Я не хотела говорить, но и врать не собралась.
– О вашей супруге.
– Лауре?!
Значит, именно так звали «мисс Волгу»!
– Да нет, о вашей покойной супруге.
Мельников молчал так долго, что я обеспокоенно спросила в трубку:
– Валерий Иванович?
– Я не желаю ни с кем обсуждать то, что произошло с моей женой, – отчеканил олигарх. В голосе его звенел металл. – Это не касается никого, кроме меня. Не смейте мне больше звонить. Привет Авакяну!
И Мельников швырнул трубку.
Я закусила губу и с минуту постояла, раздумывая, как быть дальше. Я всегда знаю, насколько окончательно то самое «нет», что произносит человек. Бывает «нет», которое означает «да, но не сейчас», или «да, но не с вами». И еще множество разновидностей. Отказ Мельникова был окончательным и бесповоротным. Не понимаю, почему мое желание побеседовать на эту тему вызвало такую реакцию. Неужели олигарх настолько любил свою Ларису, что до сих пор горюет и даже говорить на эту тему не способен? Тогда почему в его доме проживает «мисс Волга?»
Что ж, попробуем подобраться к этому делу с другой стороны… В полицейском архиве содержались сведения о всех, имевших отношения к делу о смерти Ларисы Мельниковой. Кстати, сначала безутешный супруг настаивал на том, что Ларису убили. Ну не могла она совершить самоубийство!
Версия мужа выглядела правдоподобно. Мало ли у кого могла вызвать ненависть супруга олигарха! А вот кончать с собой Ларисе было совершенно не с чего. Женщина была молода и красива, богата и умна. Муж, хотя и был старше ее лет на двадцать, носил Лару на руках. Отпуск они проводили вместе. Правда, у них не было детей… Зато эту роль успешно выполнял белоснежный шпиц. Но результаты вскрытия, которые прилагались к делу, сообщали, что у Мельниковой не было никаких проблем со здоровьем. В общем, загадка.
А вот и то, что я искала. Адрес и телефон той самой домработницы, которую Лариса отпустила на выходные. Долго не раздумывая, я прыгнула в машину и поехала по указанному адресу.
Домработница проживала в панельной пятиэтажке. Кстати, олигарх ее немедленно уволил. Интересно, почему? Хорошие слуги – штучный товар…
– Кто там? – Глазок на двери потемнел.
– Нина Петровна Зайцева здесь проживает? Откройте, я по делу Ларисы Васильевны Мельниковой! – строго сказала я. Для поездки я надела белую рубашку с длинными рукавами, а в руках держала папку и шариковую ручку. Этот простой маскарад позволяет проникать куда угодно. Меня принимают то ли за сотрудника полиции в штатском, то ли за адвоката. Главное, говорить громко и уверенно, как будто имеешь на это полное право…
Загремели замки и цепочки.
– Ох, да когда ж это кончится! – простонала пожилая женщина, пропуская меня в квартиру. – Садитесь вот сюда, на диванчик.
Я села на диванчик, который оказался удивительно неудобным. Бывшая домработница тоскливо вздохнула:
– Ну что там еще? Меня когда-нибудь оставят в покое? Ведь больше года прошло… Я давно на пенсии… У меня внуки, дача…
– Не волнуйтесь, я задам вам всего несколько вопросов, – успокоила я пожилую даму.
– Ну, задавайте, если надо, – поникла головой женщина.
– Скажите, Нина Петровна, вы хорошо помните тот день, когда все это случилось?
Домработница вытаращила на меня глаза:
– Как я могу помнить? Меня же в городе не было! Ларочка сама меня отпустила, и я со спокойной совестью уехала на дачу. А узнала, только когда Валерий Иванович позвонил и спросил, где Лара…
– Значит, господин Мельников был в отъезде? – спросила я, делая вид, что записываю. Домработница вытянула шею, пытаясь рассмотреть, что я там пишу. Но я строго глянула, и женщина испуганно втянула голову в плечи.
– Ну да, он был на переговорах в Астане… партнеры у него там…
Так, у Мельникова железное алиби. Едем дальше.
– А кто нашел Ларису? – задала я следующий вопрос.
– Массажистка ее. Она пришла, как договаривались, а дверь никто не открывает. И собака воет…
Значит, шпиц был в квартире с хозяйкой.
– Она позвонила Валерию Ивановичу, он был уже в аэропорту. Ну а уж он вас вызвал… то есть полицию.
Внезапно домработница с подозрением взглянула на меня, и рука ее медленно поползла к телефону.
– А вы точно из полиции? Что-то вопросы вы такие задаете…
– Нина Петровна! – доверительным тоном произнесла я. – Я вовсе не из полиции. Я представитель страховой компании. Лариса Мельникова была застрахована на крупную сумму, понимаете? Мы должны прояснить все обстоятельства ее смерти.
