Карон дописал и поднял глаза.
- Понятно, шеф. За ночь справлюсь. Что самое неотложное?
- Подстанция. Мне там нужен кто потолковее, лучший работник, какой у них есть. Потревожь на дому их кадровика и опять же ссылайся на Бувье.
- Ясно. Что нам от них нужно на первый случай?
- Надо как можно скорее добиться в семи странах прямой связи с начальниками отделов по расследованию убийств. По счастью, я с ними почти со всеми перезнакомился на прошлых совещаниях Интерпола. Если с начальником не знаком, знаю первого заместителя. На худой конец и этот сойдет.
Страны: Соединенные Штаты, то есть федеральный розыск в Вашингтоне, Англия - скотленд-ярдский уполномоченный по уголовному розыску, Бельгия, Голландия, Италия, Западная Германия и Южная Африка. Доберись до руководителей сыска на службе или же дома.
С каждым из них мне нужно лично поговорить утром, от семи до десяти. Разговаривать буду из кабинета связи Интерпола, интервал между разговорами двадцать минут. Внуши им всем, что разговор у меня строго конфиденциальный, а дело первостепенной важности - и, пожалуй, не только для Франции.
Я пока что спущусь в картотеку отдела и проверю, нет ли у нас на подозрении какого-нибудь иностранного убийцы, который орудовал во Франции и не был выловлен. Честно говоря, мне что-то никто в этом роде на ум не идет, и, уж наверно, Роден поостерегся с выбором.
Клод Лебель вышел из кабинета и направился к лестнице. Часы собора Парижской богоматери на том же острове посреди Сены пробили полночь, и наступило 12 августа.
11
Полковник Рауль Сен-Клер де Виллобан приехал домой как раз к полуночи. Перед этим он три часа тщательно составлял и перепечатывал докладную о вечернем совещании в министерстве внутренних дел. Утром она дрлжна лежать на столе генерального секретаря Елисейского дворца,
Особенно увлекаться не стоило: вдруг Лебель и в самом деле отыщет этого типа. Но уж если не отыщет, то неплохо и упредить события; кое-кто, мол, заранее был начеку и имел свои сомнения насчет передачи дела Лебелю.
К тому же Лебель отнюдь не вызвал у него доверия, пустяковый человечишка, решил он про себя. «Несомненно, обладающий безупречным послужным списком» - так сформулировал он это в отчете.
Лично он невысоко ставил шансы убийцы, даже если убийца и вправду где-то притаился. У президента была самая надежная охрана в мире, а в обязанности Сен-Клера при секретариате как раз входила организация публичных выступлений президента и составление его маршрутов. Нечего было и опасаться, что какому-то чужеземному бандиту удастся прорвать эту тщательно и глубоко продуманную систему обеспечения безопасности.
Он отпер парадную дверь квартиры и услышал из спальни голос недавно переехавшей в нему любовницы.
- Это ты, милый?
- Да, дорогая. Конечно, я. Соскучилась?
Сен-Клер оставил папку в передней, вошел в спальню и самодовольно посмотрел на Жаклин. Та призывно улыбнулась в ответ.
Она ненавидела его с первого дня, ненавидела и сейчас. И мужчина-то никудышний, одно утешение, что порядочный болтун. Особенно любил он расписывать свою роль в делах Елисейского дворца.
- Почему ты так задержался? - спросила она. - Я вконец извелась.
Сен-Клер мрачно покачал головой.
- Вот уж об этом, моя дорогая, тебе совершенно незачем знать.
- У, какой ты. - Она отпрянула на другой край постели, надула губки, отвернулась и поджала колени.
- Ну, в чем дело?
- Ни в чем.
- Послушай, дорогая, я был очень занят. Небольшой аврал - пришлось перед уходом привести дела в порядок.
- Не знаю, милый, какие у тебя там важные дела, но ты все-таки мог бы дать мне знать, что задерживаешься. Я целый вечер проволновалась.
- Хорошо, теперь волноваться уже нечего. Похоже, что ОАС не оставила президента в покое, - сказал он, - Сегодня днем раскрыли заговор. Пришлось этим заняться. Вот я и задержался.
- Не выдумывай, милый, с ними давно покончено.
- Покончено, как же! Теперь они наняли иностранного убийцу… Эй, не кусайся!
Через полчаса утомленный любовью полковник Рауль Сен-Клер де Виллобан спал, уткнувшись лицом в подушку, и уютно похрапывал. Любовница его лежала рядом в темноте и смотрела в потолок.
То, что она узнала, ужаснуло ее. Хотя Жаклин и понятия не имела ни о каком заговоре, но важность признаний Ковальского была ей яснее ясного.
