я прошлась мочалкой по всему его телу, пропуская лишь полутвердый член. Удивительно, но несмотря на то, что он кончил минуту тому, он все еще оставался в возбужденном состоянии. Боюсь, что если бы я решилась, а признаться мне очень, очень хотелось, пройтись пеной и там, то мы бы застряли здесь надолго.
Вместо этого я быстро намылила себя, а затем сильнее включила воду. Схватив мужчину за руку, потянула на себя, чтобы он полностью встал под струи воды.
— Сейчас смоем мыло и займемся твоей прической.
К счастью, после прошедшего раунда Иремия успокоился, поэтому стал податливым и позволил мне делать все, как я хотела. Когда с купанием было покончено, я насухо вытерла его, затем себя. Одно из полотенец я обмотала вокруг мужских бедер, во второе закрутилась сама. Мужчина нахмурился.
— Так надо. Для меня. Пожалуйста, — с уст слетел смешок, когда я поняла, что начала говорить, как он.
Складка на лбу разгладилась. Это наполнило меня теплом. Он готов поступиться своими желаниями ради моих. Я повернулась, чтобы протереть запотевшее стекло. Затем открыла тумбочку, вытаскивая ножницы и расческу.
— Садись туда. Думаю, он выдержит твой вес, — я указала на небольшой табурет, что стоял в углу.
Он снова выполнил мою просьбу.
— Когда-то я проходила курсы по стрижке. У меня довольно неплохо получалось с мужскими, — проговорила ему, хотя Иремия не выглядел напуганным моими навыками. — Вот только с бородами опыта не имею, но я постараюсь придать ей надлежащий вид, а потом ты уже сам решишь оставлять ее или нет.
Слегка волнуясь, я принялась к делу. Волосы, цвета кофе, посыпались на пол. Я давно не практиковалась, но навыки вроде не потеряла. Аккуратно выстригла затылок и область висков до коротеньких волосков, а на макушке оставила длину. Передние пряди идеально зачесывались назад, открывая его широкий, чуть хмурый лоб. Бороду я закруглила. К сожалению, машинки для стрижки волос у меня не имелось, зато при себе был женский триммер, о которым я вовремя вспомнила. С его помощью я вывела четкую линию от острых скул до уголков рта, а затем подровняла брови.
— Черт возьми, да ты красавчик! — воскликнула, отходя от него на пару шагов.
Его бровь выразительно изогнулась.
Невольно я залюбовалась волевым мужским лицом. Мое сердце забилось сильнее. Притяжение между нами начало ощущаться на каком-то физическом уровне. Меня невидимыми веревками тянуло к нему. Я снова приблизилась. Наши глаза не разрывали контакта. Моя рука поднялась. Пальцы подрагивали от желания прикоснуться к его лицу. Поддаваясь ему, повела ладонью по его щеке. Прошлась пальчиками по жестким волоскам. Дошла к губам. Широкие, мягкие. Они так и манили к себе. Я поняла, что он подарил мне множество оргазмом, но при этом ни разу не поцеловал.
Конечно, я не представляю, как бы целовалась со зверем, поэтому ночью этот опущение ему прощается, но сейчас…
— Поцелуй меня! — приказной тон получился случайно.
Мужчина сильнее нахмурился.
— Тогда я поцелую тебя, — проговорила, прежде чем наклонится к нему и коснутся его губ.
Он вздрогнул. Невероятная догадка выстрелила в моей голове: «А целовался ли он когда-либо?».
Аккуратно языком раздвинула его полураскрытые губ, проникла внутрь, сплетая свой язык с его. Если нет, то он быстро учился. Иремия обхватил меня, потянул на себя, из-за чего я бухнулась ему на колени. Одной рукой он сжал мой затылок, удерживая голову так, чтобы ему было удобно насиловать мой рот. Неважно, что я первая начала поцелуй. Теперь он стал полноправным его хозяином, господствуя надо мной.
Проклятие, но это мне чертовки нравилось!
По телу распространился знакомый жар — предвестник нарастающего возбуждения. Меня смущало то, что я стала такой ненасытной. Этот голод когда-нибудь не пройдет? И получаса не сплыло с того момента, как он опустошил меня и вот желание снова нарастало. Это то, о чем говорила Соня — постоянная сексуальная жажда до момента зачатия? Так и свихнуться можно! Он же волк, а не кролик!
Я оперлась руками в его плечи, надавливая, чтобы прекратить нахлынувшее безумие. С трудом, но он поддался на мое требование. Впрочем, судя по недовольному виду мне еще придет заплатить за своеволие.
— Я хочу есть! И пить! Мы можем отложить это до вечера, — попыталась придать голосу молящих ноток, но последняя фраза оказалась, наверное, лишней.
Судя по выражению лица моего зверя до вечера слишком долгий промежуток. К счастью, мой желудок спас от дальнейших разбирательств своих громким урчанием. Он моментально поднялся, удерживая меня на руках. Я улыбнулась. Догадываюсь, что для оборотня второй значимой вещью после спаривания было кормление своей пары, а я все больше убеждалась, что стала ею.
— Кухня внизу, — напомнила ему, охватывая за шею.
А что такого? Если он мой зверь, то пусть и на ручках поносит. Я не против. Меня вполне устраивает этот метод передвижения. Он уверенно направился к указанному месту. Сейчас я порадовалась, что вчера забила свой холодильник под завязку. Правда хозяйничать на своей кухне я не позволила, потому что еще до конца не понимала насколько он знаком с цивилизацией. Заставила опустить меня, стукнув по плечу.
— Это моя территория, а не твоя! Я не хочу, чтобы ты мне все разгромил здесь с твоими то размерами.
Снова насупился. Я провела пальцами по складкам на лбу.
— Ужасная привычка. Ты такой угрюмый, как медведь, а не волк.
Признаюсь честно, я все еще нервничала рядом с ним, поэтому говорила глупости. Однако они подействовали и меня поставили на пол. Я сразу направилась к холодильнику. Есть хотелось так, словно я голодала два дня. Жуткий голод. Почти на грани нормального.
— Хоть что-то полезное сделали местные к ритуалу — приготовили много мясных блюд. Я вчера потребовала свою долю за участие в этой сомнительной афере.
Я выгрузила на стол несколько тарелок, то и дело поправляя свое полотенце, которое от таких телодвижений грозило сползти с меня.
— Не знаю, как ты относишься к готовой пище, а не пойманной дичи, но у меня от этих блюд слюнки текут.
Стоило настроиться на приятный обед, как во входную дверь постучали. Иремия замер, однако атмосфера
