– Раньше я либо была на работе, либо ужинала в ресторане с очень интересным, как мне казалось, мужчиной. А сегодня я играю со своим сыном.
– Славный парнишка.
– Да, мне он тоже нравится. Если ты собираешься пригласить меня поужинать, самое время сделать это сейчас.
– Почему? – Он вдруг почувствовал, что шее стало тесно в воротнике рубашки. – Ну ладно, ладно. Черт! Хочешь поужинаем завтра?
– Да, хочу. Во сколько?
– Ну не знаю… – Дагу казалось, что его осторожно, но методично пропускают через соковыжималку. – В семь.
– Прекрасно. – Поскольку с личными делами было покончено, Лана положила свой портфель на письменный стол Роджера. – Теперь, когда о свидании мы договорились, хочу сообщить тебе, что я как адвокат представляю интересы Колли Данбрук.
– Не понял?
– Я представляю Колли Данбрук в деле установления ее личности.
Теперь на шее у него вздулись вены, мускулы напряглись.
– Какого хрена ей понадобился адвокат?
– Это касается только моей клиентки и меня. Однако есть один момент, который я, по ее желанию, должна довести до твоего сведения. – Лана открыла портфель и вытащила бумаги. – Этот документ я составила по ее требованию. Она хочет, чтобы один экземпляр я отдала тебе.
Он не протянул руку за документом. Ему пришлось удержаться от искушения спрятать руки за спиной. Сперва эта дамочка выбила из него приглашение на свидание. Уже второе свидание, напомнил он себе. А потом она сбросила на него бомбу. А сама даже глазом не моргнула. И выглядит так, будто только что спорхнула с обложки модного журнала. Даром что в джинсах.
– Что ты задумала?
– В каком смысле?
Даг с размаху опустил жестянку на стол.
– Ты зачем сюда пришла? Чтобы выцыганить у меня свидание или вручить мне повестку в суд?
Лана задумчиво вытянула в трубочку губы.
– Полагаю, слово «выцыганить» точно отражает суть дела, хотя и не льстит мне. Но у меня и в мыслях не было вручать тебе повестку в суд. Я вручаю тебе копию документа, составленного по требованию моей клиентки. – Лана осторожно поставила свою банку с колой на промокательную бумагу, чтобы на полировке стола не остался круг. – А если тебе не хочется общаться со мной, потому что я представляю Колли, я буду уважать твои чувства. – Она взяла банку и отпила крохотный глоточек. Не потому, что ей пить хотелось, а чтобы произвести на него впечатление. – Хотя я считаю, что это глупо.
– Ты умеешь манипулировать, – пробормотал Даг.
– Такова профессия адвоката. И учти: все анекдоты на этот счет я уже слышала. Так ты хочешь отменить завтрашнее приглашение?
Он так и кипел бессильной злостью.
– Это было бы глупо и недальновидно.
Она улыбнулась сладенькой-сладенькой улыбочкой.
– Вот именно. К тому же ты лишил бы себя моего волнующего общества.
Даг невольно рассмеялся, но отступил от нее на шаг.
– Меня тянет к тебе. Нет. Это глупо. Ты мне нравишься. Правда, я еще сам не понял – почему. Но ты мне нравишься, поэтому я тебе прямо скажу: я не кандидат в мужья.
– А может, мне хочется бездумного секса.
У него открылся рот.
– Ну… черт…
– Нет. Не хочется. – Она опять взяла свою банку и протянула ему. Судя по виду Дага, ему не помешало бы что-нибудь покрепче. – Но считать, что раз я женщина, да к тому же вдова с ребенком, значит, непременно стараюсь заарканить себе мужа после пары свиданий, это чисто шовинистическое мужское предубеждение.
– Я вовсе не хотел… Я считал нужным… – Даг запнулся, отхлебнул большой глоток из банки. – Что бы я сейчас ни сказал, выставлю себя еще большим идиотом. Встретимся завтра в семь.
– Отлично. – Лана снова протянула ему бумаги.
Даг надеялся, что она о них забыла. Лана разрешила проблему, силой всучив ему бумаги прямо в руки. Дагу ничего не оставалось, как взять их.
– Что там, черт бы их побрал?
– По-моему, там все совершенно ясно, но, если хочешь ознакомиться с ними прямо сейчас, я готова ответить на все вопросы, которые у тебя появятся.
Без очков ему пришлось щуриться, но он быстро ухватил суть дела. Даже несмотря на заковыристые юридические термины, все было действительно совершенно ясно. Наблюдая за ним, Лана увидела, как потемнело его лицо, а глаза грозно блеснули. «Гнев ему к лицу», – подумала она. Просто удивительно, как некоторым мужчинам сердитость придает сексуальности.
