Вскоре после этого начались съемки, и, услышав голос распорядителя съемок, Мэтью взмахнул своей кувалдой так, словно наносил горизонтальные удары по нескольким бетонным столбам, один слева, другой справа. Молот тотемной войны был сделан из смолы и весил всего пять или шесть фунтов, но в его руках он был как настоящий молот, с жужжанием ветра обрушиваясь на невидимых врагов.
Вокруг не было «противника», поэтому Мэтью мог бить только по воздуху, и после четырех или пяти ударов его напряженное выражение лица немного расслабилось.
«Стоп!». — Ридли Скотт крикнул, чтобы прекратить съемки, и заорал на Мэтью: «Ты бьёшь римских солдат! Не манекены! Твоё выражение лица должно быть свирепым и злым!».
Мэтью перестал двигаться и перевел дыхание, когда Ридли Скотт крикнул: «Пересъемка!».
Остальная часть съемок прошла без происшествий, игра казалась достаточно простой, но сцена, особенно такую, как в крупном плане, совсем не просто сыграть.
Было еще шесть остановок, все они были вызваны Мэтью, за исключением одного, который был вызван проблемой с зумом оператора.
«Десять минут перерыва».
К счастью, Ридли Скотт был всего лишь немного нетерпелив и не стал злиться.
Но вставшие с земли статисты смотрели на Мэтью со злобой, особенно те, кто предстал в образе варварских солдат, которые и так завидовали ему за то, что он получил такую возможность, а теперь, когда из-за его ошибок им пришлось так долго лежать на мокрой земле, было странно видеть его в выгодном свете.
Не обращая на них внимания, Мэтью вернулся в зону отдыха и сел в кресло, не зная, как приспособиться.
«Воды?». — спросил временный помощник.
«Нет». — Мэтью не был слепо высокомерным и вежливо говорил: «Но спасибо за предложение».
Подошел визажист: «Нужно подправить твой макияж».
Мэтью кивнул и был очень сговорчив с гримером, который хоть и выглядел знойно, вел себя нормально.
Ему не нравились женоподобные мужчины, можно даже сказать, что он их не переносит.
Не переносит? У Мэтью вдруг появилось вдохновение.
Это вдохновение было подхвачено им и быстро распространилось в мозгу.
Проблема нескольких его ошибок в съемках ранее заключалась в том, что ему не хватало настоящей безжалостности человека, оказавшегося в безвыходной ситуации крупным планом, похожего на умирающего.
Это чувство было субъективным, как актерская игра для Мэтью, и его было трудно осмыслить.
Когда наступят следующие съемки, сможет ли он представить воздух вокруг себя человеком, который не заплатил ему зарплату, или человеком, который наложил на него обвинения и бросил его в тюрьму?
Поразмыслив некоторое время, Мэтью решил, что это имеет некоторое обоснование, кроме этого он не мог придумать никакого другого способа.
Десять минут прошли в мгновение ока, и после того, как временный ассистент подошел сообщить ему о начале съёмок, Мэтью снова стоял посреди группы лежащих статистов.
На этот раз, в отличие от предыдущей съемки, он собрал всю свою негативную энергию и уставился вперед так, словно прямо перед ним был босс, который не дал ему зарплаты.
«Начали!».
Услышав это, Мэтью взмахнул своим молотом и махал его перед собой с выражением ненависти.
Шух-шух.
Шум ветра продолжал раздаваться, а выражение лица Мэтью становилось все более свирепым, как будто ему не терпелось убить кого-то молотом.
«А?». — За режиссерским монитором Ридли Скотт увидел крупные планы, переданные камерой, и его побелевшие брови внезапно приподнялись: выступление Мэтью на мониторе кардинально отличалось от того, что было снято раньше.
Не то чтобы результаты сейчас были такими уж замечательными, но они настолько лучше, чем в прошлый раз, что, по крайней мере, при использовании для небольшой роли в таком коммерческом фильме, как этот, вообще нет никаких проблем.
Удивительно, как можно улучшить игру за короткий промежуток времени? Ридли Скотт видел многое, но ему более чем любопытно.
