После инициации я, потрясенная открывшимся мне миром, считала себя готовой ко всему. И, конечно, была уверена, что Искатель — это герой, а не старшеклассник. Увы, Палома настояла на своем. Она проявила непреклонность, пока я всячески расхваливала интернет-обучение. Я безуспешно разъясняла ей, что подобная методика обогатит мой словарный запас, а то и превратит меня в профессора математики. Но Палома твердила одно: после успешного прохождения обряда очень важно, чтобы я общалась с людьми. К сожалению, это подразумевало посещение местной школы.
— Ты нужна им, ньета, — убеждает меня Палома. — Они со временем поймут тебя. Ты должна поддерживать Очарование в равновесии, ведь таких способностей, как у тебя, нет ни у кого.
— А как же ты? — спрашиваю я и замечаю, как Палома прячет в руке платок, пропитанный кровью.
— Моя энергия убывает, — отвечает бабушка, глядя вдаль. — Становление Искателя предполагает совместную работу родителей и детей. Но после утраты Джанго я слишком долго пробыла в одиночестве. Боюсь, это сказывается на мне не лучшим образом. Теперь я должна передать тебе оставшуюся у меня силу. Скоро ты станешь настоящим Искателем. Тебе не надо волноваться по поводу школы, ньета, — добавляет Палома и отворачивается.
Понятно, наш разговор окончен.
Решение она приняла вопреки моим протестам. Взявшись за дверную ручку машины, я хмурюсь. Здание производит угрюмое впечатление в блеклом утреннем свете. Сегодня среда. Кто, черт возьми, начинает учебу в середине недели?
— Не тревожься, ньета, — говорит Палома, читая мои мысли, и похлопывает меня по плечу. — Тебе понадобится пара дней, чтобы привыкнуть. Ты обязательно с кем-нибудь познакомишься, и к следующему понедельнику от твоих страхов не останется и следа.
Но, несмотря на ее поддержку, я с трудом скрываю разочарование. Я разочарована. Ведь я рассчитывала на то, что Милагро будет такой же красивой, как те заведения, которые показывают по телевизору. А передо мной возвышается гнетущий дом ужасов.
— Запомни мои слова, ньета.
Я поворачиваюсь к Паломе, облизывая пересохшие губы.
— Будь начеку, Кейд тоже будет там. Не дай ему запугать тебя и манипулировать тобой. Никогда не позволяй себе усомниться в том, кто он есть на самом деле. Слушай свое сердце. Он — могущественный маг. Весь род Рихтеров, которых еще называют Эль Койоты, — мастера, знающие толк в управлении сознанием людей. Вот что позволяет им долго держаться на плаву. Искателям только предстоит развить такой дар. Но если мы подберем нужный ключ, то не применим эту способность в пагубных целях. Рихтеры выбрали темную сторону, но ты, моя ньета, носишь фамилию Сантос. Искатели должны всегда оставаться на светлой стороне, что бы ни случилось. И уверяю, ты готова к встрече с ним…
Моя душа наполняется горечью. Вожу ладонью по стеклу, чувствуя себя абсолютно беспомощной. Внутри меня все сжимается. Впрочем, сопротивляться бесполезно. Бабушка права: пора встретиться со своей судьбой лицом к лицу. Распахиваю дверцу и вылезаю из салона. Притворяюсь, что мне наплевать на Милагро, хотя ни Палому, ни Чэя не обманешь.
— Я заеду за тобой в три, — подает голос Чэй.
Предложение заманчивое, а я не собираюсь его принимать. У него есть личная жизнь, важная работа, и не надо ему вечно разыгрывать роль персонального шофера.
— Ничего, я сама как-нибудь доберусь, — отвечаю я.
Он кидает на меня скептический взгляд.
Тогда я ворчу:
— Что я за Искатель, если не смогу отыскать дорогу домой?
И, прежде чем Чэй или Палома успевают мне что-то сказать, скрываюсь в воротах.
Шагаю по квадратным плиткам, потом — по голой земле, где следовало бы быть газону, и, наконец, подхожу к крыльцу. Распахиваю створку двустворчатой двери, переступаю порог и настороженно озираюсь по сторонам. Но выясняется, что затормозила я зря: меня чуть не сшибают три девицы, вихрем ворвавшиеся в коридор.
Разумеется, это местные «королевы», обожающие управлять одноклассниками. Полная противоположность мне — тихоне и серой мышке, желающей, чтобы ее оставили в покое. К счастью, время, проведенное на съемочных площадках, позволяет быстро разобраться в здешней системе распределения статусов.
Их острые взгляды мгновенно оценивают практически каждого в радиусе десяти футов. Многие ученики довольствуются тем, что скромненько притулились поодаль. Кое-кто улыбается, кое-кто приветственно машет, стремясь привлечь внимание избранных. А я не решаюсь пересечь невидимую черту, отделяющую меня от красоток. Опускаю голову и пытаюсь пройти по коридору. Мне надо отыскать свой класс, но девчонки загораживают мне путь. Они таращатся на меня, разинув рты. Затем главная, стоящая посередине, — с длинными темными волосами, с безвкусно высветленными прядями, — приближается ко мне. Киваю ей и нехотя улыбаюсь.
— Эй! Ты ведь каталась верхом на лошади! — утвердительно произносит она, и ее густо накрашенные темные глаза прищуриваются.
Я молчу. Меня пронизывает ужас, похожий на тот, что я испытала, услышав от Паломы новость о моем зачислении в Милагро. Выбирать в Очаровании не из чего, поэтому встреча с подростками была лишь вопросом времени. Но я надеялась избежать опасности.
— Это была ты, да? — продолжает она.
Ее спутницы фыркают. У одной губы намазаны дешевой розовой помадой, у другой выщипаны брови, а на веках лежит толстый слой теней с блестками.
— Даже без лошади и банданы я тебя узнала, — усмехается девица. — Ты еще пела. Что-то про силу и бурю. Может, споешь сейчас для нас?
Ее подружки корчатся от смеха. Я пытаюсь обогнуть их, но не тут-то было.
— Я серьезно! — скалится она. — Мы, правда, послушаем с удовольствием. Давай, исполни свой кретинский хит.
Я сжимаю кулаки. Она издевается над Песней Горы! Да она понятия не имеет, какая мощь таится во мне. Я раздавлю ее, как мелкую букашку. Или, по крайней мере, могу унизить, и она вовек не смоет своего позора. Но я не хочу. Я помню предостережения Паломы о том, что должна применять свой дар только во благо, а не тратить его понапрасну.
Я порываюсь идти вперед, но девчонки быстро берутся за руки. Теперь они выстраиваются передо мной, превратившись в стену из контрафактных дизайнерских джинсов, бюстгальтеров пуш-ап и попсовых духов. Хоть я и выставила их на посмешище в своем воображении, в реальности они выглядят куда более устрашающе, чем железные ворота Милагро. Без магии я им не ровня. Не представляю, что с ними делать.
— А как ты добиралась в школу? — подает голос та, что справа, с ярко-розовыми губами. — Твоя кобыла припаркована во дворе?
