— Да? И что же?
— Она мне не понравилась. Она старая и толстая. Все руки у нее в кольцах, и она все время не сводила с меня глаз.
Ашерис замер.
— Не сводила с тебя глаз?
— Она осмотрела мои волосы. Сказала, будто у меня, кажется, вши, и они должны убедиться, что их нет. — Джулия округлила глаза. — Представляешь?
— Нет. Но, наверное, они должны были проверить голову.
— Мне все это не понравилось.
Ашерис внимательно посмотрел на нее, и его сердце сжалось от страха.
— Они смотрели только в волосах?
Джулия кивнула.
— Она мне не понравилась. Совсем не понравилась. Знаешь, она похожа на гадалок на базаре. Но только не на няню.
— Она ничего тебе не сделала?
— Нет.
— А ты обратила внимание на ее кольца?
— Они большие и некрасивые. И руки у нее толстые. — Джулия помедлила. — Одно кольцо не похоже на другие.
— Почему?
— Оно в виде головы льва. То есть не льва, а львицы.
Кровь застыла у Ашериса в жилах, и ему пришлось сделать над собой нечеловеческое усилие, чтобы его дочь ничего не заметила.
— Джулия, ты уверена?
— Да. Я помню. Голова львицы. Большая голова.
Ашерис встал, и ему показалось, что пол ускользает у него из-под ног. Кольцо с головой львицы могло значить только одно: служительницы Сахмет все еще живут на земле, как он, собственно, и предполагал. За последние шесть лет у него появлялись такие подозрения, но рассказ дочери положил конец неверию.
— Что случилось, папа?
Он взял себя в руки и улыбнулся:
— Ничего, азиз. Увидимся утром, а пока спи спокойно.
Он наклонился и поцеловал ее в лоб, в то время как его мысли были далеко. Ему необходимо было обсудить с Кариссой школьную учебу дочери, которую придется так быстро прервать.
Кариссу он нашел возле входной двери. Она только что распрощалась с доктором Дунканом, и ему показалось забавным, что его жена больше заботится об американце, чем о своем муже. Наверное, ей недостает людей одной с ней культуры. Или ей не нравятся обычаи и взгляды египтян? Неужели она скучает по Америке и хочет вернуться обратно? Не может быть, ведь Карисса сама говорила, что берег Нила ей нравится как никакой другой! А если любовь к Нилу не соединилась с любовью к мужчине, тогда, если нет одной любви, то, наверное, нет уже и другой.
Карисса увидела его, и на ее лице появилось злое выражение.
— Как ты мог быть таким грубым? — крикнула она. — Почему ты не мог иначе поговорить с Уолли Дунканом?
Ашерис рассердился. Мало кто осмеливался говорить с ним в таком тоне, тем более женщина. Он скрестил руки на груди.
— Он нарушил обещание.
— К черту! Уолли добрый человек и не заслужил, чтобы его так выгоняли!
— Я предупреждал его насчет Джулии.
— Он только хотел, чтобы она спела, и я ему разрешила. У меня есть хоть какие-нибудь права в этом доме?
— Мне казалось, что только у тебя здесь и есть права, — гневно возразил Ашерис.
Едва эти несправедливые слова слетели с его губ, как он понял, что не должен был их произносить. Карисса бросилась вон из комнаты, но он силой удержал ее.
— Карисса!
Она посмотрела на него с такой яростью, что он отпустил ее.
— Карисса. — Он постарался сдержать гнев. Еще не хватало, чтобы она убежала и они не смогли поговорить о возникшей проблеме. — Извини. Я погорячился.
Она обхватила руками плечи и искоса посмотрела на него, словно удивившись его словам. Он хотел прикоснуться к ней, но побоялся, что она испугается и отпрянет.
— Ты поступаешь, совсем не думая о безопасности Джулии, и когда я представляю, что с ней может случиться, я зверею.
— Ну изолируй ее! А потом что? Она вырастет и захочет свободы.
— Там видно будет.
— Ашерис, неужели ты ничего не понимаешь?..
— Она не должна посещать школу.
— Почему?
У Кариссы от отчаяния опустились руки.
— Это не в ее интересах.
Он повернулся, чтобы уйти и не позволить ей задать вопросы, на которые он не хотел отвечать.
— Ашерис! — Карисса грубо схватила его за рукав. — Не уходи! Скажи мне, в чем дело!
Он остановился, но не взглянул на нее, испугавшись того, что они уже хватают друг друга таким образом… Может быть, Джулия лучше понимает их отношения…
— Только потому, что я позволила Уолли его эксперимент, ты хочешь меня наказать и взять Джулию из школы?
— Я не хочу никого наказывать. Я защищаю.
— Но почему ее надо непременно забирать из школы?
— Потому что прошлое возвращается.
Он обернулся и посмотрел на нее горящими глазами.
— Какое прошлое? — безжизненным голосом переспросила Карисса.
— Мое. Когда я буду знать точно, что надо делать, я тебе скажу.
Он вырвал руку и ушел, а она больше ничего не сказала… правда, ее молчание было громче любых криков.
Кариссу трясло, когда она пришла в свою комнату. Кто явился из прошлого? Его возлюбленная? Служительницы Сахмет? Кариссе не нравилось ни то, ни другое. Неужели Ашерису опять грозит проклятье? Неужели он опять перестанет быть обычным человеком? Она не могла себе представить, как они будут жить, если Ашерис опять будет ночами бродить в виде черной пантеры.
Не надо было ей терять самообладание и так хватать его за рукав. Что будет с ними? Ашерис требует, но ничего не желает объяснять. Это значит, что они не понимают друг друга. А что ей делать? Как убедить его, что Джулия должна продолжать образование в школе? Может быть, на время подчиниться ему и забрать ее из школы?
Не зная, что думать и что делать, она долго принимала ванну, стараясь успокоить расходившиеся нервы. Ашерис покинул ее, и она не знала, как ей вернуть его обратно. Ее муж был ей самым близким другом, был ее единственным мужчиной, и она не могла поверить, что навсегда потеряла его.
После ванны, одевшись в легкую галабию и сунув ноги в сандалии, она удостоверилась, что Джулия спокойно спит, а потом вернулась к себе, мечтая, чтобы Ашерис как-нибудь прочитал ее сокровенные мысли и ждал ее в постели, открыв ей нежные объятия. Если бы только они перестали ссориться и хотя бы просто коснулись друг друга, их сердечные раны быстро затянулись бы…
Однако комната была пуста. Ашериса как всегда тут не было. Только на бюро стояла музыкальная шкатулка, словно поджидающая ее подруга. Ни о чем не думая, она завела ее и стала слушать мелодию, которая так успокаивала.
Ярко светила луна за окном. Карисса вспомнила о Ташариане и о своем отце. Интересно, удалось ли Ташариане сбежать от госпожи Хеперы? Возможно, сегодня она сумеет получить ответ, тем более что спать ей не хотелось. Настроение не то. Может, лучше узнать побольше об отце и об оперной певице? И Карисса понесла музыкальную шкатулку в сад.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
