И вот этот день настал, мне сделали предложение. У меня будет свадьба. Только вот, теперь я не общалась с родителями. Они не звонили и не писали мне, а я не хотела делать шаг примирения первой. Не я пыталась продать их. Они должны были все объяснить и извиниться, что поставили меня под удар.
От этого мне стало грустно. Шмыгая носом и не желая оставаться наедине со своими мыслями, я набрала номер Джо, решив не откладывать этот разговор на потом.
— Да, куколка! — мужчина никогда не заставлял меня долго ждать.
— Я собираюсь к родителям, хочу поговорить с ними. — сразу без приветствия говорю, испытывая волнение. На той стороне телефона последовал долгий вздох, который Джо иногда не удерживал в себе.
— Хорошо. — Так и видела, как мужчина поджимает недовольно губы.
— Я вызову такси, от них тебе наберу. — Еще не позвонив ему, я все решила. Мне нужно было срочно оказаться дома и увидеть их лица.
— Я заберу тебя от ни сам в обед. — ледяной голос пугает меня. Чувствую, что Джо не хочет, чтобы я ехала домой.
Машинально взглянула на часы на стене, 10:13. С учетом дороги отсюда до дома родителей, Джо немного времени мне давал на общение с ними, но я решила не спорить с ним. Мужчина не любил споры, они выводили его из себя. А я уже знала, что злой Джо страшнее Дьявола. Его нужно было только просить, и тогда он был податливее, мягче.
— Тогда, я не буду терять время. Ладно? Люблю тебя. — Я с легкостью сказала это ему, словно не второй раз в жизни. И мне даже это доставило удовольствие. Казалось, что я услышала урчание.
Обычно утром я заходила к дяде Вите, чтобы поздороваться с ним и выпить чашечку кофе с конфетами. Мне нравилось общаться с настоящим джентльменом. Но сегодня у меня не было на это времени. Надеюсь, он не обидится.
Я собралась рекордно быстро — за пятнадцать минут: натянула первые попавшиеся под руку брюки и блузку, накинула сверху полушубок. Волосы хаотично разметались по спине. По мне было видно, что собиралась я в спешке. И все же, проходя мимо зеркала, я кинула взгляд и осталась довольна.
Только сев в такси, я поняла, что сегодня будний день, и родители должны быть в это время на работе. Звонить им и предупреждать о своём прибытии не хотелось. Поэтому рискуя их не застать дома, я поехала.
Родители.
У родного дома я испытала противоречивые чувства: тоску по родителям и тёплым моментам и отвращение к папиным словам.
Постояв несколько минут у подъезда, собираясь с духом, я открыла дверь и сделала шаг внутрь, проводя черту — дороги назад нет.
Отбросив все нехорошие мысли, я вбежала по лестнице на пятый этаж на одном дыхании и зазвонила в звонок. Никто не спешил мне открывать, хотя я отчётливо слышала шум за дверью. У меня начиналось складываться впечатление, что родители не хотят открывать мне дверь.
Наконец, дверь резко распахнулась. На пороге стоял неопрятный отец в спальных штанах и футболке, на его лице была недельная щетина, а глаза красными. Он смотрел на меня удивленными глазами и неожиданно присвистнул. Его реакция ошарашила меня.
— Какая цаца к нам явилась! Вспомнила о родителях!
Я прошла в дом, осматривая комнаты, вроде ничего не поменялось. Но все же пропала чувство комфорта. Не было ощущения, что я в доме. Из глубины квартиры вышла мама, выглядевшая не менее уставшей и немного поседевшей. При виде ее усталого лица, у меня чуть не разорвалось сердце!
— Эмма! — Она точно была рада меня видеть. Запах матери был настолько родным, что я рассмеялась, хотелось задушить ее обнимая. Я скучала по ней. Никто не может стать ближе мамы.
— Как же я скучала, мамочка! — я говорила искренне. Крепко обнимала ее, не желая отпускать. Мне хотелось плакать и смеяться.
— А где ты была, доченька? — елейный голос папы резал по уху. Ему будто доставляло удовольствие наступать на мои больные мозоли. — Соболиная шубка, дорогие сапожки. Вижу, как откровенно горевала, пока мы тут перебивались! Шлендра! Вся в мать!
