скорее всего, наберу ей, когда выдастся свободная минутка.
Когда я подходил к апартаментам Анастасии, украшенным гирляндами в связи с грядущим праздником, то услышал, как из её гаража раздавалось недовольное ржание и фырканье Грома.
На моём лице проскользнула улыбка и я отправился в гараж, чтобы попроведовать его.
Стоило только нажать на кнопку и дождаться, когда поднимутся ворота, как конь пулей выскочил ко мне, и посмотрел на меня дерзким взглядом, задрав голову.
— Да, брось, — я погладил его по шее, — не так уж долго мы и не виделись! К тому же ты прекрасно проводил время в конюшне, разве нет? Там же полно кобыл на любой вкус и цвет, и люди Анастасии кормили тебя не хуже, чем остальных её лошадей.
Гром выпятил нижнюю губу и тяжко вздохнул. Мне не стоило труда, чтобы догадаться, что мой верный друг жалуется.
— Серьёзно? Те кобылы очень высокомерные и не обращали на тебя внимания, потому что ты не чистопородный жеребец? — мне стало жаль четвероногого друга, ведь он очень гордый, и такое отношение его весьма могло задеть.
Конь кивнул два раза и встал поближе ко мне боком, чтобы я почесал ему лопатку и холку.
И дело вовсе не в том, что я в прошлом не мог позволить себе купить скакуна чистокровных кровей, потому что у меня имелось более чем достаточно средств, как говорится, покупай хоть сотни самых лучших жеребцов.
Но Гром появился в моей жизни иным способом.
*Семь лет назад в Приморской губернии*
Владислав сильно натянул шляпу на лоб, чтобы солнечные лучи не слепили глаза. Он возвращался с задания вместе со своими друзьями. Они ехали по просёлочной дороге, поднимая пыль в воздух, и архинекромант заметил, как на одном из участков, за низким забором какой-то мужик остервенело стегает молодого жеребца плетью, чтобы тот ускорился и вспахал поле.
Заклинатель душ выскочил из позолоченной кареты, украшенной изящными фигурами фениксов с двух сторон, и попросил друзей, чтобы те его подождали.
Владислав перепрыгнул через забор, и когда владелец коня хотел ещё раз занести плеть для удара, он перехватил его руку и врезал своей головой по лбу мужика. У того засверкали искры в глазах и, пошатнувшись, он приземлился задницей на траву.
Архинекромант подошёл к жеребцу, которому на вид было примерно лет пять. Кожу бедного животного покрывали рубцы и рёбра проглядывались так, что их можно было без труда пересчитать.
— Что приятель, хреновый у тебя хозяин? — Владислав прикоснулся к животному, чтобы погладить, но того так зашугали, что конь испуганно отступил в сторону и прижал уши.
В этот момент мужик с трудом привстал на корячки и озлобленно уставился на заклинателя.
— Я забираю жеребца себе, — спокойным тоном бросил Владислав.
— Но это мой конь, — дрожащим от гнева ртом произнёс владелец.
Архинекромант ядовито оскалился и схватил, брыкающегося мужика за шкирку и потащил к колодцу. Хозяин догадался, что с ним хотят сделать и в ужасе завопил, и попросил проявить к нему сострадание.
— Поздно, — хладнокровно отрезал Владислав и скинул его в глубокий колодец, а потом прикрыл сверху крышкой.
* Настоящее время*
Когда я забрал жеребца, то принялся откармливать его, ведь судя по всему, ему до этого выдавали столь скудные порции, что и мышь бы не наелась.
Мой Громушка вообще никогда не пробовал вкусняшек, фруктов и овощей, а питался почти одним сеном, и то не лучшего качества.
Когда я впервые угостил его морковкой и сельдереем, тот запрыгал от счастья в прямом смысле этого слова, и чуть дверь в моей конюшне не снёс, когда я прикрыл её и пошёл за добавкой.
А потом уже занялся его лечением и стал тренировать, как боевого коня. И мне казалось, что юный жеребец долго не научится спокойно относиться к звукам пальбы и к крикам сражения.
Но мы с ним довольно быстро сдружились, и сначала Гром был верен мне и признателен из-за того, что я вкусно его кормлю, а потому он слушал все команды и смело держался в строю среди других скакунов.
Однако спустя время наша дружба только крепчала и этот четырехногий стал во многом подражать моему характеру. Он интуитивно прочухал, что я, как новый хозяин пользуюсь авторитетом среди людей. И потому Грому, возможно, и передался гордый нрав и упрямство.
