— Не знаю, — пожал плечами Хранитель азарта, — возможно.
Николя создал буйвола. Огромного, страшного, рогатого. «Этот уж точно выиграет марафон» — вздохнула я. Я еще ничего не придумала и топталась на месте.
— Ну, скорее, решайся, — поторапливала Аманда, и я создала своего Рыжика, только раз в сто больше. Получился рыжий тигренок с крыльями. Хранители скептически поджали губы.
Естественно, мой Рыжик проиграл во всех дисциплинах. Он прилетел ко мне на балкон жаловаться и мурлыкал как котенок, а я гладила его по громадной голове и успокаивала — «Главное, не победа, главное — участие».
На марафоне победил Николя, дракон лучше всех дрался (очень даже ожидаемо, потому что огнем он все-таки плевался), стометровку выиграл древний боец Аманды, а мой Рыжик даже в воду не захотел заходить, так что плавали без него.
После соревнований Дэвид всех пригласил к себе, отмечать победу на первых олимпийских играх в этом мире. Мне было жалко распылять Рыжика два, и я его опустила в свой лес. Пусть гуляет.
Дом Дэвида был похож на башню из стекла и металла.
— Сделал подобие Эмпайр-стейт-билдинг, — похвалился мужчина, — его как раз построили в год, когда я потерял свое второе состояние. Я с удивлением рассматривала огромный небоскреб.
— Но зачем такое огромное? Тут же потеряться недолго, — пробормотала я. Вокруг здания все было залито асфальтом, рядом выстроились штук сто разных автомобилей. От Крайслеров 30-х годов, до Порше и Мерседесов современности.
— Вот гоняю иногда, — пояснил Дэвид… Я пожала плечами — каждый развлекается, как хочет…
Мы переместились на последний этаж здания и оказались в царстве стекла и металла. Современный консервативный хай-тек. Черный пол, светло-серые стены, четкие прямые линии. Квадраты, прямоугольники, никаких изогнутостей или завитушек. Я уже и забыла, как это… по-современному… казалось я попала обратно на землю из своей сказочной страны…
— Хорошо развлеклись, — захлопала в ладоши Аманда, откидываясь на диван…
— Да, только я проиграла вам всем… — пробурчала недовольно я.
— Просто ты еще не умеешь создавать действительно сильных существ. Твой кот — это было нечто, — рассмеялся Дэвид.
— Детка, не переживай, все придет со временем, стоит только захотеть, — промурлыкал Саймон, обнимая меня за плечи.
На столике начали появляться разнообразные напитки и вазы с фруктами. Мужчины создали себе по гамбургеру и пиво. Девушки потягивали шампанское. Каждый пил и ел, что хотел, а я ходила по комнате, заглядывая во все щели — мне очень нравилось смотреть чужие дома. Из окна открывался великолепный вид (этаж сотый, не меньше). Даже тумана не было видно, значит, Дэвид постарался и проработал горизонт на много тысяч километров вокруг.
— А что на нижних этажах? — поинтересовалась я у Хранителя торговли.
— А не знаю, — отмахнулся Дэвид, — я туда не заглядывал.
Я удивленно вытаращилась — это как же? Это же твой дом.
Я свой, например, знаю до самой последней каморки и чердака — я же сама его строила.
— Я его создал одним махом и сразу пожелал жить на последнем этаже. Так что, теперь перемещаюсь в пентхауз, минуя первые девяносто девять этажей.
— А я знаю, что за конкурс мы устроим завтра! — вдруг закричала Аманда.
Все заинтересованно уставились на нее.
— Мы устроим пир! — я разочарованно хмыкнула. Видя мое недовольство, девушка тут же добавила, — не простой пир… Каждый создаст из своей прошлой жизни самое свое любимое блюдо… Самое вкусное, изысканное, дорогое… А мы будем пробовать…
— А кто же будет жюри? — спросила скептически я… — кто будет решать, кто выиграл?
Аманда на секунду задумалась.
— А мы пойдем в мою коммуну. Там двести человек, они и будут пробовать. И голосованием решим, кто выиграл. Ну как? — Аманда обвела глазами Хранителей… Я кивнула.
— Согласна.
— Ну, так нечестно, — заныл Дэвид, — дорогие девушки, вы же разбираетесь в кушаньях, а мужчины нет… Это будет несправедливо…
— Ну, во-первых, — воскликнула Аманда, — вы Боги, в вашем распоряжении все справочники и энциклопедии мира, вся база знаний. А во-вторых, вы можете в следующий раз придумать какой-нибудь конкурс с чисто мужской тематикой… Что бы уровнять шансы, так сказать… Про машины или бокс.
Мужчины согласились, и на этом вечер закончился, мы перенеслись по домам.
* * *
Если честно, то даже я, любившая готовить в своей земной жизни и частенько бывавшая в самых изысканных ресторанах, пришла в замешательство. И тут же перенеслась в Париже, надеясь воссоздать в памяти свои любимые блюда. Все-таки несколько лет ничего не кушая и не готовя, я отстала от жизни. Я прохаживалась невидимая по центральным ресторанам города, заглядывала на кухню, зачарованно смотрела на поваров, колдующих над блюдами. Сидела за столиками, наблюдая за посетителями. Они ели, смеялись, наслаждались разговорами и едой, целовались, ссорились. В общем, жили своей земной жизнью, а я. Сидела рядом и тепло улыбалась, наполняя их нежностью и любовью. Сглаживала ссоры и непонимания, делала вкуснее и ярче поцелуи, добавляла немного страсти к объятиям. Всю ночь я провела на улочках Парижа и это была прекрасная ночь. Ведь Париж — город Любви, значит — мой город.
В итоге к конкурсу я опять толком не подготовилась. Остановилась на японских суши, швейцарском фондю и французских круассанах с клубникой. Но все получилось гораздо проще.
На следующий день мы переместились к Аманде в дом. Дом у нее был простеньким. Небольшая двухэтажная вила, с садиком и красивой цветочной клумбой перед фасадом. Убранство внутри простое и естественное. Деревянные панели, разноцветные коврики, пушистые шкуры на диванах. Я вздохнула. Похоже мой дом самый вычурный и претенциозный. Хотя, еще неизвестно, что у остальных хранителей. Семерых же мы так и не видели еще.
Коммуна была рядом, через небольшой лесок. Поляна с небольшими одноэтажными домиками, типа кампуса. Беседки, скамеечки со столами. Большой длинный барак, Аманда пояснила — это общая столовая, там мы и будем демонстрировать свое мастерство. Барак как раз умещал в себя двести человек. Голые мужчины и женщины расселись вдоль длинного стола. И замерли в ожидании. Сначала мне было не по себе, от такого количества обнаженной плоти. Я даже шепнула Аманде — может ты их оденешь?
— Зачем? — удивление девушки было неподдельным, — освобождайся от ложной скромности, это всего лишь тело… Оболочка… Как сказал Посланник — одежда… Я всегда так ходила, ты же помнишь сны.
— Помню, и не ври, не всегда, — пробурчала я.
