Само появление относительного дешевого — ну по сравнению с природными аналогами — синтетического красителя вызвало настоящую революцию в текстильной промышленности. Если раньше дешевые ткани часто шли вовсе без какого-либо окраса, то теперь появилась возможность красить буквально любой клочок.
40-ые годы 19 века вошли в историю моды как «лиловое десятилетие», поскольку до выхода на широкий рынок других красителей на основе анилина именно «пурпуром» красили буквально все, имея возможность использовать диапазон от нежно фиолетового до глубокого королевского пурпурного.
Об успехе анилиновых красителей говорит статистика. Если в 1839 году «анилинового пурпура» было произведено всего порядка сорока тонн за год, то к 1845 году объем его производства в империи достиг трех тысяч тонн, а к концу 19 века суммарный объем всех производимых в России синтетических красителей перевалил за двести тысяч тонн!
Глава 12
— Давно мы вот так не выбирались… Вдвоем.
— Да уж, — мы шли по едва заметной в густой весенней траве тропинке. Левой рукой я поддерживал жену, в правой нес большую корзину со снедью и разной пикниковой утварью. — Работа не отпускает. Дети опять же…
Даже я почувствовал, как это прозвучало… Не искренне что ли. Отношения с Александрой у нас в последние годы стали совсем другими. Сложно сказать, хорошо это или плохо, в конце концов, мы и сами изменились за эти двадцать лет, было бы странно останься все у нас по-старому.
Врачебный запрет на секс, появление из-за этого «официальной и одобренной» фаворитки в лице Нелидовой, работа Александры в министерстве народного просвещения. Можно сказать, что жена стала больше товарищем и верным соратником, чем предметом чувственного вдохновения. Да и пересекаться мы стали только утром, вечером и во время совместных с детьми мероприятий. Опять же вон Саше уже 17 лет в этом году исполнилось, совсем взрослый стал, скоро «из гнезда» выпорхнет, за ним девочки пойдут. Не успеешь оглянуться, как выйдут замуж и разъедутся, а годы идут…
В общем, в какой-то момент я решил, что не хочу, чтобы жена была для меня только соратником, и принялся восстанавливать связи. Если не телесные — хотя и тут всегда есть варианты — то хотя бы душевные.
— Пахнет как хорошо! — Женщина вдохнула весенний воздух полной грудью и широко улыбнулась. — Акации.
— И с погодой сегодня повезло, ни облачка на небе, — так перебрасываясь ничем не значимыми фразами мы наконец дошли до заранее подготовленной для пикника поляны.
К сожалению, императорская чета не может просто пойти в соседний лесок «на шашлыки». Всегда присутствует масштабная подготовительная работа с участием десятков людей. Как минимум для обеспечения охраны — и сейчас где-то там за деревьями на небольшом удалении были расставлены взятые специально для этих целей из столичного полка егеря. Мы их не видели — еще бы мы егеря в лесу увидели — но то, что нас караулят, я не сомневался ни на секунду. А ведь имелись еще всякие лакеи, прислуга и прочие помогальщики, поляну вон заранее выбранную подготовили, место под костер расчистили, хворост собрали и отдельной кучкой сложили. Короче говоря — почувствовать себя в таких условиях наедине с женой, было еще тем отдельным психологическим упражнением. Местные дворяне учатся не обращать внимания на прислугу с детства, я же воспитанный в совершенно иных реалиях, заставить себя относиться к этим людям, как к живой мебели, все равно не мог. Ничего не поделаешь, свой мозг не обманешь.
— Давай раскладывайся, я пока костер разожгу, — всегда любил возиться с огнем, доверять это дело кому-то совершенно не хотелось.
Предложение выбраться на пикник только вдвоем Александра сначала восприняла с недоверием. Чего это мол я неожиданно в романтизм ударился. А потом и сама загорелась идеей — даже нашла сама место для пикника, не поленилась потратить на это лишних полдня.
