— Похоже, зарплату сегодня дали? — с улыбкой спросил он.
— Точняк, – оторвался от рыбы Костян, — угадал, — улыбнулся он, вроде даже не удивившись такой проницательности Виктора. — Думаю, дай угощу соседа с получки.
Виктор поддерживал разговор, хотя это особо не требовалось. Костян болтал без умолку. Ему, походу, было без разницы, слушают его или нет. Видимо, просто нравилось говорить. Виктор же сосредоточился на этом новом, непонятном для него чувстве. Попробовал опять напрячь сознание и подключиться к этому внутреннему видеоэкрану. Не получилось. Но зато получилось прочитать, вернее, предвидеть то, что говорил Костян. Он знал наперёд, что тот сейчас скажет. Как будто Костя говорил по написанному тексту, а Виктор, как в караоке, уже прочитал его. Невероятно, но, похоже, он даже мог изменить этот текст. Попробовал вставить просто любую первую попавшуюся фразу, к примеру, «корова на лугу». Нажал воображаемый «ввод». Воображаемый текст тут же изменился.
— ...и мы, короче, с парнями растянули сеть, сами пока разожгли костёр, корова на лугу, пивасик пьём такие. Думали, на уху как раз вытащим...
Но тут Виктор перебил его:
— Какая корова на лугу?
— Какая корова? — не понял Костян.
— Ну ты только что сказал: корова на лугу. — Виктор чувствовал себя как доктор-мозгоправ с подопытным пациентом, но надо было обязательно с этим разобраться.
— При чём тут корова? — опять не понял Костик и как-то странно посмотрел на соседа. — На берегу сидели, на Рыбинском, откуда там коровы?
— Блин, послышалось, — засмеялся Виктор.
Было понятно, что ничего не понятно. После этого он постарался отключить всё своё видение. Доели вяленого леща, допили пиво, и Костян засобирался домой. Виктор поблагодарил его и, когда тот ушёл, решил вновь вернуться к своей новой странной возможности то ли гипноза, то ли предвидения. Страха не было, не было и никакого диссонанса, что это невозможно. Только огромный интерес разобраться в том, как этим управлять и что можно было из этого извлечь. Но тут его ждало полнейшее разочарование. Как он ни напрягал мозг, как ни пытался что-то уловить, ничего не ощущал, кроме лёгкого чувства хмеля после выпитого пива. В конце концов после нескольких безуспешных попыток Виктор с разочарованием забрался под одеяло, включил телевизор и почти сразу же заснул, оставив всё идти своим чередом. Ночью опять приснился Николас. На этот раз он был довольным и приветливым. Похвалил Виктора за инициативу с подсыпкой дороги. Звал к себе на острова в гости. Виктор отказывался, ссылался, что надо сначала с работой решить, а уж потом об островах думать.
На следующий день проснулся в отличном расположении духа. Из головы никак не выходили вчерашние опыты с работой мозга и чтением мысли. Наутро это уже не казалось таким реальным, как вчера. Больше смахивало на лёгкое помешательство или даже шизофрению. Сварил кофе. Вспомнил про письмо, которое он нашёл в погребе. Не без труда отыскал послание Николаса, перечитал. Тот упоминал о каком-то даре. Что за дар такой? Сейчас это не казалось таким уж безумным, как тогда, в лесу. Может, и впрямь существуют какие-то ещё не изученные законы природы? Николас явно знал об этом больше Виктора.
«Надо обязательно его увидеть, — пронеслось в голове. — Это же так очевидно. Какая на фиг Италия! Греция — вот куда надо было ехать отдыхать. А заодно и встретиться со своим загадочным знакомым».
Достал паспорт. На страничке разноцветной голограммой блестела финская виза со сроком на год. Нашёл скомканный листок бумаги с адресом Николаса. Адрес был странный: ни улицы, ни дома. Просто написано: Vai,Toplou (Вай, Топлу), Nikolas Kostas. Виктор покопался в интернете и нашёл место. Это был монастырь на самом краю острова Крит. Да уж, этот Николас полон загадок. Но тут на листке он увидел написанное неразборчивым почерком: NewValamo Monastery inaugust. Начал припоминать, и вдруг чётко всплыла перед глазами картинка. Точно, он же сказал, что собирался погостить в этом монастыре в августе! Ещё сказал, что будет много вопросов, а он там будет паломничать. Типа приезжай, поговорим. Как в воду глядел. Вопросов реально много. Значит, не Греция, а Финляндия. Ну, это намного ближе.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Залез в интернет, открыл Map Quest и не без труда нашёл Ново-Валаамский монастырь. Это место находилось примерно в двухсот семидесяти километрах севернее Выборга, среди озёр и лесов, где-то в глубинке Финляндии. Виктор целый час на листке А4 тщательно рисовал подробную карту дорог и переправ юго-восточной части Финляндии, и когда карта была готова, голова уже кружилась от названий финских городов и деревень.
— Язык сломать можно, — ухмыльнулся он.
Теперь созрел чёткий план, что надо делать. Ехать, конечно же, на машине. Настроение поднялось. Бывает такое, когда сам не осознаёшь почему, но всё вокруг прекрасно. Захотелось сделать что-то хорошее и полезное. Для начала надо свезти машину на ТО, поменять масло, ну и посмотреть, чтобы всё было в норме перед дальней дорогой.
Включил телевизор, который висел на стене в кухне, зажёг газ, привычным движением насыпал в турку две ложки кофе. Взял со стола пульт, стал щёлкать, перебирая каналы. Хотел найти какой-нибудь знакомый фильм, просто чтобы шёл фоном. Ничего путёвого не было. Одна реклама. Остановился на канале РБК. Там опрятный ботан в галстуке тараторил про цены на акции, индексы, валюты. У него получалось складно и даже интересно. «Тимофей Мартынов, финансовый аналитик», — прочитал Виктор на экране. Парень рассказывал грамотно, чётко поставленным голосом. Было видно, что он не просто читает по суфлёру, а выдаёт свои мысли. Виктор не особо понимал в этих биржах, но и не был совсем далёк от этого. Пару лет назад он открыл счт у брокера Финам. Покупал и продавал акции и даже чего-то там умудрился заработать. Потом это всё ему наскучило, и он, продав всё, закрыл счёт. Иногда, правда, интересно было послушать, чего там творится в финансовом мире. На бегущей строке заметил курс евро к рублю — тридцать пять. Надо заехать к Гансу и купить евры. Виктор задумался. Вот как-то неправильно он всё-таки живёт. Все чем-то занимаются. Ганс, вон, валютой барыжит, кто-то просто на заводе работает, кто-то бизнесом занимается. А ему уже за тридцать и ведь ничего в жизни не добился. Ни семьи, ни детей. Ну да, основное есть. Квартира, гараж, машину вот купил. Но это всё не то, как-то всё течёт мимо него. Вроде ведь и не лентяй он, и не дурак совсем, а место своё найти не может. Вот и сейчас: зачем он собрался в эту Финку? Сиюминутное решение. Час назад даже не думал — и вот. На последнее — без сдачи, как говорится. Глупо как-то всё.
В турке начала подниматься густая пена, и Виктор, выключив газ, принялся за изготовление бутербродов. Употребление кофе — это целый ритуал. Кто-то пьёт с сигаретой, кто-то без сахара, Виктор же любил крепкий, сладкий и либо с молоком, либо со сливками. И обязательно с бутерами. Доставая из холодильника масло и сыр, обнаружил, что нет молока. Обычно всегда стояло на полочке в двери. Забыл купить. Вроде мелочь, но нет, без молока, кто бы что ни говорил, кофе становился просто горьким, хоть и ароматным пойлом. «Ну, тут дело вкуса», — скажете вы.
Появилось желание сходить в магаз, благо, недалеко, в соседнем доме. Но это было уже не то. Недаром придумали поговорку «Дорого яйцо во Христов день».
«Ну вот, а так всё хорошо начиналось», — ухмыльнулся про себя Виктор, представляя перед собой литровую картонную коробку молока «Вологжанка». Даже явно представил бело-голубой фон с рисунком девушки с бидоном, в длинном ярком платье. Ну что поделаешь. Он поднял турку и налил крепкий, ароматный, дымящийся кофе — почти полную чашку. Затем зачем-то ещё раз открыл дверь холодильника (согласитесь, мы часто так делаем, не понимая, зачем), посмотрел внутрь, словно хотел увидеть там что-то новое, чего не заметил три секунды назад, и тут…
И тут взгляд его упал на такую знакомую коробку молока «Вологжанка», которая стояла на полочке в двери, где, собственно, и должна. Виктор взял коробку (или пакет, как мы его иногда называем), привычным движением открыл, налил в свой кофе и поставил обратно. Закрыл холодильник, продолжая держать его за ручку, словно тот мог куда-то убежать, замер.
