По сути дела, с поселением князя в Ташкенте город начал окультуриваться. Желая дать зрелищ всем и каждому, князь занялся строительством кинотеатров. В сравнительно небольшом городе их появилось 5, среди которых особой популярностью пользовалась «Хива». Название, разумеется, было данью памяти князя своему боевому походу. Интересно, что зрительный зал украшал карниз, составленный из 1 500 клинков казачьих шашек и штыков. В фойе Романов, большой любитель животных и экзотических птиц, велел поставить клетки с обезьянами и попугаями. Кстати, при его дворце находился довольно крупный зверинец, открытый для жителей города.
«Хива» уже при советской власти была переименована в «Молодую гвардию», а впоследствии разрушена землетрясением в 1966 году. Первый театр в Ташкенте, также построенный Романовым, выглядел очень комфортабельно, и в 90-х годах прошлого века здесь даже гастролировал МХАТ.
Августейший коммерсант
Разумеется, деньги, присылаемые на содержание, не покрывали всех расходов великого князя. И он принялся зарабатывать их сам, не гнушаясь и копейкой. Так, например, им был организован базар возле железной дороги. Прежде чем начать торговлю, необходимо было за определенную плату купить квитанцию с надписью «Базар великого князя в Голодной степи» – вероятно, никто и не вчитывался в это фантастическое словосочетание. Торговцы имели право пользоваться только весами хозяина, выдававшимися из специальной будки. Были установлены следующие «тарифы»: за каждый пуд проданного картофеля с торговца взималась 1 копейка, за каждую арбу арбузов или дынь – 30 копеек. Казалось, Его Высочество умел делать деньги из воздуха. Доходы от фотографической лавки, квасных будок, бильярдных залов, магазинов, мельниц, «ледодельной», ткацкой фабрики, заводов рисового, мыловаренного, хлопкоперерабатывающего и прочего суммировались во впечатляющую сумму – полтора миллиона рублей в год. Для сравнения: из Петербурга князю присылали 200 тысяч.
У Николая Константиновича оказался великолепный коммерческий нюх. В его громадном хозяйстве ничего не пропадало. Он одним из первых обратился к наиболее тогда доходной области промышленности – строительству хлопкоочистительных заводов. При этом технологический цикл продумывался им досконально, что давало возможность наладить безотходное производство. Например, семена, остававшиеся после переработки сырца в волокно, употреблялись в качестве сырья на маслобойнях, а оставшийся жмых частично шел на удобрения, частично – на корм скоту.
На одной из театральных премьер великий князь, хоть и облысевший, но по-прежнему шикарный, в сюртучной паре, сшитой в Лондоне, и моноклем в глазу, появился в ложе под руку с двумя дамами. И не просто дамами, а женами. Одной, естественно, была казачка Надежда, другой – пышноволосая блондинка Дарья Часовитинова.
…Однажды великого князя, пользовавшегося у населения непререкаемым авторитетом во всех вопросах, позвали в казацкий курень. Срам да и только – жених, не досчитавшийся чего-то из приданого, заявил, что венчаться не поедет – потребовалось княжеское вмешательство. На полу куреня, сидя среди разбросанных юбок, горько плакала 15-летняя невеста. Князь велел ей замолчать, посмотрел на нее долгим взглядом, потом дал денег отцу-казаку и в той же свадебной бричке, что даром стояла у дверей, поехал венчаться с Дашей, Как это все выглядело в глазах публики и начальства, его не интересовало, а револьвер, который он всегда носил с собой, был убедительным аргументом в разговоре со священником.
…Казачка Дарья Часовитинова, нарожавшая князю детей и снабженная им первичным капиталом, оказалась на редкость оборотистой. Она сумела разбогатеть и позже, как говорят, вышла замуж «по-настоящему» уже в Петербурге.
От Надежды Александровны у Великого князя было двое сыновей – Артемий и Александр. Он придумал жене титул «графиня Искандер», с которым она не раз ездила в Петербург, стараясь наладить связи с романовской родней. Похоже, ей это не очень удалось, но зато обоих мальчиков взяли учиться в привилегированный Пажеский корпус. Сам Николай Константинович с родней отношений не поддерживал. По воспоминаниям, он всегда раздраженно говорил о Романовых, называя их «собачьей кровью», и вообще проповедовал демократические взгляды.