Я быстро сложил приготовленные ветки домиком, достал спички и поджог всю конструкцию. Явно дрова не под соседним деревом собрали, а привезли заранее — после обильных весенне-летних ливней земля еще была влажновата, а ветки — сухие до хруста. Только поднес огонек — мгновенно вспыхнули как бумага.
— Нальешь? — Александра тем временем расстелила покрывало, достала приготовленную заранее снедь. Ну и бутылку вина, конечно, куда без нее, впрочем, воздух был настолько густо наполнен весенними запахами, что, кажется, его вполне можно было пить вместо игристого. Уж точно в голову шибало не хуже.
Я перехватил бутылку, привычным движением вытащил пробку — напиток за время прогулки немного растрясло, поэтому действие это сопровождалось отчетливым хлопком — и разлил жидкость по бокалам. До пластиковых стаканчиков мы еще не доросли, поэтому даже на природе в эти времена приходилось пользоваться хрусталем.
— Как там Саша, не передумал? — Сделав глоток игристого поинтересовалась жена.
— Давай не будем об этом. Решение принято, да и… — Я бросил взгляд на сидящую на покрывале женщину, — ты же сама понимаешь, что так будет лучше.
Лично для меня — помимо всех, ставших уже привычными постоянных изменений вокруг — лето 1835 года стало знаменательным тем, что наследник престола Александр Николаевич по достижении первого совершеннолетия собирался отправился в традиционное в таких случаях путешествие по России. Причем, впервые это путешествие предполагалось столь масштабным.
Саша должен был покинуть родной дом аж на целых полтора года. Сначала по рекам и железной дороге предполагалось добраться до Томска. Эта первая часть путешествия была относительно простой и приятной, поскольку проходила по максимально «наезженной» восточной трассе. Дальше по маршруту предполагаемой ветки Томск-Красноярск наследник должен был добраться до берега Енисея, который к тому времени вероятно будет уже покрыт льдом. После этого через Иркутск и Читу путь великого князя лежал в Охотск на берег Великого океана.
Этот участок был гораздо менее «популярным». Русского населения там практически не было, империи еще только предстояло заселить эти отдаленные владения, но я хотел, чтобы сын понимал, чем ему придется править и представлял себе реальную ситуацию «на земле», а не только то, что ему докладывают многочисленные советники и помощники.
К сожалению, северный берег Амура пока — но я собирался в будущем это исправить — принадлежал Китайскому государству, поэтому вся поездка от Байкала до океана обещала стать тем еще приключением. Не спокойное плавание по реке, а бесконечная тряска в седле — нормальных дорог, по которым могла бы проехать, например, карета, там естественно тоже не имелось.
Из Охотска Саша должен был на корабле отправиться в Америку, где посетить все более-менее значительные русские поселения, разбросанные вдоль побережья. Это было важно с политической точки зрения, как символ того, что данные земли не просто пыльный угол империи, а полноценная ее часть, которую Россия никому отдавать не собирается. Ну и сам наследник должен был по моей задумке проникнуться богатствами лежащих по ту сторону океана земель, чтобы в будущем уже после моей смерти даже мысли у него не возникло эту территорию продать за тридцать серебряников.
После Русской Калифорнии предполагалось посетить Мексику и через Никарагуанский перешеек попасть в Атлантический океан. Вновь подняться севернее, побывать в городах атлантического побережья США — Новый Орлеан, Чарльстон, Нью-Йорк, Бостон — и оттуда через Атлантику махнуть уже в Европу. Англия, Голландия, Дания, Пруссия, Швеция… Вполне достаточно впечатлений для одной поездки.
И с политической опять же стороны это будет хорошим сигналом всем заинтересованным сторонам — а за такими моментами обычно все, кому нужно, внимательно наблюдают — о возможной переориентации внешней политики Российской империи на восток. Тоже лишним не будет. Глядишь и получится оттянуть неизбежное столкновение с западными странами за гегемонию в Европе. Вряд ли, конечно, но вдруг…
