как они, скорее убьют нас всех, чем поставят на карту свое будущее. Нам, наверное, лучше уехать.
— Или попробовать убить их первыми, — тихо ответила мама.
— Я его знаю; это только начало, — сказала миссис Картер. — Он вернется, и скорее всего, с подкреплением. Так что выход один — бежать.
64
Клэр — день второй, 13.23
— Какого черта? Что здесь происходит? — Багровый от гнева Мартин Матерс ворвался в кабинет директора Колби.
Колби вскинул руки:
— Успокойтесь, Мартин. Я вызвал вас, как только они приехали.
Мартин перевел взгляд на сына, который сидел в дальнем углу кабинета, закрыв голову руками. Он повернулся к детективам:
— Чего вы хотите от моего сына?
Клэр показала на пустой стул перед большим дубовым столом:
— Мистер Матерс, присядьте, пожалуйста.
Ее слова словно подлили масла в огонь.
— Никуда я не сяду! Я собираюсь немедленно забрать отсюда сына, запереть его в квартире и послать трех своих адвокатов к вашему начальнику для беседы. Вот что я намерен сделать!
Клэр медленно вдохнула и выдохнула.
— У нас есть основания подозревать, что ваш сын замешан в похищении и убийстве Эмори Толбот.
Матерс нахмурился:
— Толбот? Застройщик?
— Ваш сын встречается с его дочерью, — кивнул Нэш.
— Встречаться — не то же самое, что похитить, детектив.
— Мистер Матерс, присядьте, пожалуйста, — повторила Клэр.
На сей раз Матерс послушался и бросил рядом со стулом свой портфель.
— Что вы можете рассказать о Джейкобе Кеттнере? — спросила она.
— Кеттнере? Моем зяте?
Клэр кивнула.
— Мы с ним не разговаривали лет пять… после того как моя жена Амелия умерла.
— А ваш сын? Когда он в последний раз говорил с мистером Кеттнером?
— И он с ним не общается. Мы не поддерживаем отношений с ее родней, — ответил Матерс.
Все трое посмотрели на Тайлера, сидящего в углу; он по-прежнему закрывал лицо руками.
— Тайлер, ведь так? — спросил Матерс.
Тайлер поднял голову, и все увидели, какие красные у него глаза; он плакал.
— Это я виноват, во всем виноват! Я не подумал, что кто-то может пострадать!
Матерс встал и подошел к сыну:
— О чем ты говоришь?
— Дядя Джейк обещал, что с ней ничего не случится!
Клэр и Нэш переглянулись, потом посмотрели на Тайлера.
— Дядя Джейк? С каких пор ты общаешься с этим типом?
Тайлер вздохнул:
— Мы с мамой все время виделись с ним; тебе не говорили, потому что вы с ним никогда не ладили, а ей не хотелось ссориться. Когда он сказал, что умирает, я начал помогать ему по хозяйству; заходил прибраться после школы, только и всего.
— Он умирал?
Клэр посмотрела на директора школы; тот наблюдал за происходящим из-за стола.
— Мистер Колби, вы не могли бы ненадолго нас оставить?
Колби нахмурился, собрался возразить, но потом передумал.
— Если вам что-то понадобится, я рядом.
Как только директор вышел, Клэр снова повернулась к Матерсу:
— У вашего зятя был рак желудка на поздней стадии. Возможно, он все равно умер бы через несколько недель.
Матерс прищурился:
— Погодите, вы сказали «все равно умер бы»? Что случилось?
Нэш провел рукой по волосам:
— Вчера в начале седьмого утра Джейкоба Кеттнера насмерть сбил автобус, когда он переходил улицу, направляясь к почтовому ящику на Пятьдесят пятой улице. Он собирался послать по почте маленькую белую коробку. В этой коробке лежало человеческое ухо… ухо Эмори Толбот. Ваш зять был Обезьяньим убийцей.
Матерс побледнел и заерзал на месте:
— Джейк?! Не может быть!
Нэш кивнул:
— Он похитил Эмори Толбот, и она по-прежнему где-то в неизвестном месте. Без еды, воды и надлежащей заботы ей немного осталось жить. Возможно, ваш сын — единственный из оставшихся в живых, кто знает, где ее можно найти.
Матерс выглядел хуже сына: бледный, он дышал часто и неглубоко.
— Тайлер, это правда?
Тайлер вздохнул:
— Он не Обезьяний убийца. Все не так, как вам кажется.
Клэр подошла к нему и опустилась рядом с ним на колени.
— Понимаю, он твой дядя, тебе трудно смириться с тем, что он творил ужасные вещи. Но сейчас для нас главное — найти Эмори, и если ты знаешь, куда он ее увез, то должен нам сказать!
— Он не Обезьяний убийца, — повторил Тайлер.
Матерс встал и подошел к сыну:
— Что ты хочешь этим сказать?
— Дядя Джейк просто пытался нам помочь.
— Каким образом помочь? — спросила Клэр.
Тайлер покосился на отца и опустил глаза в пол:
— У моего отца… начались денежные затруднения. В прошлом году его сократили на работе, и с тех пор ему с трудом удается сводить концы с концами… он залез в мой фонд для колледжа.
— Откуда ты знаешь о…
Клэр подняла руку. Тайлер продолжал:
— Я хорошо учусь и вполне мог бы поступить в какой-нибудь колледж «Лиги плюща». И все же мои оценки недостаточно хорошие для того, чтобы я мог рассчитывать на стипендию. По меркам стипендиальной комиссии, мы не относимся к малоимущим, поэтому за мое обучение придется платить. Даже студенческий заем не покроет всей суммы. Дядя Джейк сказал, что может мне помочь. Когда он узнал, что у него рак, пробовал застраховать свою жизнь, но, как только в страховой фирме стал известен его диагноз, ему отказали. Тогда он сказал, что есть другой способ… С месяц назад ему позвонил один человек и обещал много денег, если дядя его выручит. Он сказал дяде Джейку, что речь не идет о чем-то противозаконном, хотя и вполне законным это назвать нельзя. Он откуда-то узнал, что дядя Джейк тяжело болен и проживет недолго; ему предоставляется случай помочь не только мне, но и многим людям. Правда, он добавил, что у дяди Джейка ничего не получится без моей помощи…
Матерс снова побагровел:
— Что этот подонок заставлял тебя делать?
— Мистер Матерс, прошу вас, — вмешалась Клэр.
Тайлер вздохнул:
— Он ничего не заставлял меня делать, папа. Во всяком случае, ничего такого, чего я не хотел бы сам. Он велел мне сблизиться с Эмори Коннорс, может быть, даже несколько раз пригласить ее на свидание. Она настоящая красотка, так что я подумал: почему бы и нет? Пару раз я пригласил ее на свидание, потом позвал в школу, на вечер встречи выпускников… — Он перевел взгляд на Клэр. — Сначала мне не верилось, что она согласится пойти со мной. А потом, когда мы познакомились получше, она мне по-настоящему понравилась. Нам было хорошо вместе. С ней можно разговаривать, понимаете? И она такая умная; мы говорили обо всем. Она даже помогала мне с уроками. Все шло хорошо;
