Неожиданно дверь в палату распахнулась, и в ее проеме возник милиционер, дежуривший в коридоре. В руке его чернел пистолет, которым он размахивал, как бадминтонной ракеткой.
- Это беспорядок! - заорал мент. - Всем стоять, вашу мать!
Кока от неожиданности икнул и перестал смеяться. Жора всхрюкнул напоследок и тоже заткнулся, недоуменно глядя на мелькающий в воздухе ствол.
Мент, профессиональным чувством осознав, что пистолет он достал зря, неприхотливо засунул его в кобуру и, как ни в чем не бывало, заявил:
- Эй, больные, ведите себя прилично. Если в лечебном учреждении звучит смех (а тем более - хохот), значит - больница липовая. Любой нормальный человек знает - от медицины не смеются. От медицины плачут. Особенно от нашей, от украинской... А вы тут ржете, как кони во время случки! Это что такое? Сейчас, не дай бог, появится какой-нибудь проверяющий и спросит у меня, мол, что это в палате так весело? Если больные веселятся, значит - выздоровели. И что потом? Вас выпишут, и все! Кока пойдет париться в свою камеру с холодильником и кондиционером, адвокат поедет в баню с девками. А я? А меня отправят разгонять этот дурацкий майдан. А мне это надо? Так. Все заткнулись! И вести себя тихо! А то сейчас кое-кому ногу прострелю, чтобы болел подольше!
Кока, прослушав эту пламенную речь, сказал Толяну:
- Толик, ну что ты стоишь, как пень? Ну-ка, разберись с этим мусором...
Толян тут же встряхнулся, подошел к милиционеру, нежно взял его под локоть и поволок к выходу из палаты, ласково при этом приговаривая:
- Ну что ты кипятишься, в самом деле? Пойдем, сыгранем в нардишки по двести гривен партия. Что-то мне сегодня не прет, гадом буду, ей-ей...
Дверь за ними захлопнулась, и пациенты остались в палате одни.
Петро, оправдываясь, сказал:
- Вот видите, я пострадал ни за что. А вы меня третируете...
Кока слез с койки, подошел к столу и, взяв в руку бутылку коньяка, произнес:
- Слушай, герой майдана... Сам виноват. А то петухов на земле ныне больше, чем китайцев. Пойди-ка сюда, и мы тебя жить научим. В натуре. Не веришь? Зря. Одежды нет? Ничего, это мы исправим. А пока завернись в простыню. Считай, что ты в бане. Да не бойся! Мужику - даже голому - нечего опасаться, если он действительно мужик. Только бабы боятся обнаженности. Потому что у голой бабы всякие ненужные складочки сразу видны. А мужику плевать, какие складки и где у него находятся! Подходи, Петя. Давай выпьем!
И Петро, завернувшись в простынь, подсел к столу, чувствуя себя настоящим мужиком, которого пригласили важные люди, способные объяснить, почему мировой свет состоит из семи цветов радуги, а не из двух - черного и белого...
Шелест ветра
ДЕМИУРГ. Ты нечестно играешь!
БИОКОРРЕКТОР. С чего это вдруг?
ДЕМИУРГ. Твои фигуры постоянно сбивают мою с пути!
БИОКОРРЕКТОР. Так мы же договорились, что фигур можно иметь несколько.
ДЕМИУРГ. Но не столько же!
БИОКОРРЕКТОР. Да сколько угодно! А ты, я смотрю, ограничился только одной...
ДЕМИУРГ. Ничего подобного! У меня еще есть в запасе. Но их я использую
потом!
БИОКОРРЕКТОР. Да-а-а? Так ты - великий тактик? Ну-ну, посмотрим...
ДЕМИУРГ. Почему ты изувечил мою фигуру, заклеймив ее символикой,
вызывающей раздражение у людей в той части планеты, где происходит игра?
БИОКОРРЕКТОР. Не нужно спать, когда играешь. Игра - жизнь. А в жизни
происходит многое. Только и успевай поворачиваться.
ДЕМИУРГ. Хорошо! Смею тебя заверить, что моя фигура все равно пройдет!
Чтобы ты не делал!
БИОКОРРЕКТОР. Стоп! Что-то я не понял. Ты собираешься продвинуть фигуру
любой ценой?
ДЕМИУРГ. Да! Мне надоели твои подлые ходы!
БИОКОРРЕКТОР. Но ведь эта твоя любая цена может вылиться в конечную гибель
Этого мира!
ДЕМИУРГ. А мне на это плевать! Надоело проигрывать! В этот раз я тебя все-
таки сделаю!
БИОКОРРЕКТОР. Опять стоп! Мы же с тобой играли на равных. То ты выигрывал, то
я... Что за истерика?
ДЕМИУРГ. Нет! Ты всегда меня обманывал! Начиная с детства!
