очень больно, зубы стиснуты, лицо напряжено, тело искривлено, ломается. Словно её сердце разрывалось с ним, когда она смотрела на него в агонии. Четверо офицеров оторвали его от земли. — Кендис, — попытался он снова. — Они собираются убить его.
И всё обрело смысл, в этот момент совершенной ясности. Им было наплевать на арест Торрена за бой. Это была уловка. Они использовали Торрена, чтобы выбесить дракона. Чтобы заставить его измениться. Пекинуться в Красного Дракона, чтобы у них был повод обрушить на него целый Армагеддон.
Они были здесь не для того, чтобы кого-то арестовывать. Вир не собирался садиться в тюрьму оборотней. Они были здесь, чтобы устранить его.
Теперь Торрен был в своём полном человеческом обличье, и он рванулся вверх, глядя на Вира, и пытался дотянуться до него, но слишком многие удерживали его. Всё больше и больше офицеров наваливались на него, пока он медленно продвигался к Виру. На Нокса тоже бросались другие, и Невада была прижата к земле женщиной-офицером с пистолетом, направленным ей в затылок.
— Вир! — закричал Торрен. — Не меняйся! Вир! Посмотри на меня! Не. Изменяйся!
Дюйм за дюймом Торрена тащили назад к черному внедорожнику.
Не выпускай дьявола наружу. Это то, что сказал ей Вир, но единственный дьявол, которого она видела, был в глазах Вира, когда он смотрел, как на его команду напали.
Торрена удерживало восемь человек, но он всё ещё продвигался к Виру, его лицо было в отчаянии, когда умолял своего лучшего друга не изменяться. Пока пытался спасти жизнь Вира. Вероятно, прямо сейчас у них была дюжина ракет, направленных на Сынов Зверей, и они просто ждали, когда на арену выйдет Красный Дракон.
Нокс тоже боролся изо всех сил, борясь с толпой удерживавших его людей.
Лицо Невады всё ещё было утоплено в снег, но она снова и снова кричала, чтобы Вир не перекидывался.
— Не меняйся, они убьют тебя. Не меняйся, Вир. Ты меня слышишь? Они убьют тебя!
Торрен никогда больше не будет в порядке, если они убьют Вира. Он был хранителем Красного Дракона, а она хранительницей нового Конга. Она должна была что-то сделать. Она должна была сделать что угодно.
Грудь Вира вздымалась, и он пустил струю огня из своего человеческого рта в ближайшую полицейскую машину. Она взорвалась с оглушительным звуком, но даже он не заглушил ужасный звук его огромных, изодранных огненно-красных крыльев, вырвавшихся из его спины. Вир поднял свою когтистую руку в воздух, а затем щёлкнул пальцами, и вторая машина врезалась в дерево с такой силой, что удар отозвался в её груди.
Какого черта? Вир мог управлять материей? Нет, нет, нет, он не должен показывать это людям. Не следует позволять камерам запечатлеть его истинную силу.
— Вир! — она закричала. — Остановись!
Будь проклят белый медведь, который держал её. У неё был план, но он собирался причинить ей боль и, возможно, убить. Но был шанс, что она сможет опередить его, если будет достаточно быстрой. Вир боролся с Изменением, но Красный Дракон выходил из него, хотел он того или нет.
— Торрен, ты помнишь, как Вир тебя впервые сжег? — позвала она. Пожалуйста, пусть он поймёт.
— Да, я помню! Кендис! — закричал Торрен. В его глазах было понимание и отчаяние, когда они встретились взглядом. — Сделай это.
— Возьми дротик! — закричала она. Она не знала, отдавала ли она этот приказ Торрену, Ноксу или Неваде. Неважно, кто попал, главное, что хотя бы кто-нибудь попадёт. — Выстрели в него! — Кендис оттолкнулась назад так сильно, как только могла, и ахнула от удара своей ноги о голень Бьютта. Его хватка дрогнула, когда он заревел от боли. Она вырвалась из его рук и развернулась, злобно полоснув когтями его лицо.
Она сбежала, потому что Вир больше не был собой. В его взгляде не было человечности, только обещание хладнокровной мести. Время замедлило свой бег, когда она бросилась к нему. Его малиновые крылья, оборванные по краям, с прорехами и дырами, как будто он побывал в сотне боев, протянулись через всю поляну. Его тело тряслось, расплываясь, прямо на волоске от полного изменения, и у неё осталось мало времени. Он взмахнул крыльями и взлетел в воздух в тот момент, когда Кендис достигла его.
Она чувствовала Бьютта позади себя. Почувствовала его дыхание на своей коже и услышала его рычание. Её больше не преследовал мужчина. Если бы она обернулась, то увидела бы охотящегося на неё чудовищного белого медведя.
Монстр за ней, монстр перед ней, и ей предстояло выбрать свою смерть — зубы или огонь.
Хотя в некотором смысле огонь принадлежал ей, верно? Он принадлежал её альфе, её команде, её паре. И она сделает всё ради Торрена.
Конечно она выбрала огонь.
— Не выпускай дьявола наружу, — процедила она сквозь стиснутые зубы, чтобы сохранить храбрость.
Она прыгнула в воздух как раз в тот момент, когда тело Вира распухло, его одежда разорвалась, и его покрыла кроваво-красная чешуя. Она хорошо прыгала, слава тигрице. И она отлично орудует своими когтями, обхватив руками его шею и ногами, как только смогла.
И она вспомнила историю Торрена, вспомнила сон и сказала слова, которые остановили его огонь много лет назад.
— Остановись или ты причинишь боль Торрену! Ты сделаешь ему больно, и он больше никогда не будет твоим другом. Он не будет твоим другом, Вир. Он не будет!
Ветер был оглушительным, когда он поднял их выше, и что-то с огромной силой взорвалось прямо над ними. Ракета? Дракон Вира вырвался из него, становясь невероятно большим. Кендис закричала и вцепилась в гладкую чешуйку его удлиняющейся шеи, отчаянно хватаясь за опору.
Все выше и выше они поднимались. В ужасе она посмотрела на землю как раз вовремя, чтобы увидеть Нокса с дротиком, обрушивающего адский град дротиков в их сторону, пока Торрен бил кулаками по толпе людей, прикрывая спину Нокса и выигрывая ему драгоценные секунды. Боль пронзила её спину в двух местах, и когда она выпустила дракона из рук, она завизжала. У неё перехватило дыхание, когда она упала с неба и вернулась на землю, и она падала не одна. Единственный дротик с красным оперением застрял в шее Вира, как раз там, где у него не было чешуи. Нокс чертовски хорошо прицелился. Когда Вир взревел, он обжег её кожу жаром своего огня, разбрызгивая его по лесу и падая вместе с ней.
Даже если она выживет при падении, она не переживет, если Вир раздавит её тело под своей чудовищной тяжестью. И поскольку она знала, что это
