Судья в белом опускает свои руки, трещина в небосводе зарастает и все встает на свои места. Снова мы втроем – напротив наших соперников. Они выглядят неважно, хотя для людей, которые вот только что были тонким слоем распылены по пространству – вполне себе.
– Команда «Ангелы Аоки» просит объявить тайм‑аут! – гремит голос, над стадионом, но после случившегося он уже не так впечатляет, кажется не таким уж и громким и не таким уж и властным. Голос потерял немалую часть своей уверенности и скорее просит, чем требует.
– Было предсказуемо. – говорит за моей спиной Акира: – сейчас пойдут жалобы в комитет организаторов. Является ли нарушением правил то, что мы задели участников матча, которые не манипулировали мячом, не держали его в руках.
– С точки зрения исключительно теоретической – атака шла только на игрока с мячом. – отвечаю я. Мы уже подготовились к такому повороту, провели экспресс‑анализ ситуации. Да, выглядит не очень, фактически была уничтожена вся команда соперников одним ударом, но о «побочных эффектах» или «случайных жертвах», как там – «сопутствующий ущерб», про так называемый collateral damage – ни слова. Уж больно уверены были администраторы Игр в Воле Императора, вот и не почесались. Таким образом, с точки зрения волеизъявления и субъективного взгляда мы правы – атаковали только одного, Рафаила, который и держал мяч в лунке. Остальные – попались под «брызги» заклинания. С точки зрения объективной наши действия уже не выглядят так радужно, все‑таки несмотря на намерения, фактически игроки команды соперника, которые не удерживали мяч – были атакованы. Из этих размышлений я и сделал прогноз – нам зачтут эту победу, но лишат шанса повторить такое веселье в будущем. Потому что сразу же запретить такие вот удары по площади, и при этом не засчитать нашу победу – как‑то неловко. Это же шоу в конце концов, а у противоположной команды есть еще шанс отыграться. Третий тайм.
– В Игре объявляется перерыв. – снова голос сверху: – прошу участников пока освободить поле и отдохнуть.
– Пфф… – фыркает откуда‑то сзади Юки: – надо было в полную жахнуть.
– Ааа. – говорю я, вставая наконец с ледяного трона и чувствуя, что в следующий раз нужно прихватить с собой подушечку. Нет, лед Юки не плавился, не намокали мои штаны, но он все же был твердым и холодным. Очень холодным. Вот не общий пафос ситуации – подложил бы подушечку, ей‑богу. И бронежилет надел бы. И каску на голову. В общем – знал бы, где упаду, соломки подстелил бы.
– Так это у вас еще и не на всей мощности. – мы идем назад, к трибунам, я впереди как и положено бесстрашному лидеру, который для победы вообще ни хрена не делал, а только морозил свои фамильные драгоценности и пятую точку на ледышке. И делал умное лицо.
– Акира‑сан сказала – давай сперва в половину ударим. – отвечает мне Юки из‑за спины: – а то будет не праздник тут, а сплошная трагедия. На трибунах яблоку упасть негде, все‑таки выходной.
– И этого хватило. – звучит довольный голос Акиры: – ты молодец, справилась.
– Спасибо, Акира‑нээсан. – мы подходим к своим скамейкам. На мою шею бросается Иошико и целует меня, потом – целует и обнимает Юки. От бросания на шею Акиры – благоразумно воздерживается. Акиру хлопает по плечу Майко.
– Отожгли! – говорит Майко: – нет, ну я конечно предполагала, что вы просто огонь, а не троица, но это…
– Мы тут охренели знатно. – говорит Иошико: – вы просто супер! Я буду твой автограф себе на грудь требовать, Юки, а потом не мыться неделю.
– А давай сюда свои сиськи, распишусь. – легко соглашается Юки: – ты девушка привлекательная, зайдешь после Игр ко мне в гримерную, что‑нибудь придумаем. В номера там поедем. – понимаю, что Юки шутит, что нету у нее ни гримерной, ни «номеров», куда она могла бы Иошико увезти, но все равно сперва немного в ступор впадаю.
– Остынь, Казанова. – треплет ее по голове Акира: – успокойся уже.
– Ээ… я, пожалуй, лучше блокнот принесу. – говорит Иошико: – для автографов. На грудь – это я перегнула, наверное.
– … вы не понимаете. – тихо говорит Питер и все оборачиваются к нему. Он смотрит на Акиру и в его глазах плещется неприкрытый ужас: – вы же ни хрена не понимаете, верно?!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– А чего тут понимать, Питер‑сан? – спрашивает Юки, слегка вызывающе: – мы стоим, они – нет. В моем учебнике это победа.