БИОКОРРЕКТОР. Так. Я сообразил. В тебе проснулся синдром обязательного
равновесия. Я теперь понял, почему не попал в демиурги. Отбор, по всей видимости,
совершился еще в глубоком младенчестве, и производился взрослыми по каким-то
специальным критериям. Теперь поздно на это пенять. Но, если честно, я теперь
понимаю, по каким признакам он происходил...
ДЕМИУРГ. Да ничего ты не понимаешь! Подлость - и в Африке подлость, как
говорят внизу...
БИОКОРЕКТОР. Это смотря что считать подлостью! Война - штука хитрая...
ДЕМИУРГ. Даже не желаю об этом думать! Я решил добиться победы любой
ценой! Моя основная фигура пройдет там, где это предусмотрено мной!
БИОКОРРЕКТОР. А если не получится?
ДЕМИУРГ. Получится, будь уверен...
БИОКОРРЕКТОР. Даже с использованием ядерного оружия?
ДЕМИУРГ. Да!
БИОКОРРЕКТОР. Дай-ка подумать...
ДЕМИУРГ. Испугался? Ну, наконец-то мне удалось тебя прижать к ногтю!
Что, страшно? То ли еще будет...
БИОКОРРЕКТОР. Да ничего мне не страшно! Хочешь борьбы до упора? Пожалуйста!
Плевать я хотел на твои детские фобии...
ДЕМИУРГ. Ах, детские фобии? Ну, держись!
БИОКОРРЕКТОР. Да держусь, держусь... Ходи.
ДЕМИУРГ. И похожу!
БИОКОРРЕКТОР. Только про чмондеров не забывай.
ДЕМИУРГ. Кстати, а кто они такие? С детства нас ими пугали, а мы их в глаза
ни разу не видели.
БИОКОРРЕКТОР. Говорят, что они следят за равновесием. Вот вы, демиурги,
производите материю не от балды, а руководствуясь какими-то правилами?
ДЕМИУРГ. Конечно! Без правил можно такого наворотить!
БИОКОРРЕКТОР. И биоконструкторы подчиняются им. А кто придумал эти правила?
ДЕМИУРГ. Не знаю. Такое ощущение, что они существовали всегда.
БИОКОРРЕКТОР. Этого не бывает и ты прекрасно об этом осведомлен.
ДЕМИУРГ. Хочешь сказать, что именно чмондеры занимаются этим?
БИОКОРРЕКТОР. Да. Может, правила создали не они. Но вот контроль за
соблюдением их - прямая компетенция чмондеров.
ДЕМИУРГ. Слушай, а что они сделают с нами, если поймают?
БИОКОРРЕКТОР. Хм! Не имею понятия. Но мне кажется, что вряд ли мы на этот раз
отделаемся преподаванием в младших курсах.
ДЕМИУРГ. Что-то мне расхотелось играть дальше. Может, давай смоемся,
пока не поздно?
БИОКОРРЕКТОР. Тьфу ты! Уже обгадился от страха. Нас еще поймать надо! Не
бойся. Я любую опасность чувствую заранее. Как только крикну: "Полундра!",
сразу смоемся.
ДЕМИУРГ. А что это за слово?
БИОКОРРЕКТОР. Модное выражение. Оно является синонимом слова "Атас" и
означает, что пора брать ноги в руки и дергать подальше от того места, где
находишься. Этими словами внизу пользовались моряки во время любой войны для
организации правильного отступления.
ДЕМИУРГ. Что-то я сомневаюсь. В прошлый раз нас отловили, несмотря на
все твои хваленые чувства.
БИОКОРРЕКТОР. Да не бойся ты! В этот раз все будет нормально! Ходи!
ДЕМИУРГ. Ладно. Хожу.
Глава третья
Февраль 2015 года. Украина. Луганская область.
Петро сел задом на подсумок с магазинами и прислонился спиной к глиняной стенке траншеи. Достав из кармана пачку "Кэмела", он пересчитал сигареты и понял, что курить ему осталось недолго. Пачка была последней, а взять новую было уже негде. Даже купить.
Курить он начал только здесь. До этого Петро даже представить себе не мог, что можно травить здоровый организм ядом. Но жизнь наложила свой отпечаток на него именно в этом формате и именно в нынешней ситуации.
Москалюк прикурил от зажигалки, подаренной ему командиром батальона за то, что он громче всех орал гимн Украины при посещении казарм президентом, и задумался. Он непроизвольно потрогал рукой нагрудный карман и, ощутив его выпуклость, ласково погладил клапан, закрывавший ценную вещь.
В кармане лежал запаянный пластиковый конвертик. Содержимое его было неизвестно Москалюку, но миссия, связанная с ним была очень важной. Петро должен был передать этот конвертик некоему отцу Серапиону, который являлся духовным пастырем и управлял в Донецке филиалом общины "Церковь райского блаженства". Отец Пафнутий лично вручил Петро конвертик и сказал:
