Первый вариант неплох (минимум хлопот и тревог), но трудно исполним. Продавать карту за полсотни гиней смешно и глупо, а убедить кого-либо выложить за нее адекватную цену практически невозможно. Билли-то знает, что сокровища есть и весьма велики, – но как убедить в том потенциального покупателя?
Ремесло, состоящее в изготовлении и сбыте фальшивых карт с фальшивыми кладами, существовало к тому времени века два, не меньше, – со времен первых галеонов с золотом, потянувшихся из Нового Света в Испанию. Доверчивые простаки, конечно, еще попадались (совсем они не переведутся никогда), но количество их за два века все же изрядно уменьшилось.
Вариант номер два – войти с кем-то в долю и самому отправиться в экспедицию – гораздо хлопотнее и несет гораздо больше рисков (при дележе найденных сокровищ каких только эксцессов не случается). Но ничего иного в одиночку Билли Бонс предпринять не мог.
Итак, допустим, Билли Бонс начал искать компаньона… И почти сразу нашел. Богача, способного оплатить все расходы. Джентльмена, на слово которого можно положиться (с осторожностью, естественно, и с подстраховкой). Свободного как ветер – ни семьи, ни службы. Проще говоря, сквайра Трелони. Если вдуматься – сквайр идеальный кандидат для задуманного.
Значит, сквайр Трелони уже знал о существовании карты, когда вскрывал вместе с Ливси пакет? Значит, знал. Возможно, он даже карту уже видел – мельком, в руках Билли Бонса, не имея возможности прочитать надписи и разглядеть координаты.
В любом случае – видел сквайр карту или лишь слышал о ней от Бонса – какие-то меры для проверки рассказа старого пирата он успел предпринять.
Иначе совершенно не понять, отчего сквайр так легко и просто принял решение плыть за сокровищами. Не задумываясь, экспромтом. Раз – и поехали! А ведь на карте нет ни слова о том, на какую сумму зарыты богатства на острове. Окупятся ли вложения? Трелони уверен, что окупятся, но по версии Хокинса единственное основание для уверенности – широкая известность пиратского капитана Флинта: известен всем – значит богат.
Странная логика… Капитан Кидд был еще более известен, а когда его повесили, конфискованное богатство капитана составило семь тысяч фунтов. В общем, неплохой такой сундучок с золотом более чем в полцентнера весом, вполне можно зарыть в виде клада… Да только стоит клад меньше, чем снаряженная в дальнее плавание «Испаньола».
Однако сквайр ни секунды не сомневается – надо ехать, все затраты отобьются. Так что если карту до того исторического вечера сквайр и не видел, то рассказ о том, что именно спрятал Флинт на острове, наверняка слышал.
От Билли Бонса слышал, разумеется.
* * *
Едва ли Билли Бонс так вот запросто явился к сквайру в поместье: добрый день, я Уильям Бонс, пират в отставке, я знаю, где зарыты сокровища огромной ценности и предлагаю вам стать моим компаньоном в деле их отыскания.
Сквайр такому заявлению не поверил бы. Посчитал бы за банальную попытку выманить деньги. А поверил бы – еще хуже, мог отдать старого пирата (не имевшего свидетельства об амнистии) в руки правосудия, а на карту наложить руку.
Бонс должен был действовать тоньше, не раскрывая сразу всех карт, и в переносном, и в самом прямом смысле. Он, конечно, не был гениальным интриганом и мастером многоходовых комбинаций. Но не был и дураком, неспособным предвидеть и предотвратить опасность, иначе не дожил бы до почтенных лет на такой опасной работе.
Возможно, Бонс подстраховался, сообщив сквайру, что знает кое-что о его тайных делишках. Недаром же он постоянно таскал с собой подзорную трубу в прогулках по берегу. Версию о том, что Билли рассматривал в мелких деталях проплывавшие мимо корабли, мы уже отвергли. Так зачем ему сильная оптика? Думается, рассматривал и изучал он корабли другие. Не плывущие мимо, а тайком швартующиеся в Киттовой Дыре. Заодно мог проследить и регулярные визиты Хокинса-отца в усадьбу сквайра, по странному совпадению случающиеся после получения больших партий товара. Мог вычислить роль Трелони в деле крышевания контрабандистов и использовать это знание как козырь на переговорах.
Прямых доказательств тому нет, но факт, что Билли Бонс следил за контрабандистами, – не подлежит сомнению. Потому что поначалу юный Хокинс упоминает лишь подзорную трубу в качестве аксессуара прогулок Бонса по морскому берегу. А позже старый пират стал брать на эти прогулки еще и катласс. Зачем Бонсу таскать с собой в тихом мирном месте тяжелый и громоздкий тесак? Очевидно, на случай стычки с контрабандистами, которые могли обнаружить слежку и попытаться прикончить следящего (вероятность такая была, но прямая опасность Бонсу не грозила, иначе достал бы из сундука пистолеты, зарядил и носил бы с собой).
Переговоры между бывшим штурманом и сквайром шли в несколько этапов, и скорее всего, лишь первая встреча состоялась в усадьбе, остальные проходили на нейтральной территории, на вольном воздухе. К моменту смерти Бонса к окончательному согласию стороны не пришли. Наверняка после первого разговора сквайр взял под тем или иным предлогом тайм-аут и попытался разузнать, с кем имеет дело.
А еще сквайр наверняка сразу ознакомил Ливси с предложением старого пирата. Иначе быть не могло. Денег на экспедицию у сквайра по сути нет – почти все свои немалые доходы он вынужден отдавать доктору, покрывая старые долги. И Трелони озвучил такой вариант: если Бонс не дурит мне голову, давайте я временно придержу десять тысяч фунтов, снаряжу на них корабль, добуду гораздо большую сумму, – и разом покрою все свои долги перед делом восстановления законной династии. Даже с избытком, с набежавшими процентами.
Вариант интересный, доктор должен был это признать. Но ключевые слова тут «если Бонс не дурит голову». Чтобы познакомиться поближе с личностью старого пирата, Ливси самолично отправился в «Адмирал Бенбоу». Его первый визит в трактир был вызван именно этим обстоятельством, а не болезнью Хокинса-отца, как пытается нас уверить Джим. Хокинс-отец в тот момент еще жив и здоров, и лишь позже, во время визита Черного Пса, получит рану, оказавшуюся в результате смертельной.
Доктор приходит в «Бенбоу», сидит там тихонько, слушает рассказы Билли Бонса и пиратские песни в его сольном исполнении. Мотает на ус. Затем следует спровоцированный доктором конфликт – «проверка на вшивость», после которой становится ясно: властей Бонс весьма опасается, и свидетельства об амнистии скорее всего не имеет.
Что мог рассказать Ливси сквайру по возвращении? Что пират, по крайней мере, настоящий, не самозванец. Это не проясняет до конца вопрос, подлинная карта или нет, но все-таки снижает вероятность попытки всучить фальшивку.