Конь забыл о своём смиренном послушании перед прошлым хозяином, и теперь часто показывал мне свой характер, указывая на то, что он мне ровня и товарищ.
А я, кстати, не был против таких перемен в нём, ведь питомцы должны находиться на одной волне с человеком.
Хотя, конечно, Гром иногда меня подбешивает и ведёт себя, как вредный ребëнок, но зато с ним не соскучишься, особенно если учесть тот факт, что я могу догадаться о том, что хотят сказать животные.
И да, имя я ему такое дал вовсе не из-за того, что он грозный и устрашающий, а из-за того, что, когда он сильно переест, то издаёт такой громыхающий пердëж, словно кто-то заводит машину.
Впервые когда я услышал от него подобные звуки, то сам немного вздрогнул от неожиданности, так как не был готов к странному шуму посреди пустынного поля.
— Не переживай дружище, — поддержал Грома, — те кобылы просто тупые курицы, раз судят о других по их родословной. По сравнению с ними ты царь, а они так, пыль под копытами.
Конь закивал головой на мою речь и, кажется, что ему полегчало от добрых слов, но я про себя задумался о том, что уж больно порой его перехваливаю.
Так что неудивительно, если у Грома самооценка взлетит до небес. Надо как-то постараться быть чуточку построже, в том плане, чтобы он не расслаблял булки и не сел мне на шею окончательно, ведь без того вожусь с ним, будто с дитëм.
— Ладно, меня ждут дела, а ты займись чем-нибудь полезным, к примеру, побегай через препятствия по снегу, чтобы жирок лишний сбросить, а то как-то ты в последнее время потолстел!
Гром злобно заскрëб передним копытом по полу и раздражённо замахал хвостом, а потом протяжно заржал. И если я верно разобрал интонацию ржания, то кажется, он послал меня матом.
— Слушай, Гром, — обратился к нему строгим голосом, — ещё одно такое замечание в мой адрес, и я тебя в цирк продам! — пригрозил пальцем. — Будешь там сутки напролёт катать всех за деньги, которых ты, кстати, не увидишь. И вкусняшками тебя баловать никто не станет в таких размерах, в каких делал это я. Максимум может один кабачок в неделю перепадёт и горсть сухарей, ну огрызками возможно кто-то поделится.
Жеребец надул губы и с наигранной обидой отвернулся, а я, наконец, направился к главному крыльцу, где мне без проблем открыли дверь охранники Анастасии.
— А я смотрю, Владислав, вы везде успеваете! — заметила гроссмейстер, когда входила в гостинную с телефоном в руках и с чашкой чая.
— В смысле? — я снял верхнюю одежду и передал её слуге.
— Ну, как же, — девушка посмотрела на меня пристальным взглядом, — вы уже звезда интернета, — показала мне ролик, на котором я заставляю водителя извиняться перед дамой на улице. — Только послушайте, «Гроза улиц. Странный мужик в шляпе выбивает зубы водителям, нарушающим ПДД», — она озвучивала подписи под роликами: — А вот ещё одно, «Наш новый герой или просто сумасшедший?», но комментарии под видео просто нечто, — Анастасия хлопнула ресницами. — «Дайте ему жезл регулировщика и тогда дорожным хамам не поздоровится», — та взъерошила волосы на голове.
Ну, вот, этого мне ещё не хватало! А как хорошо было раньше без проклятых телефонов. Сейчас же даже пукнуть нельзя, чтобы никто не заметил. Грëбаные зеваки, ведь им бы только в сеть что-нибудь залить и тогда их день удался.
Что за словечко опять прицепилось к моему языку? Ох, уж эти людишки, всë на новый лад перековеркивают. Раньше, когда мы говорили «Залить», это означало просто надраться вдрызг пивком после возвращения с рейда.
— Где телохранитель? Уже пришёл в себя? — решил сменить тему разговора.
Девушка кивнула и ответила:
— Ага, он уже в сознании и сидит связанным в моём кабинете под присмотром нескольких охранников, — она провела указательным пальцем по виску. — Мне даже пришлось дать ему выпить обезболивающего, потому что он сказал, что у него голова раскалывается после вашего удара.
— Чего? — мои брови сдвинулись под углом. — Я ему ладонью вмазал, а не кулаком, так что пусть не сочиняет!
— Во всяком случае идëмте уже допрашивать его, а то мне уже не терпится узнать правду, — гроссмейстер отхлебнула
