— Одни напасти на вас сыпятся! Ты не обращалась к гадалке, может это чья-то черная зависть, порча. А что, это частое явление…
Султан с Жасмин были более осторожны. Усадив Агату с Инной в свой Мерс, повезли их в Склиф, куда, как стало известно, доставили Надира. О его состоянии было мало что известно, поэтому все надеялись на счастливый исход.
У ворот института скорой помощи их уже ждали журналисты, желающие первыми задать вопросы врачам и близким Надира. У них это не очень получилось, и те, и другие не спешили делиться информацией.
— Мы сами еще ничего не знаем, — отфутболивал их словами Султан, ведя за собой Жасмин и Агату. — Ничего неизвестно! Все вопросы к пресс-службе компании! Пропустите нас, без комментариев!
В светлом больничном коридоре Агату и ее друзей встретил пожилой врач, вид у него был скорее растерянный, чем обеспокоенный. Он потирал рукой подбородок и явно над чем-то раздумывал, — ну ладно, будь что будет, словно решил он, и сказал:
— Мой пациент в критическом состоянии. Нужно ждать, у него серьезные травмы… это все, что я могу вам сказать.
Агата молитвенно сложила ладошки и расплакалась в очередной раз:
— Могу я его увидеть, доктор! Всего на минутку, иначе я умру…
— Он в реанимации. Я не могу вас туда пустить, — развел руками врач. — Поезжайте домой и успокойтесь, если что-то изменится, вам позвонят.
Султан, конечно, решил воспользоваться своими связями, — ему не понравилось то, как сухо с ними разговаривал врач. Но звонки «нужным людям» не открыли им двери реанимации, ему отвечали, что шейх-отец заблокировал все ходы и выходы. Агата поняла, что семья Аль-Амин теперь не подпустят ее к Надиру.
— Пустите, пустите меня к нему! — рванулась на врача Агата. — Вы не имеете права, он мой муж! — Султан вовремя подхватил ее за талию, иначе она продолбила бы медику грудную клетку своими кулачками. — Отпусти меня, Султан! Надир мой муж, и никто не может мне запретить его видеть!
— Ваш муж? — Врач сделал вид, что очень удивлен, нахмурил брови и криво ухмыльнулся. — Мне об этом ничего не известно… Семья Надира связалась с больницей, они утверждают, что у него в России никого нет, и как только будет такая возможность, они заберут его на лечение заграницу…
Султан оттащил Агату подальше от врача, и, встряхнув ее за плечи, заставил успокоиться, не трепыхаться бессильно и бесполезно.
— Послушай, я понимаю, это трудно принять. Но такие семьи как Аль-Амины часто открещиваются от неудобных снох. Просто прими это и переведи дух, чтобы бороться, доказать, что ты Надиру не чужая…
Опять бороться за место под солнцем? У Агаты не осталось сил, было одно желание, которого, как всегда, было мало для счастья. Ладно! Султан прав, сейчас она ничего не может сделать. Всей компанией они отправились домой. Апартаменты Надира пока были открыты для Агаты, и она собиралась обосноваться в них, как в крепости, решила, что выволокут из них только ее труп.
— Я не знаю, кого мне спасать. Сына или мужа? — Призналась она Султану, который в раздумьях развалился в любимом кресле Надира. — Если я их не увижу, я просто умру. А может быть я уже умерла, и с тобой разговаривает мертвая женщина, потерявшая все?