Но это любопытство скоро исчезнет; это маленький актер, он не будет уделять ему много внимания. А вот когда он добьётся славы и успеха, все будет по-другому
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Вдали от съемочной площадки Хелен прижала руки к груди, рядом с ней стояла ее помощница Аманда.
«Директор Скотт еще не крикнул «стоп». — неожиданно сказала Аманда.
Хелен отвела свой испытующий взгляд с Мэтью и спросила: «Я вчера попросила тебя составить на него характеристику, он проходил профессиональное обучение?».
Это было то, чего она не могла вспомнить.
Аманда с уверенностью сказала: «Нет».
«У этого парня…», — Хелен подняла подняла брови, словно в безмерном изумлений: «Похоже, есть реальный потенциал стать звездой».
Она приняла решение: «Аманда, подготовь длинный контракт, когда вернешься в Лос-Анджелес».
…
В лесу, где это не мешало съемкам, несколько человек, Лысый, Высокий и Майкл, также следили за съемками на съемочной площадке.
«Неудивительно, что он получил такую роль». — Лысый покачал головой: «Посмотрите на него, посмотрите на его сумасшедшую игру, разве обычный человек ведет себя так?».
Высокий мужчина ударил себя по голове и сказал: «Он хорошо сыграл в обеих сценах, у него должны быть соответствующие способности, чтобы получить такую возможность».
Он посмотрел на Майкла: «Говоришь, ты его друг?».
Майкл улыбнулся, он думал, что был другом Мэтью и в данный момент мог только согласиться: «Да».
Лысый хлопнул себя по ляжке, встал и сказал: «Похоже, этот парень действительно выбивается из нашей лиги, с его сегодняшним выступлением у него не должно быть проблем с тем, чтобы стать полноценным актером».
Майкл издал сухой смех, когда услышал голос Ридли Скотта, прозвучавший через громкоговоритель: «Стой!».
Он мысленно пробормотал: «Отлично, еще одна ошибка».
«Ты хорошо сыграл, мы закончили, прекрати махать молотом, ты попадёшь в кого-нибудь».
Но тут раздался голос, который заставил его замереть на месте.
С другой стороны британец с круглым щитом пристально смотрел на Мэтью, отчаянно пытаясь убить его взглядом.
«Ублюдок, который украл мою роль! Я тебя так просто не оставлю». — злобно пробормотал он про себя.
Было три сцены с Мэтью в качестве главного актёра, первые две были самыми сложными, как крупным, так и ближним планом, а последняя сцена, в которой его героя убивают римские солдаты, была относительно легкой.
После пятнадцатиминутного перерыва и четырех ошибок, Мэтью закончил съёмки относительно гладко.
«Ты можешь снять макияж». — Помощник режиссера сказал ему.
Мэтью сделал глоток воды и увидел приближающуюся Хелен.
Она сказала: «Встретимся позже в гримерке и поговорим».
Мэтью сначала отправился в костюмерную, чтобы переодеться, а затем направился в гримерную, многие статисты, которые не будут сниматься, также направлялись в гримерную, но у них была очередь на снятие грима, Мэтью же мог просто пойти в гримерную, где специальный гример снимет его грим.
Когда он вошел в гримерную, женственного мужчины-гримера там не оказалось, и женщина-ассистент попросила: «Я позову его».
«О нет, нет необходимости». — Хотя он смутно слышал, что гомосексуализм был популярен в индустрии развлечений, Мэтью почувствовал холодок при мысли о таком непотребстве и сказал женщине-ассистентке: «Снимите с меня грим».
Потребовалось много времени, чтобы снять грим, и вернуться к своему первоначальному облику, свежесть лица заставила его улыбнуться, когда он встал.
«Спасибо, вы просто чудо». — Он вежливо попрощался с ассистенткой и вышел из гримерного трейлера.
Вероятно, ему потребовалось слишком много времени, никого вокруг не было.
Мэтью шел вперед, как вдруг увидел, что перед ним остановился человек в костюме варвара, который, казалось, специально ждал его.
Мэтью был уверен, что не знал этого человека.
Глава 26
Человек, остановившийся перед ним, был грозным и наглым, что создавало у Мэтью впечатление, будто он в долгу перед ним, хотя он и видел его первый раз за всю жизнь.