Пока я говорила, нахмуренный лоб домработницы постепенно разглаживался. Да, звучало правдоподобно… Особенно для человека, который ровным счетом ничего не понимает в страховании.
– А, ну тогда что ж… Тогда ладно. Спрашивайте, чего вам надо.
– Я сегодня звонила Валерию Ивановичу домой, – бросила я пробный шарик, – там мне ответила молодая девушка. И так грубо разговаривала!
Кажется, сработало! Глаза домработницы вспыхнули мстительным блеском. Да уж, представлю, насколько «мисс Волга» неприятна аккуратной Нине Петровне, так любившей прежнюю хозяйку!
– И полугода не прошло, как Валерий Иванович женился! – злобно сказала домработница. Но тут же спохватилась: – Разумеется, я его не осуждаю, что вы… просто очень быстро это случилось, вот и все…
Я подалась вперед:
– Нина Петровна, а вы не думаете, что эта Луиза… нет, Лаура причастна к гибели Ларисы?
Женщина вдруг рассмеялась и махнула рукой:
– Да что вы, когда Ларочка была жива, этой пэтэушницы и близко там не было! Я ведь все понимаю. Валерий Иванович это так, с горя… очень он Лару любил.
– Скажите, Нина Петровна, вы ведь были доверенным человеком в семье Мельниковых…
Домработница приосанилась и кивнула.
– Так почему все-таки, как вы думаете, Лариса совершила самоубийство? Молодая, богатая, красивая… Странно это…
– Ничего странного, – вдруг совершенно хладнокровно ответила мне домработница. – Не хотела рассказывать никому, да уж ладно… дело прошлое… У Ларочки был любовник.
– Простите? – Я не поверила своим ушам.
– Ларочка была молодая, темпераментная. А Валерий Иваныч на двадцать лет старше. И вечно его дома нет – то переговоры, то совещание… А девочке скучно. Ну и появился рядом этот тренер… Ларочка его даже не любила. Так, для здоровья просто.
– И что, Валерий Иванович об этом узнал? – сочувственно спросила я.
– Кто вам такое сказал? – вскинулась Нина Петровна. – Ничего он не знал. Да и сейчас не знает. Я не стала его огорчать. Он и без того был совершенно убит… А больше никто не догадывался.
– Я не понимаю…
– А чего тут понимать! – перебила меня домработница. – Ларису шантажировали. Я не знаю, кто это делал. Знаю только, что Лара очень боялась, что Валерий Иванович все узнает. Она платила шантажисту. Денег у нее было мало, так она выпрашивал подарки у мужа, продавала их и этими деньгами расплачивалась с шантажистом. А потом просто не выдержала, сломалась… Еще бы, жить в таком напряжении!
Так, понятно. Кажется, я догадываюсь, какое агентство делало уборку в доме Мельниковых… Оставалось прояснить всего один вопрос.
– Скажите, Нина Петровна, в спальне Ларисы стояли какие-нибудь камеры?
– Камеры? – вскинула седые брови домработница. – Да, стояли. Странно, почему вы спросили… У Лары было много драгоценностей, некоторые очень дорогие. В стене спальни был сейф. И камеры, три штуки. Разумеется, когда хозяева были дома, их выключали. А вот когда Лара и Валерий Иванович уезжали куда-то и ставили дом на охрану, камеры работали. А что?
– Спасибо, Нина Петровна. Вы мне очень помогли! – сказала я, вставая.
Теперь мне стали понятны слова Серафимы Ёжиковой: «Мельникову довели. Ищите четвертую камеру…»
Четвертую – ту, которой не должно было быть. Ту, что установила сотрудница «Пандоры»…
Осталось разобраться с делом Артура Гацоева. Ничего, вся ночь впереди. Надо изучить это дело повнимательнее…
На следующее утро я явилась на работу в «Пандору» с больной головой и красными, как у кролика, глазами. Но зато я теперь знала почти все о деле генерала.
Месяцев за шесть до трагического случая в торговом центре Артур Гацоев, находясь за рулем своего «Паджеро», сбил насмерть маленького мальчика. Малыш выехал на своем велосипеде на проезжую часть, а генерал просто не заметил препятствие на пути потому, что его машина была высокой.
И вот тут начались странности. Наезд произошел среди бела дня в оживленной части города. У трагического случая было множество свидетелей. Но не прошло и недели, как дело начало разваливаться. Свидетели один за другим брали свои показания обратно. У некоторых внезапно отшибло память. У других испортилось зрение… в общем, подобная мистика творится всякий раз, когда у подсудимого сильные покровители наверху. Именно так произошло с Гацоевым. В деле обнаружились смягчающие обстоятельства. Учли также и то, что обвиняемый был заслуженным человеком… в общем, генерал отделался условным сроком. Родители мальчика подняли было шум (возможно, в надежде на обещанную компенсацию, поскольку оба были хроническими алкоголиками), но им быстро дали понять, что такие номера тут не пройдут. На этом все закончилось.