– Нет, вы не понимаете. Воля Императора – это его купол Святой Земли, места, где все происходит по воле его. Ничто на свете не может изменить это. – говорит Питер: – ничто.
– Это я уже слышал. – киваю я: – ну так мы ничего и не нарушили. Все в рамках правил. Думаю, что победу нам все же засчитают. Да, будут споры и прочее, но в целом…
– Трещина! Мать его! Трещина на Воле Императора! Никогда такого не было! Вы… – Питер задыхается: – это было невозможно!
– Воу. – поднимаю я руки в защитном жесте: – Питер, мне жаль, что тебе так дорога Воля Императора, но мы ничего не сломали в ней. Восстановили ее уже. И потом – может это декоративная трещина вообще, ну для вящего эффекта? Шоу же?
– Не знаю. – опускает голову Питер: – думаю, что никто не знает. Но никогда раньше ничто не могло заставить купол потрескаться. Я думал…
– Извините великодушно. – возле нас останавливается девушка в белом, та самая, что раздавала брошюры с правилами игры: – судьи просят капитана команды явится на урегулирование спорного момента матча.
– Хорошо. Спасибо, я сейчас подойду. – кивает ей Акира и девушка уходит. Акира поворачивается к нам.
– Сейчас начнется. – говорит она: – бюрократы.
– Помощь нужна? – спрашиваю я у нее. Она качает головой. Акира в состоянии за себя постоять и не только на поле боя, но и в бюрократической схватке умов. Токийский Университет дурочек не выпускает, опять‑таки она у нас и психолог и юрист и все дипломы с отличием. И потом – мы уже по аргументам и тезисам предварительно пробежались, так что ничего страшного, должны прорваться.
– Удачи тебе там. – говорит Читосе: – она понадобится.
– Как говорит мой кохай – я их там тонким слоем размажу. – откликается Акира и встает с места: – все, я пошла, ждите.
– Удачи, Акира‑нээсан. – поет ей вслед Юки: – покажите им!
– Постарайтесь Акира‑сан – склоняется в поклоне Питер: – пусть Аматэрасу раскроет над вами свои крылья и убережет от беды.
– Как‑то прямо очень серьезно ты… – говорит ему Майко: – как на битву провожаешь.
– Это и есть битва. – отвечает Питер: – мало одержать победу, нужно еще отстоять ее в этой битве умов. Вот не засчитают нам раунд – придется повторять. А вжарить по стадиону эти вашим «Акиюки» – больше не дадут.
– Акирюки! – довольно кивает головой Майко: – точно! Мы назовем этот прием – «Каюк Акирюки»!
– Аки‑юки! – пищит Джин и машет флагом: – вы лучшие! Я хочу от вас ребенка!
– Кто‑нибудь должен уже с ней на тему полового воспитания поговорить. – заявляет Питер: – откуда дети берутся.
– А что? – прищуривается Майко: – научится чему‑то новому хочешь?
– Эту научишь. – бурчит Иошико: – она сама кого угодно научит. Она мне вчера показывала… ой, лучше я говорить не буду.
– Вот, видишь, процесс обучения идет. – говорю я Питеру: – правда не совсем понятно в какую сторону.
– Питер прав. – вдруг подает голос молчавшая до этого Линда и я поворачиваюсь к ней, гадая с каких это пор Линда озаботилась вопросами полового воспитания Джин.
– Он прав, что это беспрецедентно. Никогда еще купол Воли Императора не покрывался трещинами. – говорит Линда. Ее лицо серьезно и сосредоточено.
– Если бы я знала о такой возможности – я бы не допустила такого. – продолжает Линда: – и неважно, насколько вам удалось повредить защиту. Сам факт, что купол может быть поврежден, пусть даже на ничтожно малую часть, на долю процента – уже меняет правила игры.
– Игры? – хмурится Питер: – да, но мы предполагали, что организаторы изменят правила…
– Не этой Игры. – качает головой Линда: – настоящей игры. Большой игры. Игры, которая основывается на том, что Император – всемогущ на своей Святой Земле и Воля его – нерушима. А это оказывается – не так. Мы привлечем внимание очень крупных игроков, и я не уверена, что совокупной мощи двоих кланов будет достаточно, чтобы все тут сидящие хотя бы сохранили свои головы на плечах. Вы действительно не понимаете, что вы наделали. Вы показали, что у вас в руках мощное оружие. Сверхмощное оружие. При этом всем, вы – кучка неорганизованных наемников, а значит – угроза. Угрозы устраняют.
