- А бывает, что возвращался купец пустым, ограбленным и озлобленным, прогорев, потеряв всё или почти всё, или не возвращался вообще. Такой вот экстремальный туризм: рай, ад.
- Для этого я вас и пригласил, чтоб попасть, куда нужно.
- Поле последствий невозможно предвидеть.
- Но можно направить...
- Неизбежно что-то теряешь. Хорошо если то, от чего хочешь избавиться. Пороки или качества, которые мешают жить. Не дают стать талантливым и великим. Зачистка личности, согласен, дело хорошее. А если не то вычистишь? Мы говорили про купца невезучего. И вы, конечно, знаете про отрицательную послезависимость, которой лузеры поражены.
- Боже, храни от плохой смерти. Я дважды бывал. Вроде все обошлось. Но почти ничего не помню. Так, пара скудных фрагментов: степь, снег...
- Знаете, в реальности потустороннего - я пока ради удобства общения встану на еретическую точку зрения - так вот, в этой потусторонней реальности все очень не так. Вы видите своим новым посмертным зрением автомобиль, а на самом деле за автомобиль вы принимаете нечто другое. То, чего раньше не видели никогда. В нашем сознании нет аналогов явлениям и предметам потустороннего мира. Так, согласно легендам, туземцы принимали первые европейские парусники за китов и в упор не видели корабля, потому что до этого ничего подобного не наблюдали. Их мозг просто не успел выработать соответствующую реакцию на этот визуальный феномен. Нечто подобное происходит и здесь. Каюр должен уметь открыть клиенту глаза. А есть еще боль. Можно отключить болевые центры. Можно химией подавить. Можно выбрать безболезненный способ вашего умерщвления. Но примите во внимание следующее. Страх, боль, предвкушение, сожаление, надежды, блаженство, ужас создают тот неповторимый коктейль, который и определяет те мгновения трипа, который для нас важны. Боле позднее все равно не останется в памяти, в базу не попадет, не отразится на вашем следующем воплощении. А значит бесполезно с точки зрения психической коррекции. Мозг умирает за время от нескольких, до нескольких десятков минут. Но не все минуты идут в дело, в трип, то есть, а только последнее, самое краткое мгновение перед полным угасанием мозга. За это мгновение тренированный лазарь проживает целую жизнь. Со своими сюжетами, истинами и заблуждениями. Ведь там времени нет. Последовательности событий, присущей этому миру, нет, следовательно, тоже. В этом мире прошли секунды. В том мире - жизнь вечность.
- Тут труп, а там - трип, - вставил каламбур Гартамонов.
- Моя задача сделать так, чтоб эти в секунды вы вместили как можно больше позитивного. Каюр играет роль навигатора. Осуществляет декорации и перформанс. Грамотно обставляет уход. Иногда это бывает целый сюжет с привлечением десятков профессиональных актеров, выездом в экзотические места. Серьезный клиент готовился к этому акту месяцами, проходит батареи психологических тестов, позволяющие каюру правильно расставить блоки, открыть нужные тропы. Так что: чтобы путешествие было не только приятным, но и полезным, и уж во всяком случае, не опасным, мне нужна максимальная информация о клиенте. Более полная, чем я имею о вас сейчас.
- Будет вам информация. Будет все, что прикажете. А если возникнут какие-либо проблемы - и не только по нашей теме - милости прошу, обращайтесь. На вашем телефоне есть код доступа к моему секретарю. К сожалению, мне пора. И вот еще что: завтра к вам подойдут двое ребят. Выполните, пожалуйста, то, о чем они попросят. Если опыт с ними удачно пройдет - займетесь моей проблемой. Это будет вашей верительной грамотой.
И пока я осмысливал сказанное, он сделал шаг по направленью к стене, через которую недавно вошел - дверь-невидимка отъехала - однако прежде, чем исчезнуть совсем, он остановился, спросил:
- Вы уже знаете, как я умру? Надеюсь, пристойно?
Викторович вновь усадил меня в свой холеный автомобиль. Я молчал, занятый своими мыслями. Зачем я в это ввязался? Страх обуял? Обаяли величием? Рассыпался перед ним, разглагольствовал. Согласие дал. А попробуй, не согласись.
Эскорт - дело привычное. Я умею, я умру. Тому свидетельством прецеденты, многочисленные на моем пропащем поприще. Со временем серия прецедентов перерастает в привычку, и уже меньше дрожи испытываешь, чем в иное время, отправляясь с чемоданом на вокзал. Высокопоставленные клиенты у меня и раньше бывали, но не главный тюремщик страны. Нет, и не это меня тревожило. А подсознательное ощущение, что меня только что пытались надуть. И возможно надули.