— Не впадай в крайности, Агата. Ты жива и твои парни тоже живы, это главное, — ответил ей Султан с восточным спокойствием. — И еще, не пасуй перед самыми страшными угрозами Аль-Аминов, будь храброй. Шейхи любят пугать, угрожать, красоваться своим могуществом…
— Почему ты мне помогаешь, Султан? — спросила Агата. — Я же не из вашего круга…
Султан, задумавшись, покусал губы, потом ответил неуверенно:
— Потому что Надир мой друг и он тебя любит, наверное… Не будем разбираться, кто из какого круга вышел, ок? Нужно попасть к отцу Надира раньше, чем он увезет сына из России. Тогда уж точно ты долго его не увидишь…
Глава 20
У Султана не было четкого плана. Действовал он по обстановке. По каким-то своим каналам он отслеживал передвижения шейха Сулеймана, и когда тот вылетел из Германии в Россию, Султан приехал к Агате. Та оставалась в апартаментах, — видно, никто не собирался выкуривать ее оттуда. Прошли всего сутки, а Агате казалось, что прошел год.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Он будет в Москве меньше чем через три часа. Нужно перехватить его в аэропорту. — Подгонял Султан Агату, которая от горя погрузилась в какое-то трансовое состояние. — Быстрее, быстрее, давай! На дорогах «пробки»… Слушай, ты не против, если с нами поедет Марух? Я понимаю, репутация у него в твоих глазах не самая лучшая, но в Аравии он не последний человек и сможет, может быть, нам помочь…К тому же нам нужен переводчик с арабского…
— Пусть едет, если так нужно, — изрекла Агата. — Лишь бы глупостей не натворил…
Она оделась в длинное закрытое платье из серого шелка, собрала волосы в тугой пучок и повязала на голову белый хиджаб, чтобы соответствовать нормам принятой веры и не раздражать свекра.
Оказаться в машине с такими мужчинами как Султан и Марух уже скандально, а ехать в их обществе на встречу с отцом мужа вообще поступок на грани безумия. Агата сидела за задним сидение белого Мерседеса, плавно рассекающего городские дороги и вальяжно тормозящего на светофорах и в «пробках». Рядом с ней сидел Султан, он не выпускал из рук телефон, постоянно с кем-то переписываясь. Марух сидел рядом с водителем, как обычно, одетый богато и ярко. Иногда он оглядывался назад и обменивался с Султаном английскими фразами.
Подъезжая к Шереметьево 2 мужчины заговорили по-русски:
— К Сулейману пойду я, — сказал Султан. — Меня он знает меньше, чем тебя. Попробуем вежливо попросить его допустить жену к Надиру. Если не получится, ты позвонишь, куда надо… Понял, Марух? Пока останешься с Агатой у входа в вип-зону…
— Согласен, как скажешь, — кивнул Марух, признавая стратегию приятеля. — Зачем у входа? Мы войдем и тихо посидим…
Агата шла за мужчинами, тонула в шуме аэропорта, в бесконечной толпе пассажиров и встречающих их людей. Вип-зона, большое помещение с удобными диванами и креслами, буфетом и даже конференц-залом. Марух по-свойски уселся на диван, закинул ногу на ногу и стал пялиться в громадный экран телевизора. Агата стояла у панорамного окна и ждала, когда все решится.
Через несколько минут в зал вошли Султан и шейх Сулейман, первый пытался что-то спокойно ему объяснить по-английски, но второй был настолько погружен в свои мысли, что едва слушал его. Марух поднялся им навстречу, Агата робко двинулась на ним, тогда-то шейх и увидел их.
— Господин Аль-Амин, уделите нам три минуты, — заговорил Марух по-арабски, преграждая шейху путь к выходу. — Здесь жена вашего сына, она хочет видеть мужа, быть с ним рядом в трудные моменты его жизни…
— Никакая она ему не жена! — громко выдал шейх, взмахнув руками. — Это она виновата во всех несчастьях Надира! Видеть ее не желаю! — он хотел пройти мимо, однако Марух стоял на месте. Пожилой шейх не решился вступать в физическое противостояние с молодым мужчиной. Тем более, что охрана ждала его снаружи.
— Шейх, ваш сын в беде. Сейчас не до разбирательств, кто и в чем виноват, — продолжил уговоры Султан по-русски под дубляж Маруха. — Возможно все могло быть иначе, не случись похищения ребенка. И Агата, и Надир очень переживают за сына, одна беда привела к другой…
— Я хочу быть рядом с Надиром. Пожалуйста, позвольте мне, не отнимайте его у меня. — Агата вышла на первый план. Маруху пришлось отступить, уступить ей место. — Дорогой отец, вы же принимали меня в своем доме, знали, что Надир выбрал меня. Что же случилось, почему все так изменилось?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
В этот момент в ней было столько достоинства и красоты, что мужчины опустили глаза, и дали женским чувствам возможность раскрыться в полную силу. Шейх-отец сказал резко и тихо:
— Надир признался, что вы не живете вместе. Ты ушла от него или он от тебя я не понял, — переводил Султан с английского. — Какой позор! Это после того, как моя семья приняла тебя? Можешь не мечтать о возвращении к моему сыну…
