим главой! Его нельзя оставлять в живых!
Призрак оскалил зубы, а Джон, опустив руку ему на голову, спросил:
— Милорд, не скажете ли, что тут происходит?
Вместо Слинта с другого конца зала ответил мейстер Эйемон.
— Тебя, Джон, предлагают на место лорда-командующего.
Это было так нелепо, что Джон не сдержал улыбки.
— Кто предлагает? — Он поискал взглядом своих друзей. Не иначе как это очередная шуточка Пипа. Но Пип пожал плечами, а Гренн потряс головой. Зато Скорбный Эдд Толлетт встал и сказал:
— Я. Нехорошо, конечно, делать другу такую гадость, но лучше уж ты, чем я.
— Это неслыханно, — снова завопил лорд Янос. — Этого парня следует повесить. Да! Повесить за измену и колдовство вместе с его дружком Мансом-Разбойником. Лорд-командующий! Нет, это уж слишком. Я этого не потерплю!
— Не потерпишь, значит? — поднялся Коттер Пайк. — Я знаю, ты приучил своих золотых плащей лизать тебе задницу, но теперь на тебе черный плащ.
— Любой брат может предложить нам на обсуждение любого другого брата, если тот принес присягу, — вставил сир Деннис Маллистер. — Толлетт в своем праве, милорд.
Десять человек заговорили разом, стараясь перекричать друг друга, и в зале снова поднялся шум. Теперь на стол вскочил сир Аллисер Торне и воздел руки, призывая к тишине.
— Братья! — вскричал он. — Этак мы ни к чему не придем. Давайте голосовать. Король, занявший Королевскую башню, поставил стражу у всех дверей с тем, чтобы мы не могли ни поесть, ни разойтись, пока не сделаем своего выбора. Пусть так! Мы будем выбирать всю ночь, пока не получим своего лорда… но я думаю, что прежде наш первый строитель хотел бы нам что-то сказать.
Отелл Ярвик, поднявшись медленно и хмуро, потер свою длинную челюсть и сказал:
— Я снимаю свое имя. Вы могли бы уже десять раз выбрать меня, если хотели, однако не выбрали. Во всяком случае, подали за меня недостаточно много голосов. Я собирался сказать голосовавшим за меня братьям, что им следует выбрать лорда Яноса…
Сир Аллисер кивнул.
— Лорд Слинт — лучший из всех возможных…
— Я еще не закончил, Аллисер, — прервал его Ярвик. — Мы все знаем, что лорд Слинт командовал городской стражей Королевской Гавани и что он лорд Харренхолла…
— Да он этого Харренхолла и в глаза не видел, — выкрикнул Коттер Пайк.
— Это так, — согласился Ярвик. — Теперь я и сам не пойму, почему Слинт казался мне таким хорошим выбором. Сделав командующим его, мы крепко досадили бы королю Станнису, но нам-то какой от этого прок? Сноу, пожалуй, лучше. Он дольше пробыл на Стене, он племянник Бена Старка и служил в оруженосцах у Старого Медведя. — Ярвик пожал плечами. — Впрочем, выбирайте кого хотите, лишь бы не меня, — закончил он и сел.
Янос Слинт побагровел еще сильнее, зато сир Аллисер побледнел. Брат из Восточного Дозора снова замолотил по столу: на этот раз он требовал котла.
— Котел! — подхватили его друзья. — Котел! Котел! КОТЕЛ!
Котел, большой, черный, с двумя ручками и тяжелой крышкой, стоял в углу у очага. По слову мейстера Эйемона Сэм с Клидасом подтащили его к столу. Братья уже строились в очередь к бочонкам с марками. Клидас снял крышку, чуть не уронив ее себе на ноги, и из котла вдруг выпорхнул большой ворон. Он захлопал крыльями, ища то ли стропила, то ли окно, но в этом подвале не было ни окон, ни стропил. С громким криком он стал кружить по залу.
— Я знаю эту птицу! — воскликнул Сэмвел Тарли. — Это ворон лорда Мормонта!
Ворон, старый, грязный и взъерошенный, уселся на стол рядом с Джоном.
— Сноу, — каркнул он. — Сноу, Сноу. — Дошел до конца стола и взлетел Джону на плечо.
Янос Слинт тяжело плюхнулся на сиденье. Сир Аллисер насмешливо расхохотался.
— Сир Хрюшка принимает нас всех за дураков, братья. Он сам научил птицу этому фокусу! У него все вороны талдычат «сноу»: взойдите на вышку и убедитесь сами. А птица Мормонта знает много слов, не только это.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
