— Он звонил мне, — сказал Шеф. — Он жаловался на вас. Затем он сказал, что спрятал наши письменные приказы в надежном месте. Он также сообщил мне, что передал Джанверту специальный номер и шифрованные письма, касающиеся наших инструкций для агентов. Он даже прочитал мне выдержки из приказов, отданных ему годы назад.
После долгой паузы Перуджи произнес:
— К нему следует применить более жесткие меры.
— Да, — сказал Шеф, — делать нечего.
Слова Нильса Хеллстрома: «В отличие от людей, физическая ограниченность которых закладывается в них с момента рождения, насекомые рождаются со способностью действительно усовершенствовать свое тело. Когда насекомые достигают пределов своих возможностей, они чудесным образом преобразуются в новое существо. В этой метаморфозе я вижу фундамент моего понимания концепции Муравейника. Для меня Муравейник представляется коконом, из которого возникнет новый человек».
Хеллстром сидел в задумчивости в своей комнате. Его отсутствующий взгляд скользил по схемам и диаграммам, развешанным по стенам, но он их не видел. Они пошлют сейчас первую команду, подумал он. Они пока только осторожно присматривались к ним. Сейчас в дело вступят настоящие специалисты, и от них они смогут узнать информацию, необходимую для спасения.
Ночь была длинна, а день будет еще дольше. Он сумел поспать часа два, но Муравейник пронизало напряжение и сознание нарастающего кризиса. Химические реакции организма говорили работникам, что что-то происходит.
Когда он вернулся в свою комнату немногим более двух часов назад, то был настолько измотан, что, сбросив Внешний пиджак, кинулся в остальной одежде на постель. Что-то тяжелое в кармане пиджака стащило его вниз, на пол, рядом со стулом. Хеллстром видел выпирающий из кармана тяжелый предмет и лениво подумал, что бы это могло быть. Внезапно он вспомнил Внешний пистолет, взятый им перед выходом из комнаты — как давно это было. Казалось, целую жизнь назад, в другом мире. Все изменилось с тех пор. Мощные силы Внешних учуяли Что-то, и это что-то ведет их к Муравейнику. «Проект 40».
Источник утечки оказался столь банальным, что Хеллстром вздрагивал при мысли об этом. Джерри, одному из операторов, было дано задание сделать несколько кадров в МТИ и параллельно изучить некоторые статьи в библиотеке. Он вспомнил, что оставил бумаги на столе «не более чем на полчаса». Когда Джерри вернулся, они лежали на том же месте, и он взял их, не испытывая никакого беспокойства. Как просто! Но Внешним этого оказалось достаточно. Словно они обладали злым гением, только и поджидающим таких оплошностей.
С Джерри случился сердечный приступ. Он выдал любимый Муравейник. И это было так. Но это должно было случиться рано или поздно. Настоящее чудо, что это случилось так поздно. Разве можно было надеяться, что их так никто и не обнаружит? Мирная анонимность имеет свой жизненный цикл, вероятно. Мир любой ценой никогда не срабатывал так, как ожидалось. Цена, которую приходилось платить, постоянно повышалась.
Нервный и раздраженный — эмоции его организма, как он знал, исходят сейчас во все стороны, — но почему-то не заботясь об этом, Хеллстром с внезапной решимостью поднялся. «Проект 40» — он должен ускорить работу над ним! Должен!
Шифрованное сообщение, полученное от Перуджи: «В настоящее время я не отменяю назначение Джозефа. Мы должны решить деликатную проблему для Мерривейла. Определенные аспекты, связанные с приемом Джозефа на работу в Агентство, заинтересовали меня в этой связи. Мы можем взять его под более надежный контроль. Нет сомнений в сильной привязанности между Джанвертом и Кловис Карр. Это может быть с выгодой использовано. С целью скрытного наблюдения за ними мною направлен Д. Т. Олден. Его отчет будет вам представлен».
Перуджи бросил свой саквояж на постель в комнате мотеля, расположенного в пригороде Фостервилля. Он взял с собой только небольшой портфель и сумку от камеры с оборудованием для поддержания связи. Сумку он повесил на ручку стула. Так он любил путешествовать: сумки под сиденьем, никакой суеты в аэропорту, вошел — вышел с привлечением к себе минимального внимания. Несмотря на свои шесть футов и четыре дюйма, он знал, что не слишком бросался в глаза. Давно он овладел умением растворяться в толпе и всегда им пользовался при необходимости.
Все утро он потратил на расположение резервных команд в горах к северу от города, организуя скрытую линию связи от фермы до его комнаты в мотеле. Он проголодался, но дело прежде всего. Он осмотрел комнату. Темное дерево, изношенная драпировка. Все свидетельствовало о минимуме расходов. Он вздохнул и опустился в кресло, застонавшее под тяжестью его двухсот двадцати фунтов. Нащупав рукой телефон на журнальном столике, он набрал номер дежурного.
Да, они знали номер телефона местного шерифа. Какие-нибудь проблемы?
Перуджи объяснил, что компания просила его расследовать несколько случаев исчезновений ее сотрудников. Обычная процедура. Он был вынужден выслушать объяснение, что у них был только один шериф, местный уроженец, но достаточно опытный. Офис шерифа находился в совете округа. Вскоре, отделываясь от вопросов односложным бурчанием, Перуджи получил нужный номер, и дежурный связался с ним. Двумя минутами позднее он уже обсуждал проблему с шерифом Линкольном Крафтом, мужчиной с невыразительным, каким-то бесцветным голосом.
— Мы уверены в их исчезновении, — настаивал Перуджи. — Карлос должен был вернуться и приступить к работе в понедельник, а сегодня пятница. Это на него не похоже. Он очень пунктуален, наш Карлос.
— Его жена тоже? — Крафт произнес это обвиняюще.
— Мужья часто берут с собой в отпуск своих жен, — сказал Перуджи. Он прислушался, не прозвучало ли это несколько оскорбительно.
Крафт пропустил сарказм мимо ушей. Он сказал:
— Да, возможно. Но все-таки несколько странно, что компания послала именно вас по этому делу.
— Карлос играет ключевую роль в компании, — пояснил Перуджи. — Мы не можем пускать это дело на самотек. Конкуренты поджимают.
— Вероятно. Так каким бизнесом вы заняты?
— Я являюсь вице-президентом… одна из крупнейших в стране. Карлос являлся одним из лучших комиссионеров.
— Являлся? — спросил Крафт. — У вас есть причины, о которых вы умолчали, подозревать худшее?
— Ничего конкретного, — солгал Перуджи. — Просто на него не похоже пропадать, когда он требуется на работе.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
