До первой игры с Торпедо было еще 3 дня и игроки Автомобилиста, включая меня, ждали что тренерский штаб даст нам выходно. Но Асташев решил иначе.
О чем и сообщил нам едва мы сели в наш родной Икарус:
— Товарищи, внимание, — начал он когда когда все заняли свои места и автобус медленно начал выезжать с территории аэропорта, — так получилось что мы не сыграли со Спартаком, это не наша вина, и игра состоится позднее. Совсем скоро у нас два матча с очень серьезным соперником, поэтому я принял принял решение что выходной, которые вы должны были получить после игры со “Спартаком” отменяются.
Вместо него завтра утром будет двусторонка, к которой я привлеку часть игроков молодежного состава Луча, это чтобы вы были в тонусе, а то почти неделя без игровой практики это плохо, а потом всё стандартно. Тренировки на земле, в зале, тактические занятия, и прочее. Я хочу чтобы вы меня правильно поняли, товарищи. Я твердо уверен что мы можем в этом сезоне оказаться очень высоко. Для меня задачей минимум на сезон будет не просто попадание во второй этап чемпионата, но место в четверке, и соответственно полуфинальная серия.И это, повторюсь, задача минимум! Максимумом же для нашей команды я ставлю победу в чемпионате. Уверен что золотые медали чемпионов страны и звания мастеров спорта, для тех кто их пока не получил, конечно, будут достойной наградой и компенсацией за все неудобства, которые вам придётся испытать.
— Товарищ главный тренер, — подал голос со своего места Кутергин, — у меня к вам вопрос и предложение.
— Слушаю тебя Виктор.
— А вам не кажется это несправедливым, что неудобства ради достижения поставленных целей должны испытывать только игроки, а награда будет и тренерскому штабу? Если уж сидеть на базе ради победы, то всем вместе. А то нечестно получается.
Это он намекал, хотя какой там намек, Виктор прямо говорил о том что Асташев то, каждый вечер уезжает с базы к себе домой. К чести Александра Александровича тот воспринял слова капитана абсолютно спокойно.
— А знаешь что, Виктор. Ты прав. Все так все. Если вопросов больше нет, то предлагаю на этом закончить.
Мы добирались из аэропорта в Курганово чуть меньше сорока минут, дороги по ночному времени были свободны. Они и так-то не страдают сейчас загруженностью, но сейчас вообще нам максимум встретилось десяток машин.
Утро началось с завтрака, разминки, небольшой, но очень интенсивной пробежки чтобы размять мышцы, а потом к нам на базу зарулил автобус с игроками Луча.
* * *
Двусторонняя игра получилась достаточно интересной.
Моё звено и пару защитников Бякин-Мухин Асташев бросил на усиление Луча, а вместо нас в составе Автомобилиста играла пятерка юниоров. Которая, к слову против нас на лёд ни разу не вышла.
Плюс игровое время у нас получилось ну просто неприлично большим. Пара защитников провела на льду больше получаса, а я Игорь и Стас двадцать пять минут.
Конечно это было сделано сознательно, но не как в той ситуации когда Асташев решил меня наказать и я под нагрузками играл больше всех в команде, а для того чтобы дать своему лучшему звену, даже не звену а пятерке больше времени чтобы сыграться.
Счет был совершенно не важен, так что на него никто бы и не смотрел. Если бы не мой тезка Семенов.
Наш основной вратарь буквально перед самым началом двусторонки подъехал ко мне и сказал:
— Спорим, жонглёр, что твоя пятерка мне сегодня больше двух не забьет.
— На что? — тут-же спросил я. Не то чтобы я был сильно азартным человеком, но в любом случае лишняя мотивация никогда не помешает.
— Да на что хочешь, — тут же ответил наш вратарь.
Я посмотрел на него оценивающе и идея тут же пришла мне в голову, Семенов был обладателем совершенно роскошной шевелюры.
— Хорошо, тот кто проигрывает бреется налысо. Вернее даже не так, победитель бреет проигравшего. Идёт?
Моё предложение застало Семенова врасплох, но давать заднюю было поздно. Так что стащил с правой руки блокер и протянул мне ладонь для рукопожатия.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Идёт!
