― В офис вице-президента?
― Практически.
Джон побывал во всех уголках Вашингтона. Его новая работа может быть связана с любым человеком.
― Я не знаю. Куда?
― В офис Спикера. Неподражаемого Джексона Картера! ― кричит он мне в ухо. ― Мы будем вместе. Ты можешь поверить в это?
Да, могу. Я должна была предположить это. Он был горяч и занимал не самое последнее место в Белом Доме, поэтому мы с ним встретимся там. Я обязана ему... многим; надеюсь, что он не окажется слишком бдительным. Это лучшее, что могло произойти, но я нервничаю, что если нас заметят где-нибудь неподалеку от Белого Дома. Он может прочитать все на моем лице. Что ж, Кса, значит, сегодняшний день должен пройти гладко!
― Я потеряла дар речи. ― И более того, я просто в ступоре.
Я уговариваю себя успокоиться. Вероятность того, что у Картера и Стоуна есть совместные дела, должна быть практически нулевой. Картер, будучи спикером, наверняка закопан в парламентском дерьме по самые яйца. Достаточно для того, чтобы не участвовать в других проектах. Картер и Стоун из разных партий, разных комитетов, более того ― из разных миров.
Я спрашиваю, как бы невзначай.
― Так, где находится офис Спикера?
Джон отвечает не задумавшись.
― Офисное здание. 1011 Лонгворз. Я запомнил адрес. Я повторял его с тех пор, как услышал вчера поздно вечером. Боже, он так горяч.
― Подожди, а что случилось с Митчем? ― спрашиваю я.
― Неужели то, что это было мимолетное увлечение ― так ужасно?
― Ох... ― произношу я медленно, зная, сколько было у Джона мимолетных увлечений. ― Итак, он женат.
― Не важно. Ни для тебя, ни для нас обоих. Спикер слишком великолепен, чтобы свести меня с ума и отвлечь от одного горячего адвоката.
Несмотря на то, что мы с Джоном друзья, и чувствуем друг друга, я не могу спокойно сидеть и слушать о его фантазиях после того, что сама сделала. Я грубо перебиваю его, но тяжелые мысли безжалостно накидываются на меня.
― Замечательно! Я рада, что по счастливому стечению обстоятельств, мы окажемся с тобой вместе в стенах Белого Дома. ― Мои щеки вспыхнули, и я закатила глаза, напоминая себе, что не должна больше обращать внимание на босса. Никогда.
― Это просто отлично. Я провожу некоторые исследования. Мой редактор хочет, чтобы я нашел что-нибудь, что взорвет прессу. Есть какие-нибудь идеи? Что-нибудь про Стоуна?
― Откуда мне знать? Мы только встретились, ― отвечаю я, сжимая телефон.
― Совсем ничего? Он не приставал к тебе?
― Ты сам говорил, что он не связывается с персоналом... или со стажерами. Разве нет?
― Нет, конечно, нет! Мой редактор иногда сводит меня с ума. Количество наших читателей резко снизилось, нас вызвали на ковер и сказали копать, как можно глубже.
― Как сотрудники желтой прессы? Ты шутишь!
― Эй, не я выбираю, что будет главной темой следующего выпуска «Пост». Есть группа редакторов, которые решили, что скандал поможет нам в расширении нашей аудитории. А это как раз то, чем занимаются депутаты после дебатов. Ты знаешь. Маленькая чертовка.
― Господи, Джон! Я не хочу в этом участвовать. Обещай мне. Я еду в Белый Дом ради стажировки, а не ради того, чтобы стать участницей грандиозного скандала.
― Никогда. Клянусь. Я когда-нибудь тебя обманывал?
Мой ответ был очевиден, никогда.
― Ты прав, ― говорю я, и смотрю на мелькающие за окном огни тоннеля.
― Я заберу вас где-то через час. Может, удастся взять небольшое интервью у Стоуна? Вы говорили обо мне?
― Нет. Мы обсуждали стратегию кампании, и ты прекрасно знаешь, что это не обсуждается до официального старта. Я только начала с этим работать и не могу ничего рассказать. ― Я так рада, что он не может видеть мое лицо, пылающее всеми оттенками красного до самых волос.
Такси выезжает из тоннеля и впереди показывается силуэт отеля, размытый каплями начинающегося дождя.
Есть время, чтобы успокоиться и собраться. На улице 22 градуса, а я плавлюсь на заднем сидении.
― Позвони мне, когда доберешься до отеля, и спасибо за то, что ты сделал. Ты знаешь с командой Стоуна и его связями... ― Мой желудок сжимается.
― Как говорится: все наши поступки возвращаются к нам. Эй, о чем речь, если ты поможешь мне заполучить интервью, ― отвечает Джон. ― Или я могу сделать это сам. Мне просто нужно заткнуть моего редактора, который говорит, чтобы я находил информацию по́том и кровью.
― Хорошо, ― вздыхаю я, прежде чем повесить трубку. Не знаю, почему, но его разговор с Беннеттом кажется мне проблемой.
Что ж, может это потому, что Джон ищет грязную информацию!
― Надо бежать. У сенатора весь день расписан. Одна из встреч ранним утром, мне надо спешить.
― Я скоро буду. ― Он отключается.
Затем водитель объявляет:
― Мы на месте, Мисс. Не волнуйтесь, я припаркуюсь прямо у входа, так что вы не намочите свои туфли.
― Спасибо большое. ― Я смотрю в окно, пока такси разворачивается, чтобы подъехать к отелю.
Взяв сумку, я иду вперед и чувствую, как все мое тело пульсирует от того, что через несколько минут я окажусь лицом к лицу с Беннеттом.
Как и обещано, мы останавливаемся прямо у входа, и водитель выходит, чтобы открыть мне дверь. Порыв влажного воздуха будоражит мои нервы получше утреннего душа. Надеюсь, перспектива увидеть Стоуна не означает, что я тут же окажусь без трусиков.
Мы стоим у главного входа, я отдаю деньги водителю, и он приподнимает кепку, прежде чем уйти. Убрав кошелек останавливаюсь и достаю его снова. Ключ от номера Стоуна прошлым вечером лежал здесь. О, черт. Это значит, что он рылся в моем кошельке. Я смотрю на фотографию, на которой изображены мы с Джоном, гадая, заметил ли ее сенатор. Что он мог подумать? Может то, что я попросила друга побыть нашим водителем? Или что я не профессиональна? Я говорила Норе, что Джон мой знакомый и ее все устроило, даже машина на прокат. Почему Стоуна должно это волновать?
Прежде чем убрать кошелек в сумку, я достаю ключ от своего номера.
Пока я иду по холлу, меня не покидает ощущение, что за мной наблюдают. И это уже не в первый раз. Я перевожу взгляд в сторону источника моего дискомфорта.
Ущипните меня.
Мой глаза встречается с затуманенным взглядом Беннетта, и он поднимает кружку в знак приветствия, самодовольно скалясь. Я чувствую знакомую вибрацию, прокатившуюся по моему телу. Он опускает кружку и с вызовом играет бровями. Выйдя из-за своего столика в ту зону, где люди обычно читают и смотрят новости, он застегивает пиджак и смотрит на меня. Вся моя уверенность, что я смогу не реагировать на Беннетта, тут же летит к чертям. Испаряется!
