– Ничего удивительного, но, конечно, к этому приложил свою руку и Чемберс, – ответил Ник. – Праздник с показом монстров был намечен коммерсантами давно, но на более поздний срок. Чемберс, однако, торопясь обеспечить себе поддержку населения, добился его переноса. Это было не так уж и трудно, но, по слухам, ему пришлось выложить порядочную сумму из собственного кармана: приглашенные ранее актеры оказались в эту субботу заняты, и ему пришлось раскошелиться на новых людей и их костюмы.
Ник говорил в своей обычной дружелюбной манере, и у Холли посветлело на душе. Если он и рассердился на нее накануне, то сейчас раздражение прошло.
– Алленбургский Джек сообщил мне, – сказала Холли, – что на праздник приглашены все самые значительные люди в городе. Я знаю, Чемберс вложил в проект комплекса свои средства, но ведь основная часть будущих хозяев комплекса – люди со стороны. Хоть ты и пытался объяснить мне, что к чему, я так и не понимаю: в какой мере они участвуют в местной политической жизни?
Ник хмыкнул.
– Все дело в том, что они всячески стараются избежать подобного участия. Городской муниципалитет может затормозить осуществление таких крупных проектов, как строительство комплекса, для этого в его распоряжении сотни способов. Можно, например, придраться к ошибкам в документации, приостановить строительство из-за нарушения правил безопасности, направить на строительную площадку государственных инспекторов, которые могут там обнаружить наличие вредных насекомых, растений, минералов… Этот список можно продолжать до бесконечности.
– И тут депутат Колби с его связями незаменим.
– Совершенно верно. Именно это, а отнюдь не его инвестиции или участок Чемберса, делает его самого бесценным для коммерсантов. Но вполне возможно, что в результате следующие выборы могут оказаться для Чемберса его Ватерлоо. В городе есть люди, которые по горло сыты его грязными делишками, и они внимательно следят за развитием его романа с комплексом. Он невольно помогает им, действуя крайне неосмотрительно, как, например, с этим звонком на радиостанцию. Я согласен с тобой, звонил не Колби Чемберс: даже изменив голос, он не смог бы так притвориться. Но все, с кем я говорил по этому поводу, в один голос утверждают, что дергал веревочки он.
– А ты слушал передачу?
– Разумеется. – Ника, казалось, удивил этот вопрос. – Ты же сообщила мне день и час, я поставил себе на стол переносный приемник, а посетителей попросил подождать.
Холли была растрогана. Ник – друг, каких мало. Не считая ее коллег по работе в приюте, он единственный с пониманием относился к тому, что она делает.
– Поверь мне, – продолжал Ник, – по городу идет добрая молва о женщине, возглавившей сбор средств для пристройки. Горожане, чьи родственники живут в приюте, дорожат им, что бы ни говорил депутат Колби Чемберс. Когда начнется кампания по сбору средств, люди поддержат ее, ют увидишь. И все потому, что во главе ее стоит толковый человек. Ты ведь только начала, а уже достигла очень многого.
Ах, как бы Холли хотелось верить Нику!
– А в приюте все думают иначе, считают мое выступление по радио неудачным. Даже Трина!
– Нет, ты выступила хорошо. Жаль только, телефонный звонок раздался в самом конце передачи и у тебя не было времени достойно ответить.
– В том-то и беда. – Она была благодарна Нику за поддержку. – Я не успела объяснить слушателям, что препятствие воздвиг вовсе не Айра в своем завещании, а суд своим решением по иску Чемберса.
– А будь у тебя такая возможность, ты сказала бы что-нибудь о Чемберсе?
– После телефонного звонка – непременно. – Холли чувствовала всем своим существом, что это не пустые слова, у нее хватило бы решимости. – Я сначала была намерена вести честную игру, но теперь, чувствую, с этим типом все средства будут хороши.
– Правильно, – усмехнулся Ник. – Хватай их, тигр!
После разговора с Ником Холли в голову пришла отличная идея. Во вторник она позвонила в редакцию газеты «Кроникл» и побеседовала с ее главным редактором.
– Вот так-то! – воскликнула она, кладя телефонную трубку на рычаг.
– Это как же? – поинтересовалась Трина, которая только что вошла в кабинет Холли, чтобы дать ей на подпись поздравительные открытки с днем рождения обитателям приюта.
Холли улыбнулась: и как это раньше она обходилась без помощницы?
– Я хочу попытаться предпринять решительные действия. Редактор «Кроникл» завтра с утра пораньше пришлет к нам корреспондента и фотографа – они подготовят интервью и снимки, которые пойдут в номер.
– Замечательно! – Голубые глаза Трины блестели. – Это не то что беседа по радио, в которую может вмешаться любой склочник.
– Точно! – Холли вскочила, приятное волнение не давало ей усидеть на месте. – А самое главное то, что редактор обещала поместить эти материалы в номер за эту пятницу. Ты понимаешь, что это значит? – задала Холли риторический вопрос. – Это значит, что Алленбург узнает всю правду о депутате Колби и участке Чемберса накануне подстроенного им празднества единения с горожанами на строительной площадке комплекса.
Наступило время ленча. Холли помчалась домой и выпустила Санни из клетки – погулять. После этого он охотно вернулся в свою тюрьму, хотя самой Холли это было не по душе.
По дороге на работу она зашла в городскую аптеку. В очереди в кассу стоял Рейнольдс с присыпкой для ног и противоаллергическими каплями для носа в руках.
– Привет, привет! – Он бросил на нее взгляд сверху вниз вдоль своего аристократического, но слегка покрасневшего носа.
– Добрый день! – Это была их первая встреча после разрыва. Холли уже успела забыть, как щегольски одевается Рейнольдс, но сейчас ей напомнили об этом серый в узкую полоску костюм – обязательная форма одежды для банкира – без единого пятнышка или замина и такой же безукоризненный шелковый галстук цвета горчицы. Красивый мужчина, спору нет, но неужели его глаза всегда находились так близко друг к другу?
Он оглядел ее покупки – журнал с ребусами и кроссвордами и баночка аспирина.
– А краска для волос?
В ответ на ее недоумевающий взгляд он сухо рассмеялся.
– Мальчишка, у которого я обычно покупаю газеты, не прочь посплетничать. Он доложил мне, что в прошлую субботу ты разгуливала с голубыми волосами. Ника Донохью, видимо, смутить не так легко, как меня.
– Ну, так легко, как ты, не смущается никто, Рейнольдс! – Самодовольный сноб! Неужели она собиралась выйти за него замуж? – И этот же мальчишка донес тебе, что я была с Ником?
– У меня, дорогая, масса источников информации. Я мог бы предвидеть, что без меня ты не станешь терять время даром. Как известно, яблоко от яблоньки… Своим поведением ты наконец доказала то, о чем меня постоянно предупреждали папа с мамой, – что ни говори, ты дочь своей матери.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