«Нелегкий характер, – мысленно продолжала она, – наверное, не стоило с ним связываться». Но Лана прекрасно знала, что жизнь слишком коротка и если хоть разок не побаловать себя легкомысленным поступком, так и не узнаешь, до чего же это бывает приятно. Пережитая трагедия научила ее ни к чему не относиться слишком серьезно.
Он опустил бумаги и обжег Лану сердитым, кремнистым блеском своих глаз.
– Можешь передать своей клиентке, чтоб поцеловала меня в задницу.
Она сохранила невозмутимость на лице и в голосе:
– Предпочитаю, чтобы эту информацию ты передал ей сам.
– Прекрасно. Я так и сделаю.
– Но пока ты этого еще не сделал, – Лана положила руку ему на плечо и почувствовала, как подрагивают от напряжения его вздувшиеся мышцы, – не думаю, что нарушу доверие клиентки, если поделюсь с тобой своими впечатлениями. Колли – сильная и великодушная женщина, сейчас она переживает настоящий шок и старается поступить по справедливости со всеми, кто вовлечен в эту трагедию. Полагаю, включая и тебя.
– А мне плевать.
– Как знаешь. Может быть, ты просто не способен отнестись к этому иначе. – Лана закрыла портфель. – Но, возможно, тебе любопытно будет узнать, что, когда Колли познакомилась с Таем, поговорила с ним несколько минут, она тоже назвала его Тай-Рексом. В точности как ты.
Он заморгал, глядя на нее, и что-то промелькнуло в его глазах.
– Ну и что? Он говорил о динозаврах, его зовут Таем, мне сразу вспомнился Tyrannosaurus Rex.[15] Это нормальная ассоциация.
– Может быть. И все-таки это симптоматично. Увидимся завтра.
– Вряд ли я…
– Э, нет, – Лана взялась за ручку двери, – уговор есть уговор. В семь часов. Роджер знает, где я живу.
Колли и Джейк обертывали кости влажной тканью и пластиком для сохранности.
– Интересно, кто это был? – спросила она.
– Который?
– Бедро.
– Мужчина лет тридцати пяти. Ростом примерно в пять футов десять дюймов. – Но Джейк знал, что она спрашивает не об этом. – Он учился обрабатывать землю, выращивать пищу для себя и своего племени. Он умел охотиться и ловить рыбу. Отец научил его этому, когда он бегал по лесам еще в детстве.
Колли отерла рукавом влажный лоб.
– Я думаю, плечо и фаланги пальцев тоже принадлежат ему. Возраст тот же, размер подходит.
– Не исключено.
– А этот ручной топор, который мы здесь нашли, – это орудие убийства. Плечо разрублено – это след ручного топора. Может, у них была война?
– Войны всегда были, есть и будут.
«Вот прямо сейчас у нее в душе идет война», – подумал Джейк. Он видел, как внутренняя борьба отражается у нее на лице, знал, что она завела разговор о доисторическом человеке, облик которого они пытались воссоздать, только для того, чтобы отвлечься от своих горьких мыслей.
– Может, враждующее племя, – предположил он вслух. – А может, это была драка на личной почве. Может, у него была женщина, были дети, и он умер, защищая их.
Колли усмехнулась.
– А может, он был недоумком, напился перебродившего сока, затеял драку с кем-то и не вышел победителем.
– Знаешь, Данбрук, твой романтизм тебя до добра не доведет.
– У меня трезвый взгляд на жизнь. Безмозглая туша – это не современное явление. Они появились на заре человечества. Тупые недоумки, вышибающие друг другу мозги камнем, потому что в разгар драки это кажется забавным. Они не всегда дрались ради пищи, земли или самозащиты. Иногда просто по дурости и злобе.
Послышался звук хлопнувшей автомобильной дверцы, и Колли повернула голову. Ее губы искривились в усмешке.
– Кстати, о тупых недоумках.
– Ты знаешь этого парня?
– Дуглас Каллен.
– Вот оно что! – Джейк выпрямился одновременно с Колли и смерил взглядом приближающегося мужчину. – Вид у него сейчас далеко не братский.
– Не вмешивайся, Грейстоун.
Но когда она подтянулась и вылезла из ямы, Джейк вылез за ней следом. Шагающий по полю Даг всем своим видом как будто напрашивался на драку. Он заметил мужчину, стоявшего рядом с Колли, но тут же забыл о нем. У него была одна цель, одна-единственная. И если кому-то это не понравится, что ж, отлично, он не прочь подраться. Уж если честно, у него просто руки чешутся.
Он подошел к ней и, не говоря ни слова, выхватил из кармана составленные Ланой бумаги. Он сунул их ей под нос, чтобы она разглядела их хорошенько, а потом демонстративно разорвал на клочки и бросил на землю.
Это был самый верный способ разжечь в ней бешенство… и вызвать ее уважение.
– Ты мусоришь на месте археологических раскопок, Каллен.
