в лагере в клетке. Я более внимательно стал рассматривать огромного кота. В какой-то момент наши взгляды с животным встретились.
В голове у меня стали всплывать картинки.
— В лагере его самка, — сказал я.
— С чего ты взял? — спросил Зес.
— Он показал, — ответил я.
Зес посмотрел в сторону кошки заинтересованным взглядом.
— Поразительно, — с интересом произнёс Зес.
— Почему?
— В легендах моей страны говорилось, что богиня Бастет даровала разум своим сородичам. В Египте не просто так кошка считается священным животным. Но убедиться, что кошки разумны, находясь в Славянской империи, я не ожидал.
— Что будем делать? — спросил я.
Зес медленно стал опускать сабли. Положив их на землю, я увидел, что животное приняло миролюбивую позу, сев напротив и с любопытством смотря на нас.
— У меня не появляется, как ты говоришь, картинок, — произнёс Зес, — поэтому попробуй показать ему, что мы отпустим его подругу.
Мне казалась эта идея бредом, но я выполнил просьбу друга. Положив рядом с клинками Зеса свою рапиру, я сделал шаг вперед, показывая пустые руки.
— Я отпущу её, — обращаясь к рыси, произнёс я. После чего попытался представить в голове картинку, как я открываю клетку.
Животное наклонило на бок голову и встав на лапы подошло ко мне. Огромный кот уткнулся мне носом в ладонь. Я попытался второй рукой погладить его, но он отпрянул от меня, и в два прыжка снова забрался обратно на дерево.
Мы переглянулись с Зесом и подняв с земли клинки вернулись обратно к дубу, ожидая прибытия наших людей.
Примерно через два часа мы услышали приближающихся людей. Мы поднялись на ноги и увидели, как из-за поворота появляется Антон, рядом с которым была Эмери.
— Не можешь ты просто так даже картинки съездить посмотреть. Везде себе приключение на пятую точку найдёшь! — возмущенно сказала Эмери.
Я улыбнулся и ответил.
— Ничего с собой не могу поделать. Они сами находят меня.
Она кивнула.
— Показывай, что тут нашёл! — после чего мы направились в подземную лабораторию.
Через три часа мы наконец-то погрузили всё, что находилось в лаборатории. Я рассказал матери про дневник, в котором говорилось про то, что основная лаборатория находилась в крепости Щеглова. Остальные наши приключения ей уже успел рассказать Антон.
— Ясно. Но меня интересует, что ты будешь делать с Богданом? — спросила Эмери.
— Отпущу, как и обещал, — ответил я.
— А как же закон Империи? Насколько я поняла он знал кем ты являешься. То есть он осознанно пытался совершить особо тяжкое преступление. И за это одно наказание — смерть.
— Я знаю. Но это, — указал я на лабораторию, — для меня ценнее. Будем считать, что он выкупил свою жизнь.
Эмери поджала губы. Было видно, что ей не нравится моё решение.
— Я не стану мешать тебе. Просто помни, что врагов никогда нельзя оставлять за спиной. Он направил на тебя оружие. Он хотел убить твоего друга и дядю, — чуть тише сказала Эмери, чтобы Антон не услышал. Ему ещё не сообщили кто на самом деле его биологический отец.
— Я услышал тебя, — произнёс я, после чего направился в сторону Богдана, который сидел у дуба связанный. Достав из сапога нож, я приблизился к нему, наблюдая как тот бледнеет. Он закрыл глаза и сжался, н уверенный, что я иду его убивать.
Но вместо этого я схватил его связанные руки и начал срезать веревки.
— Богдан, слушай меня внимательно и запоминай. Я отпускаю тебя. Но если до меня дойдёт слух, что ты кому-либо рассказал, что с тобой произошло, то я и мои люди придут и убьют не только тебя, но и всю твою семью. И всё это будет происходить на твоих глазах. Ты меня понял? — спросил я.
Он часто закивал головой, до сих пор не веря в то, что я отпускаю его. Не став задерживаться рядом с ним, я пошёл к повозке, ожидая команды матери о выдвижении в обратный путь.
Когда мы выезжали на дорогу, я обернулся назад и увидел, что иллюзии больше нет.
— Ты смогла найти как работает эта иллюзия? — спросил я у матери едущей на лошади рядом с повозкой.
— Да, — ответила она. — На дереве был прибор, который создавал её. К сожалению, когда его начали сдвигать с места, в нём что-то хлопнуло. Я открыла его и там почти всё превратилось в труху.
— Думаешь Щегловы сделали систему самоуничтожения, чтобы их технология не попала к чужакам?
— Вполне может быть. А может из-за удара он разрушился. Я хотела забрать его, подумав, что ты захочешь сам всё внимательно изучить.
— Да, спасибо. Правда жаль, что он не достался нам целым.
Пока ехали я рассказал Эмери про знакомство с рысью и про то как мы с ним общались. Она была удивлена, потому что ни о чём подобном ей не приходилось слышать.
— И ты отпустишь его самку? — спросила она.
— Да, — ответил я. — Он не стал нападать на нас. Хотя мне кажется, что битва с ним была бы очень тяжелой.
Эмери немного подумав ответила.
— Магические звери опасны. Я очень высоко оцениваю боевые качества барона Балакина, но хорошо, что вы смогли найти общий язык. Кстати, почему ты отказался брать инвалидов, решивших переселиться на наши земли.
— Я подумал, — сделав небольшую паузу ответил я, — что это будет для меня перебор. Город ещё не построен. Мне нужны специализированные кадры, а не калеки. Пусть это звучит цинично, но я лучше попрошу у Серека передать мне пленный азиатов. После того как им вживят рабский камень, они начнут строить дороги между нашими селениями.
— Дороги? — удивленно спросила Эмери.
— Да. Хорошие дороги привлекут больше торговцев. Мне нужно, чтобы у Ясула и Акакия были конкуренты.
— Зачем тебе это? Я думала тебя полностью устраивают эти люди.
— Пока да, — ответил я. — Но уже сейчас они чувствуют, что монополизировали рынок в Балакина. А мне не нужно, чтобы они расслаблялись, ведь рано или поздно они начнут завышать цены. Можно сказать, что я думаю на опережение. И дороги это не единственное, что я собираюсь сделать, чтобы привлекать к себе как можно больше богатых людей.
— Я обязательно поговорю об этом с Сереком. Мы ведь тоже очень много закупаем у этих двоих, — сказала Эмери. Чуть подумав она спросила у меня: — А как бы ты поступил с имперскими воинами, которые остались у нас?
— Ну я рад, что всё-таки это не моя головная боль. Честно сказать, я думал, что после того как откажусь от них, вы сделаете то же самое.
— Признаюсь честно, — улыбнулась мама, — я очень хотела, чтобы ты взвалил их на себя. Но не получилось. Ярар,