Впрочем, Бог милостив. Да и дьявол бывает мил.
Викторович, не оборачиваясь, испросил:
- Позвольте нарушить ваше молчание?
Я позволил, а он сказал:
- Что касается меня, то я считаю вас шарлатаном. А вашу деятельность - жульнической.
Что ж, порой и я сам бываю того же мнения. Поэтому обижаться не стал.
- Что зрение? Кто зритель? И что фабрикуют на вашей фабрике грез? С помощью каких химических ухищрений? ЛСД или иных кислот?
Пожалуй, я слишком рано счел его немногословным.
- Классика в сравнении со мной не выигрывает, - сказал я.- Каким бы не было хитрым химическое вещество, но я хитрей. Понял? Скорей сродни сновидению, а не химическому воздействию.
- Я, кого на ночь поем, тот и снится. Вот и весь преформанс. - Он произнес последнее слово на французский манер. - Если кролик тушеный в капусте с клюквенной ягодой, то кролик, клюква. Если колбаса, то ингредиенты ее. Причем не те, которые на сопроводиловке обозначены, а те, что в действительности туда попадают. Недавно вот крысу во сне увидал.
- Вот что губит наши тела, - сказал я. - Телопроизводители должны бы протестовать. А что касается меня и твоего босса - взял бы и отговорил его.
- Я пытался. Тем более, что он и сам до недавнего времени был большой скептик в этом вопросе. Право не знаю, что на него нашло. Взял бы отпуск, да заграницу. А то - к жулику.
Я не собирался с ним спорить до посинения, вплоть до метафизического устранения проблемы как таковой.
- Кому и задница - заграница, - сказал я столь же отчетливо, сколь и учтиво. - А чтобы мне неповадно было, надо, чтоб он сам не повадлив был.
Мой же водитель учтивостью пренебрег.
- Вылезай, - не удержался от грубости этот вышколенный слуга.
Мог бы и ближе к подъезду подъехать, его VIP-статус позволял подрулить вплоть. Но я с ним спорить не стал. Вылез на дальней стоянке и направился ко входу в отель, огибая авто, мото и вело под моросящим дождем.
- Значит условились? В половине второго, - повторил Гарт. - Я в это время обедаю.
Было начало двенадцатого.
- Условились, - согласился я.
Он отключился. Надо предварительно переговорить с Ягой. Наверняка у нее что-нибудь есть на Гартамонова. Занятый своими мыслями, я даже не спохватился насчет адреса, который Гартамонов мне не назвал, а я не спросил.
- Фердамте шайсе, - выругался по-немецки таксист. - Значит, бордель отменяется?
На улице Мироздания? Мое воображение отказывалось воспринимать химер, которых он мне описал. По крайней мере в сексуальном плане. Лет тридцать назад Мирозданием называли заброшенный квартал, где находили приют всякие люмпены: лузеры, запрещенные проститутки и лохматые, словно йети, бомжи. Зимой из разорванных коммуникаций валил пар, улицы были завалены рухлядью. Противотуманные фары, противотанковые буфера - без специальных подвесок в тот район лучше было и не соваться. Сейчас его снесли. Проституцию легализовали. А на месте руин воздвигли новое Мироздание - с комплексом все тех же услуг. И остались те же признаки, призраки. И пар валит, и йети бродят. И представительницы профессии пристают. Занимаясь свойственным им делом. Хочешь меня в...ть или убить, красавчик? Хочешь, сама убью?
Простота хуже проституции. Нынче нет ничего криминального в том, если она вам даст - лишь бы не до смерти. Некоторые покупались на двойной, а то и тройной трип: умирание, женщина, плюс кокаин. Забывая (а может наплевав на все) про систему наблюдения, бесстыдно и бесстрастно фиксирующую соития. Убивать и принимать смерть нигде нельзя, но в этом квартале - категорически. Говорят, что на Мироздании депо отрабатывает систему тотального наблюдения. Дает нам к ней притерпеться, прежде чем на всеобщее мироздание распространить. Может поэтому этот проститаун в простисити разросся уже.
Я набрал номер Старухи. Она же Бабка, она же Яга. Сказал, что есть для нее работа, нужно кое-кого найти. И может быть, у нее есть что-нибудь эксклюзивное на Гартамонова?
- Читай. - Она через секунду скинула мне несколько файлов. - Насчет встретиться - в парке на Еловой аллее.
- Когда?
- Я уже здесь.
- В парк, - сказал я водителю. - К южным воротам.
- Шайсе , - повторился таксист и немедленно развернулся. Под носом у встречных, демонстрируя чисто русское презрение к разуму и ПДД.