Мама в моих руках съёжилась, а я резко обернулась и посмотрела на отца с такой злостью, накопленной за эти месяцы на него, что он отступил от меня. Не ожидал такой реакции. Как он вообще смел так разговаривать?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Я была там, папочка, где ты хотел, чтобы я была! Козлина, ты папаша, ещё тот! Решил продать меня за свои долги? Почему же ты не на работе? — невозможно было узнать мой голос. Он был стальным, не терпящим отпора. Не знаю, что мне так предавало сил: злость на отца или ощущение защищенности. Джо не позволил бы никому тронуть меня. У него был собственный абонемент на причинение мне боли.
— Потому что у меня больше нет РАБОТЫ! Хахаль твой выкупил все, что у нас есть, и выкинул меня с работы! — Никогда прежде он так не разговаривал со мной. Папа был словно чужим, ни тем человеком, кто укладывал меня спать и читал сказки.
— Не выкинул, а запретил воровать. — у Джо была особенность заполнять собой все пространство, чтобы людям становилось тесно в его присутствии. И еще, он умел возникать из ниоткуда. Секунду назад не было его, и хлоп — вот он стоит перед нами, расправив плечи. Он был спокоен, не чувствуя угрозы от отца. — Может чаю попьем?
Родители.
Мама смотрела на Джо во все глаза, словно видя впервые. С неким ужасом и благоговением. А как иначе? Высокий с широкими плечами и огнем в глазах, он напоминал самого Дьявола.
— Конечно. — защебетала мама, боясь не угодить гостю. Я пошла за ней, на ходу машинально поцеловав Джо. Это было естественно. Мой мужчина заурчал и пошёл за нами. Мы напоминали пару, которая пришла в гости к родителям невесты. — Вы будете чёрный или зелёный?!
— Я пью любой. — Любезно ответил мужчина, стараясь быть вежливым. За эти месяцы я неплохо его изучила и знала, что Джо любит кофе и исключительно черный чай без добавок.
Мы сели за небольшой стол, пока мама хлопотала на кухне. Я впервые в этой квартире себя чувствовала гостьей. За два месяца совместной жизни дом Джо стал моим домом, там было все знакомым. Я знала, где что лежит и покупала все, что считаю нужным, не испытывая ни в чем нужды. Осознание, что я настолько за этот короткий срок приросла к Джо стало для меня открытием.
Лицо отца говорило само за себя — полное отвращения и негодования. Было осязаемо, что ему противны мы. Он поджал губы и насупился. Крылья носа подрагивали, а глаза бегали из стороны в сторону что-то выискивая. Раньше он никогда себя так не вёл. Не зря говорят, что человека раскрывают не хорошие время, а темные обстоятельства.
Не успел Джо посмотреть на него, как отца лицо приобрело более человеческий вид, и я вновь почувствовала отвращение, с которым пыталась бороться с того момента, как пришла сюда. Что же происходит со мной?
— Валерия… извините, я не знаю Вашего отчества. Спасибо большое за чай. — Джо разговаривал только с матерью, пока успешно игнорируя отца. У нас для Вас новость. Надеюсь, что хорошая.
Мама села на стул, посмотрела осторожно на отца, а потом на нас. По её глазам видела, как она напряглась и догадывалась, какую новость она собиралась услышать. Она старалась не смотреть на мой живот, но все же периодически бросала на него взгляд.
Я слышала стук своего сердце, неужели, вот так? Сейчас Джо скажет, что сделал мне предложение, и я согласилась на него.
— Мы решили пожениться. — сама не поняла, как быстро это выпалила, чтобы не тянуть время. Джо сжал мою руку под столом. К моему удивлению, лицо мамы приобрело испуганное выражение лица, а папино исказилось еще большим отвращением. Я почувствовала себя подзаборной шлюхой. Пол ушел из-под ног. — Что не так?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Ничего. — выплюнул отец. — Мы радуемся новому родственничку, который лишил твоего отца работы и всего, что у нас есть.
— Но это не так, папа! — Внутри меня все разрывалось на части. То, как несчастно выглядели мои родители, убивало меня.
— Ты веришь ему больше, чем мне? Человеку, который тебя вырастил? — Отец шипел как змей. Его лицо стало красным от негодования.
