Не так, как он жил и радовался рядом с ней. Не так, как смог вдохнуть полной грудью, положив свои руки ей на плечи сегодня утром.
Однако и самому стойкому, уверенному в себе человеку - сложно перенести подобно известие. Неимоверно тяжело узнавать, через что прошел твой любимый человек, в то время, пока ты незаслуженно и необоснованно на него злился, считая себя обиженным и ущемленным в конфликте, на поверку оказавшемся глупой и ничтожной мелочью.
- Я не могу без нее, - тихо, хрипло, прерывисто, но твердо и с уверенностью проговорил Алексей, не отводя взгляда от глаз Игоря. - Не заслужил. Не стою. Но не могу. Я люблю ее. И приехал за ней. Только все здесь оказалось не так, как мне говорили. Да, это не оправдание, - он покачал головой, видя, что его собеседник собрался что-то говорить. - Я сделаю все, чтобы исправить свои ошибки.
Сделать ее…, их - счастливыми.
Игорь испытывающее смотрел на него еще какое-то время. Молчал, о чем-то размышляя, что-то высматривая в Алексее. А тот - так же тихо стоял напротив, все еще упираясь затылком в стекло, и пытался осознать весь ужас той реальности, в которой три года жила его любимая.
Он честно, искренне не понимал, как она согласилась встретиться с ним сегодня утром? Как вчера сдержалась и не кинулась на него с кулаками?
Леша возненавидел себя. Испытывал отвращение к тому гордому и эгоистичному глупцу, которым оказался на поверку.
Но и отступать не собирался.
Возможно, все из-за того же эгоизма - сильно плохо ему было без нее. Однако он знал, что сделает все - возможное и невозможное, чтобы с этой минуты Лена испытывала только счастье. Каждую минуту, каждый миг своей жизни.
Леша поклялся Богу, что будет всю жизнь делать все для этого.
- Что ж, посмотрим, - вздохнул Игорь и отвернулся, тяжело опустился в кресло. - Мне очень хочется верить, что я не ошибся.
Какое-то время в кабинете стояла абсолютная тишина, пока Алексей старался осознать, что именно здесь происходило. Игорь не мешал, молча сидел в кресле, уперевшись лбом в кулаки.
Леша смотрел в окно, на метушню людей во дворе больницы: кто-то гулял с родными, кто-то просто курил на крыльце, подъехала и уехала машина скорой помощи. А он все пытался осягнуть умом постоянный страх и напряжение, с которыми жила Лена.
Его сердце разрывалось от боли, но он был сам виноват.
- Подождите, - внезапно, Алексей развернулся к врачу, не понимая один нюанс. - Но сейчас с ней что? Вы же сказали, что это состояние было связано с беременность?
Игорь хмыкнул, и устало потер лицо.
- Теоретически - да, она здорова. Но на практике…, - мужчина вздохнул. - Понимаешь, ей надо было нормально восстановиться после беременности, после тех родов, а она начала работать. Притом, не постепенно, а с места - бросилась в самую гущу. Лена изводит себя, часто забывая и о еде, и об отдыхе, когда занимается очередным проектом. Я не могу постоянно контролировать ее, она только кивает на все напоминания, и мои, и Надины. Но она же взрослый человек, в конце концов, я не могу бегать за ней с подушкой и бутербродом. Потому, она сама себе не дает полностью выздороветь. А организм, в стрессовой ситуации, выдает ей ту реакцию, которая осталась в "памяти" клеток и органов - резко начинает разрушать тромбоциты, - Игорь повернулся к Алексею, и посмотрела на него, но уже иначе, без осуждения. Просто пытаясь объяснить. - Есть в медицине такая туманная и слабо изученная область, как человеческая психика и ее влияние на здоровье - психосоматика. Когда с человеком случается что-то страшное, какое-то тяжелое заболевание, угроза жизни, например - инфаркт, инсульт, или как с Леной - резкое нарушения свертывания крови, это откладывается в подкорке. И у меня есть теория, что тоже случилось и в этом случае, - Игорь увидел, наверное, его недоумевающий взгляд, и скривил губы, подбирая более понятные слова. - Проще говоря, у нее в подсознании отложилось, что во время стресса - должно становиться плохо. Причем плохо - именно по такой схеме - с кровоизлияниями и тому подобным. Это не Ленина вина, и она не может на это повлиять, пока не осознает, что именно происходит, и не избавиться от этого страха, только как этого достичь - не знаю ни я, ни все те психиатры и психологи, с которыми я консультировался. Человеческий мозг и сознание - непредсказуемая область.
- Ладно, - Леша опять вдавил кулаки в бетон подоконника, - вы говорите, что она здорова, так?
- В принципе, да, - кивнул Игорь, - у нее нет никаких причин для того состояния, которое мы сейчас имеем.
- Анализ плохой? - со страхом, в котором не мог до конца признаться и себе, спросил Леша, в упор глядя на врача.
- Не настолько, как бывало, но и не блеск, - Игорь пожевал губу. - Шестьдесят тысяч. Терпимо, в общем-то. Ей бы выспаться и отъесться нормально, успокоиться, пройти полный курс терапии и глядишь - нормализовалось бы все.
- Что я должен сделать, чтобы она смогла через это пройти? Чтобы перестала так болеть? - Алексей оттолкнулся от своей опоры и вернулся к стулу, поворачивая его спинкой к столу, и сел сверху, упираясь локтями перекладину спинки.
- Лихой ты, парень, - чуть веселее хмыкнул Игорь, уже с большим интересом всматриваясь в глаза Леши. - Думаешь, если бы я знал - не сделала бы? Это не что-то определенное, на что можно выписать рецепт, принять таблетку, и забыть. Это проблема психическая. Но, - увидев, что Леша собрался что-то сказать, врач прервал его, - для начала, ей надо меньше работать. Сегодня я оставлю Лену тут, но она вряд ли согласиться находиться в больнице больше двух дней, ни разу не оставалась на курс, как положено, - Игорь неодобрительно нахмурился. - Она полностью выкладывается на работе, все силы на нее тратит, - словно размышляя про себя, тихо добавил врач.
- У нее проблемы с деньгами? Кредит? Долг? Почему она столько работает? - попытался разобраться Алексей, испытывая облегчение, что хоть кто-то отвечает на его вопросы.
Он не мог бороться с проблемой, если не понимал ее составляющих. Когда же на его руках имелись все слагаемые - Леша был уверен, что решит все.
Игорь покачал головой на его вопросы и, взяв в руку карандаш, начал рассеянно постукивать им по столу.
- Ты Лешика видел? - неожиданно спросил он у Алексея.
- Конечно, - кивнул он, немного не поняв смысла этого вопроса. При чем здесь их сын? На ребенка надо много денег, но не столько же, чтобы угробить себя…?
- Когда Лену выписали из роддома, к ней пришла участковый педиатр, так всегда делается, патронажная служба, - Игорь смотрел перед собой со странным, напряженным выражением на лице. - И эта дура, прости Господи! Но это правда, такой дуры я еще не встречал - сказала Лене, что ее сын будет идиотом. И что она должна считать счастьем, если его возьмут в общую школу, а не в интернат.