Лучше бы он этого не делал, вот честное слово!
Потому что буквально на исходе четвертой минуты игры его пробил мощным щелчком от синей линии Бякин, а в середине второго периода сначала я убежал с Семеновым один на один а потом двойной рикошет от коньков защитников помог Стасу забросить третью.
Правда больше ничего Семенов не пропустил, но этого и не надо было. Три это больше двух, а значит я победил.
Та как что после игры мне пришлось переквалифицироваться в парикмахера, благо что на базе нашлись и машинка для бритья и ножницы.
* * *
Посмотреть как я буду брить нашего вратаря захотели очень многие, поэтому пришлось перенести сие действо в спорт зал. Карцев притащил удлинитель, еще кто-то кресло для моей жертвы, а Игорь со Стасом постарались и принесли в спортзал большое зеркало, они сняли его со стены одной из наших раздевалок.
— Что ж, дорогой клиент, — сказал я попробовав пальцем остроту ножниц и включив и выключив машинку, — чего изволите?
— Да пожалуй ничего, — ответил Семенов, сидящий передо мной в кресле, — я пожалуй пойду.
Он сделал попытку встать с кресла, но сразу два игрока автомобилиста подскочили к нему сзади и нажав на плечи не дали этого сделать.
— Э нет, дорогой клиент, поздно. У вас уже уплочено. Так что будет брить! Товарищи, вы только зеркало уберите, или нет. Глаза клиенту завяжите, мастер хочет сделать сюрприз.
Тут же откуда-то появился то ли бинт, то ли марля и наш вратарь временно ослеп.
— Отлично! Ну что ж, приступим, — сказал я и принялся за дело.
Очень скоро спортзал наполнился хохотом. Игроки тренеры, медики и вообще все кто собрался посмотреть шоу оценили мой замысел и он им понравился.
— Пожалуй что всё, — задумчиво сказал я минут через двадцать, — товарищи, есть у кого туалетная вода или одеколон? Ну и еще марлю мне подайте! У нас же тут приличное заведение, с полным обслуживанием!
Искомое мне тут же подали. Я опрыскал марлю тройным одеколоном и тщательно протер голову Семенова.
— Вот теперь можно и показывать, — с этими словами я снял повязку с глаз нашего вратаря.
Тот посмотрел в зеркало и глядя на его лицо и слушая то что моя жертва думает о своей новой прически все вокруг буквально легли от хохота.
Еще бы они это не сделали! Я старательно повторил прическу католических монахов. Ту которая с выбритой макушкой. Учитывая нестриженые волосы были у Семенова чуть ли не до плеч, это было очень смешно. Я до последнего старался соблюдать серьезность, но видя его реакцию тоже не выдержал и захохотал.
— Жонглер! Мы так не договаривались! — Как-то даже жалостно обратился ко мне Семенов, — Налысо давай! Ты в кого меня превратил?
— Договаривались, договаривались. Так что всё, я закончил. Хотя ладно, давай у товарищей спросим. Если народ проголосует, то так уж и быть, обрею тебя налысо. А если нет, то уж извини. Нельзя идти против воли коллектива!
Естественно что все проголосовали за то чтобы оставить Семенова в таком виде. Уж очень эта ситуация веселила собравшихся. За это был даже Асташев, который вместе со всеми веселился от души. Правда, потом когда наш главный тренер отсмеялся он сказал:
— Ладно, жонглёр, пошутили и хватит. Ни к чему затягивать эту шутку. Нельзя чтобы основной вратарь нашей команды выходил на лед в таком виде. Не поймут. Так что давай заканчивай тут, и прошу всех на обед, у нас еще много работы.
Делать нечего, пришлось смириться с этим проявлением диктата системы, который пренебрег свободным волеизъявлением народа и привести нашего вратаря в более-менее приемлемый вид. Получилась прическа под Котовского, так это назвал наш второй вратарь Юра Волошин.
В результате это прозвище “Котовский”, так и прилипло к Семенову, впрочем он не обижался, а когда я в библиотеке прочитал кто это такой, то стало понятно почему. Геройский и лихой был мужик.