Она в молчании ждала двух часов ночи, поглядывая на светящийся циферблат будильника. В два она выскользнула из постели и отключила штепсель отводного телефона.
Прежде чем подойти к двери, она склонилась над полковником и порадовалась, что он не из тех мужчин, которые любят спать в обнимку. Он все храпел.
Жаклин тихо притворила за собой дверь спальни, прошла через гостиную в холл и отгородилась еще одной дверью. Она набрала номер предместья Молитор. Минуту-другую пришлось подождать, потом отозвался сонный голос. Она торопливо проговорила минуты две, удостоверилась, что ее поняли, и повесила трубку. Еще через минуту она снова была в постели и попыталась заснуть.
Ночь напролет начальников уголовного розыска полиции пяти европейских стран, Соединенных Штатов и Южной Африки будили телефонные звонки из Парижа. Отвечали на них большей частью сонно и с раздражением.
Около четырех утра очередь дошла до мистера Энтони Мэлинсона, скотленд-ярдского уполномоченного по уголовному розыску. Он спал у себя дома в Бексли. В ответ на упорное дребезжание телефона у постели он протестующе забурчал, нащупал и снял трубку и проговорил: «Мэлинсон».
- Мистер Энтони Мэлинсон? - спросил чей-то голос.
- У телефона. - Он повел плечами, освобождаясь от простыни, и взглянул на часы.
- Говорит инспектор Люсьен Карон из французской Сюрте насьональ. Я звоню по поручению комиссара Клода Лебеля.
Мэлинсон с минуту подумал: «Лебель? А, да, тот коротышка, возглавляет расследование убийств у них там, в уголовной полиции. С виду невелика пташка, но толк от него был. Здорово помог в той истории с убитым английским туристом два года назад. Если б убийцу сразу не поймали, могли бы выйти осложнения с прессой.»
- Ну, знаю комиссара Лебеля, - сказал он, прикрывая трубку ладонью. - В чем дело?
Рядом с ним жена его Лили, потревоженная разговором, забормотала во сне.
- У нас возникло неотложнейшее дело весьма секретного свойства. Я назначен помощником комиссара Лебеля. Дело крайне необычное. Комиссар желал бы иметь с вами личный телефонный разговор через кабинет связи Скотленд-Ярда в девять утра. Вы не смогли бы подойти туда к этому времени и ответить на вызов?
Мэлинсон поразмыслил.
- Это что, ординарный запрос в порядке полицейского сотрудничества? - спросил он. Если так, то обойдутся и телефонной связью Интерпола. В девять часов в Ярде все и все заняты.
- Нет, мистер Мэлинсон, дело обстоит иначе. Речь идет о некотором негласном содействии. Возможно, что дело, которое возникло, никак не касается Скотленд-Ярда. Скорее всего, что так. И если так, то лучше бы обойтись без формального запроса.
Мэлинсон обдумал услышанное.
- Ладно, записываю вызов. На девять часов.
- Очень вам признателен, мистер Мэлинсон.
- Спокойной ночи. - Мэлинсон положил трубку, перевел звонок будильника с семи на полседьмого и снова заснул.
Пока Париж был погружен в предрассветный сон, некий учитель средних лет расхаживал по своей холостяцкой комнатушке. Кругом царил дикий беспорядок: книги, газеты, журналы и рукописи были разбросаны по столу, стульям и тахте, валялись даже на покрывале узкой кровати, задвинутой в нишу в дальнем углу комнаты. В другой нише была раковина, загроможденная немытой посудой.
Когда над восточными предместьями занялся рассвет, учитель наконец присел и подобрал одну из газет. Он снова пробежал глазами передовицу на страничке зарубежных новостей. Она называлась: «Главари ОАС отсиживаются в римском отеле». Прочтя ее еще раз, он решился, набросил легкий дождевик - по утрам уже было холодновато - и вышел из квартиры.
На ближайшем бульваре он подхватил такси и велел шоферу ехать на Северный вокзал. Из такси он вылез на привокзальной площади и помешкал, но, как только машина отъехала, учитель пересек улицу и зашел в ближайшее ночное кафе.
Он заказал кофе и телефонный жетон, оставил кофе на стойке и пошел в конец зала звонить. Справочная соединила его с международной телефонной станцией, и там он спросил номер телефона римского отеля. Получив ответ через минуту, он повесил трубку и вышел из кафе.
Пройдя метров сто, он снова зашел в кафе позвонить: на этот раз он узнал в справочной, нет ли неподалеку от вокзала междугородного переговорного пункта. Разумеется, оказалось, что есть - в почтовом отделении за углом центрального здания вокзала.
На почте он заказал разговор с Римом по раздобытому номеру, не назвав отеля, и прождал двадцать мучительных минут,
