во внешности, их Тьер мог пережить. А вот мой отказ быть с ним – нет. Он боялся, что я брошу его из-за облика тролля.
— Ну-у-у, — протянула я, — вид у тебя, конечно, экзотический, не буду скрывать. Я, прямо скажем, не настолько люблю зеленый цвет. Но, пожалуй, я могу смириться с этим… на время.
Где-то на середине моего монолога Тьер понял, что я прикалываюсь, и, зарычав, схватил меня в охапку. В результате я чуть не свалилась с подлокотника и была вынуждена сползли к нему на колени. А он только этого и добивался. Вот жук! Даже сейчас не упустил момента, чтобы меня пощупать.
Я, смеясь, отбивалась, но Тьер не отставал. В процессе нашей борьбы он выронил аманит на пол и снова стал троллем. Едва это случилось, мы оба замерли.
Осторожно кончиками пальцем я коснулась его щеки. Провела по ней легонько, знакомясь. Зеленый принц… Я точно знала, что это за сказка – разумеется, «Красавица и чудовище».
Видимо, в этом мире есть похожая история, потому что Тьер хрипло предложил:
— Поцелуй, вдруг расколдуешь.
Поцеловать тролля… неожиданное предложение. Я на секунду замерла, пытаясь понять – способна ли на это. Вот она – проверка насколько я поверхностна. Так ли для меня важна внешность?
Ответ пришел быстро – совсем не важна. Я люблю Тьера, его внутреннюю сущность, а не то, как выглядит его лицо. Пусть он теперь зеленый и клыкастый, он все еще мой принц.
Осознав это, я потянулась к губам Тьера за поцелуем, но меня остановил возмущенный возглас Эли:
— Немедленно прекратите! Это высшая магия, доступная только после свадьбы.
Я вздрогнула и отстранилась, а Тьер разочаровано вздохнул. Но что поделать, с моей старшей сестрой не забалуешь.
Пока мы с Тьером были заняты друг другом, нечисть не дремала. Особенно отличился вурдалак. Он все-таки подкрался к креслу, где мы сидели, уличил момент и подобрал аманит с пола.
И тут все ахнули во второй раз. Волшебный камень подействовал на вурдалака точно так же, как на Тьера. Он вернул ему человеческий облик, временно устранив действие проклятия.
Перед нами стояла уже не бледная клыкастая жуть с красными глазами, а мужчина лет тридцати довольно приличной наружности. На мой вкус человеком вурдалак был слишком тощим и немощным, но в высшем обществе такая внешность называется «аристократическая бледность» и пользуется спросом.
Не успели мы осмыслить преображение вурдалака, как началась самая настоящая бойня. Нечисть бросилась на несчастного в попытке отобрать у него аманит, чтобы тоже хоть ненадолго снова побыть человеком.
Это была та еще куча мала. Аманит переходил из лап в руки. От упыря к вампалу и обратно. Даже пожиратель поучаствовал. В ход шло все – клыки, когти, кулаки. Все дрались со всеми. Вампал, упырь – без разницы. Желание обладать аманитом рассорило всех.
Облики менялись со скоростью света. Я не успевала отслеживать. Вот камень попал в руки пожирателю, и тот превратился в седовласого статного мужчину лет пятидесяти. Я только моргнула, а к пожирателю уже вернулся хобот, зато один из вампалов стал молодым парнем. Но и это длилось недолго. Следующим сменил облик упырь. Он внезапно оказался девушкой лет двадцати пяти.
Все это мельтешение сбивало с толку. У меня аж голова закружилась. Первой не выдержала Эля.
— Тишина в классе! — хлопнула она в ладоши.
Резкий звук и командный учительский голос сделали свое дело – нечисть замерла на месте. Прямо кто как был – с поднятыми для удара кулаками, с распахнутыми для укуса ртами, а вурдалак вовсе снова человеком. Мы с Тьером тоже невольно вытянулись в струнку. У моей сестры не забалуешь.
Добившись нужного эффекта, Эля спокойно встала и не торопясь подошла к куче мале из нечисти. С таким же невозмутимым видом она забрала у вурдалака аманит, и он, что самое интересное, его отдал. Никому даже в голову не пришло возразить моей сестре.
Сжимая камень в кулаке, Эля с не меньшим достоинством вернулась обратно на диван. А нечисть, лишившись предмета спора, резко успокоилась. Вампалы выплюнули из пасти конечности упырей. Те в свою очередь перестали душить вампалов. Вурдалак поправил одежду, приводя себя в порядок.
Нечисть выглядела потрепанной – вампалы с подранными боками, упыри с расцарапанными лицами, вурдалак с подбитым глазом. Но, как кот из мема, они ни о чем не жалели, ни о чем.
— Теперь, когда все успокоились, — сказала Эля, — предлагаю подумать, как снять проклятие. Какие там условия?
Вопрос был адресован мне, и я, густо покраснев, ответила:
— Королева должна родить одаренного ребенка. Тогда проклятие спадет. Но я не представляю, как это сделать. Возможно, ведьме это под силу, но насчет себя я не уверена…
— Невозможно родить одаренного человека, — заявил Тьер. — Люди лишены Дара от рождения. Они могут только получить его от магического существа.
— А вот и нет, — поправила его Эля. — Все реально. Но зачать такого ребенка надо во вторых ипостасях. Это сработает, проверено.
Я улыбнулась, окрыленная надеждой. В первую секунду показалось, что проблема решена. Эля подсказала отличный вариант. Мы Тьером поженимся, я рожу одаренного ребенка, и проклятие спадет. Северный замок будет спасен!
Вот только Тьер что-то не разделял мой оптимизм и нахмурился еще сильнее. И тогда я представила себе процесс…
Тьер в ипостаси дракона, а я, по всей видимости, в образе дыма. Что это будет за брачная ночь? Он – слишком большой, я – невидимка.
Я нервно хихикнула. Вот это будет интим.
Эля уже и сама поняла, что нам этот вариант не подходит. О моей второй ипостаси она пока не знала, но дракона представляла вполне отчетливо. И это я еще про корону ей не сказала. Ведь сперва надо как-то пережить коронацию.
Нечисть тоже приуныла, сообразив, что к чему. По всему выходило, что проклятие нам не снять, и они до конца жизни останутся монстрами.
Пока Северный замок не впал в депрессию, а я поспешила всех успокоить:
