Барнетт вдруг напрягся, и Чарли пожалел о своей бестактности.
— Если я дам тебе гнилое яблоко, ты ведь его выбросишь? — спросил боцман, грозно прищурив единственный глаз. Чарли кивнул. — А если оно будет спелым и красивым, что ты сделаешь тогда?
— Съем, наверное. Или угощу кого-нибудь…
— Правильно, съешь. — Пират пропустил мимо ушей вторую часть ответа. — А огрызок яблока, он тебе нужен?
— Нет, я его выброшу, — ответил Чарли, и Барнетт засиял, как будто услышал именно то, что было нужно.
— Видишь! — воскликнул он. — Ты все понял правильно, малый!
Значит, трусы — это огрызки, а смельчаки — яблоки? Или наоборот? Или все пираты огрызки? Чарли на самом деле не был уверен, что понял Джона правильно, но уточнять не стал. На следующий день после этого разговора «Нимфа» прибыла в Нассау.
3
Только в день прибытия в пиратский порт Холфорд решил поговорить с Рэнсомом и рассказать ему о своем новом плане. Он пригласил квартирмейстера к себе в каюту, посадил за стол напротив себя и налил ему рома. Известие о том, что кроме обычных финансовых дел у них в Нассау намечается встреча в «Королевской розе», Рэнсом принял без особого любопытства. Но сразу переменился в лице, когда капитан назвал имя той, с кем предстояло встретиться.
— Лоретта? — переспросил пират, с грохотом опуская стакан на стол. — Зачем она тебе?
— Хочу познакомить тебя с ее девочками, — фальшивым тоном ответил Холфорд.
— Не морочь мне голову! — Рэнсом раздраженно поморщился. — Борделей в Нассау и без ее «Королевской розы» предостаточно. Ты когда-то говорил, что нога твоя не ступит в ту же самую дыру, которую посещает Гринсейл…
Холфорд посерьезнел:
— Ты прав, ты прав. Но на самом деле мне нужно не в заведение мадам Лоретты, мне нужда сама мадам. Видишь ли, дружище, ты совершенно к месту вспомнил, что она была подругой Ричарда Гринсэйла, пирата-джентльмена. Именно в ее честь он назвал свой корабль «Смуглой принцессой» и…
Рэнсом остановил его нетерпеливым жестом руки.
— Какая разница, в чью честь и как он назвал корабль? — воскликнул он, и вдруг на его лице появилось выражение озарения: — Ты хочешь сказать, что Гринсейл…
Холфорд с самодовольной улыбкой несколько раз утвердительно качнул головой.
— Теперь понимаю. Но с чего ты взял, будто она может что-то знать о нашем деле?
— У меня предчувствие, — коротко ответил Холфорд.
Он решил, что не стоит сейчас, когда «Нимфа» уже стоит на якоре в просторной гавани Нассау, объяснять Рэнсому, в чем заключается это предчувствие. Квартирмейстер, будучи по натуре очень рациональным человеком, ему бы точно не поверил, поэтому капитану расхотелось тратить время впустую.
Он ненадолго закрыл глаза, вспоминая единственную встречу с Ричардом Гринсэйлом и его любимой женщиной — Лореттой. Случилось это через несколько месяцев после мятежа и высадки Руби на Остров Ведьмы. «Смуглая принцесса» догнала «Нимфу» неподалеку от Тортуги и сигналом на мачте предложила лечь в дрейф. Когда Холфорд исполнил эту просьбу, поступила следующая: Гринсэйл приглашал его к себе, чтобы обсудить некий важный вопрос.
Разговор происходил на борту «Смуглой принцессы», в капитанской каюте, которая своей величиной и роскошью вызвала у Холфорда искреннюю зависть.
— Я хочу попросить вас об одолжении, капитан Холфорд, — сказал пират-джентльмен без обиняков. — Ходят слухи, что вы оставили Джона Руби каком-то острове. Мне нужны его координаты.
Холфорд с удовлетворением отметил, что Гринсэйл назвал его капитаном, но тут же напустил на себя важный и слегка оскорбленный вид. Выдавать требуемые сведения он не собирался ни при каких условиях, и капитан «Смуглой принцессы» должен был это понимать.
— Мистер Гринсэйл… Прошу прощения, капитан Гринсэйл, я так понял, что вы и Джон были когда-то друзьями. Мне известны некоторые детали вашего прошлого, и я понимаю, что дружба для вас — нечто весьма серьезное. — Он чуть помедлил перед тем, как завершить фразу. — Ведь вы не из нашего круга.
На лице пирата-джентльмена появилась улыбка, выражающая вежливое недоумение. Он произнес:
— Вот как? А мне всегда казалось, что два офицера ее величества, пусть и бывшие, легко поймут друг друга. Не соблаговолите ли объяснить, что собой представляет ваш круг?
Холфорд объяснил. Он говорил достаточно долго, рассуждая о морской жизни с позиций целесообразности, выгоды и — отчасти! — меньшего зла. О захвате «Нимфы» он упомянул лишь напоследок, после чего перешел к выводам:
— Я не могу позволить вам спасти Руби по трем причинам, капитан Гринсейл. Во-первых, он обязательно захочет мне отомстить. Вы расцениваете произошедшее между нами как дуэль, в которой победитель получил все, но Джон Руби так вовсе не считает… Он обязательно захочет мне отомстить, а я не самоубийца, чтобы собственными руками выпустить на свободу такого опасного врага.
— Какова вторая причина? — холодно осведомился Гринсэйл.
— Моя команда. — Холфорд с особым чувством произнес слово «моя». — Эти люди пошли за мной, поверили мне, и я не могу их обмануть. Это было бы несправедливо по отношению к таким славным ребятам. Ну, и третья причина — она весьма проста. Даже если бы я захотел удовлетворить вашу просьбу, капитан, это оказалось бы невозможно. Остров не обозначен на картах, а у меня не было времени и желания определять широту и долготу с помощью секстанта.
Едва Холфорд сказал это, как понял, что противоречит сам себе: если координаты острова не были известны, откуда взялась уверенность в том, что этот клочок суши не обозначен ни на одной карте? Кроме того, Гринсэйл мог бы попросить его раскрыть хотя бы один ориентир, в опоре на который можно было начать поиски, и тогда пришлось бы выдумывать новые оправдания.
Самое забавное, однако, заключалось в том, что исход спора был известен обоим джентльменам наперед. Гринсейл замолк, задумчиво разглядывая собеседника с угрожающим видом. В воздухе запахло грозой.
«А не устроить ли большую заварушку?» — вдруг подумал Холфорд и решил пойти ва-банк.
— Заставьте меня, — сказал он, азартно улыбаясь. — Примените силу, Ричард, вы же можете. Мне всегда хотелось испытать себя и понять, как долго я сумею молчать, если кто-то будет задавать вопросы, применяя изощренные способы воздействия. Клещи, лезвия, огонь и все то, что вам подскажет фантазия.
Глаза Гринсэйла потемнели от ярости. Капитан «Смуглой принцессы» отлично понимал, что это и есть единственный способ добиться ответа от несговорчивого собеседника. Однако он знал и то, что пираты с «Нимфы» отомстят за своего капитана, покалеченного или убитого. В неминуемом сражении шансы обеих команд были равны: люди Холфорда были менее опытны и провели вместе недостаточно времени, чтобы сработаться как следует, однако они превосходили людей Гринсэйла числом. Их корабли качались на волнах, чуть ли не касаясь друг друга бортами.