Начальство, конечно, стонало от него, понимая, что великий князь и в пустыне великий князь и управы на него нет. Очевидец описывал такой случай. «Открывается у нас в Ташкенте по приказанию министра финансов сельскохозяйственная выставка. И вдруг приходит князю в голову мысль посетить эту выставку. Надежда Александровна всячески его отговаривает, напоминая ему, что он находится под домашним арестом. А он свое: „Мне наплевать… Я никому не подчиняюсь“. Вот тут-то он и выкинул штуку… На главной аллее встречается сам генерал-губернатор со свитой: „Ваше Императорское Высочество, вы, так сказать, под домашним арестом, а изволите гулять и прочее такое…“ И что же делает князь? Не говоря худого слова, размахивается – и хлоп его высокопревосходительство по морде!.. Ну и получился скандал… Вот таков наш великий князь…»
Судьба его Венеры
Вскоре после окончания Хивинского похода великий князь и Фанни уехали путешествовать за границу. В Риме они побывали на вилле Боргезе и полюбовались знаменитой скульптурой Антонио Кановы, изображавшей Полину Боргезе, младшую сестру Наполеона. Мраморная обнаженная красавица лежала на мраморном же ложе в виде Венеры-победительницы с яблоком а левой руке. Никола решил, что его Фанни ничуть не хуже ни Венеры, ни Полины, и заказал скульптуру Томазо Солари точную копию скульптуры, но с Фанни вместо сестры Наполеона. В своих мемуарах мисс Лир вспоминала то неприятное впечатление, когда ей накладывали на лицо маску, чтобы воспроизвести в мраморе черты ее лица.
Они уехали, заверенные, что по окончании работы скульптура будет отправлена в Петербург. Сегодня только маленькая фотография скульптуры Томазо Солари – единственная возможность увидеть женщину, встреча с которой предопределила совершенно особую, ни на кого не похожую, судьбу одного из Романовых.
…Спустя много лет, когда великий князь находился в ташкентском изгнании, его мать, Александра Иосифовна, по всей видимости, страдавшая от разлуки с сыном, сделала ему подарок. Гуляя с американским посланником в парке, она наткнулась на мраморную скульптуру полуобнаженной с яблоком в руке женщины. «Да это же Фанни Лир – девица нашего Николы!» И вскоре скульптура в дощатом ящике малой скоростью была отправлена в Ташкент.
P.S. Как Николай Константинович Романов закончил свои дни, доподлинно неизвестно. По одной из версий, он был расстрелян большевиками в 1919 году. По другой – умер от воспаления легких.
Его жена Надежда Александровна Искандер сначала была смотрительницей музея, затем ее уволили. По словам очевидцев, в последние годы жизни выглядела она настоящей нищенкой, ходила в рваной одежде и питалась тем, что оставляли у дверей ее хибары жители, помнившие доброту великого князя. Умерла Надежда Александровна в 1929 году от укуса бешеной собаки. Их старший сын Артемий не то погиб во время Гражданской войны, сражаясь на стороне белых, не то умер от тифа в Ташкенте в 1919 году.
Младший сын, Александр, боевой офицер, сражался в армии Врангеля, потом эвакуировался в Галлиполи, а затем – во Францию, где и умер в 1957 году.
Людмила Третьякова
Медпрактикум: Охотники за инстинктами
Еще около двух с половиной тысяч лет назад древнегреческий философ Платон задался вопросом, почему все люди стремятся к счастью, но одни достигают его, а другие – нет. И сам же дал ответ: первые могут отличить хорошее от дурного, вторые – не могут и потому им не удается быть счастливыми. В конце XIX века Зигмунд Фрейд открыл человечеству хаотичное «бессознательное» и предложил способ направлять темные импульсы на благо разуму: началась эра великого погружения в себя.
Сны о чем-то большем
До Фрейда психотерапия имела дело исключительно с душевнобольными людьми. В XIX веке весьма популярным направлением считалась, например, гипнотерапия, когда врачи пытались воздействовать на пребывающего в состоянии гипноза пациента, стремясь убрать симптомы болезни. Сам 29-летний Зигмунд Фрейд в 1885 году прошел четырехмесячную стажировку у французского невролога Жана Шарко и наблюдал, как тот с помощью гипноза лечил такие последствия истерии, как паралич конечностей, слепоту и глухоту.
Приблизительно в то же время Фрейд становится учеником венского врача Иозифа Брейера, который предлагал во время сеансов больным истерией в свободной форме рассказывать о своих переживаниях.
А в 1895 году Брейер и Фрейд опубликовали совместный труд под названием «Исследования истерии», в котором главной причиной истерических синдромов назвали подавленные воспоминания о травматических событиях. Правда, после выхода книги в свет тандем ученых по непонятным причинам распался. Между тем для самого Фрейда наступило довольно трудное время. В 1896 году он был исключен из Венского медицинского общества – за утверждения о том, что в основе психических расстройств лежат проблемы, связанные с сексуальностью. Тогда же умер отец Фрейда, после чего он в течение 4 лет каждый день перед сном по полчаса занимался собственным самоанализом. Итогом этих погружений явилась книга «Толкование сновидений», основанная на анализе собственных снов. Впрочем, тогда психиатрическое сообщество проигнорировало труд будущего классика.
