даже навернулись слезы. Я закинула голову назад, чтобы не выдать себя. Тем временем его лицо оказалось напротив моей трепещущей горошины. Горячее дыхание обожгло клитор. Сорвавшийся из его рта низкий стон вибрировал возле него, усиливая ноющую пульсацию.
— О, Боже! — вырвалось у меня, когда очередной спазм сжал матку. — Сделай уже что-нибудь.
— Р-р-р, — раздалось в ответ, а затем влажный язык прошелся снизу вверх по щелочке между половыми губками и закружил вокруг клитора.
Я до боли закусила нижнюю губу, сжала пальцами простынь, вдавила пятки в кровать. Эйфория разлилась по венам, когда он принялся активно вылизывать мою плоть. Его язык то скользил поверхностно, то проникал глубоко внутрь, успокаивая мышцы и убирая жалящие покалывания. Затем он возвращался к напряженному комочку, который почти был готов взорваться от наслаждения, но его все еще что-то удерживало на краю. От переизбытка эмоций я просто обезумила. Никогда ничего подобного не испытывала. Не представляла, что это возможно ощущать.
Неожиданно он втянул мой клитор в рот и начал жадно посасывать. Стены содрогались от моего крика. Бедра оторвались от постели, сотрясаясь в конвульсиях захватившего меня экстаза. Сердце грохотало так сильно, что казалось вырвется из груди. Иремия не оторвался от меня ни на минуту, он полностью поглотил мой оргазм, пока я не расслабилась на постели, уничтоженная от пережитого.
Только это было всего лишь начало.
Он замер, тяжело дыша в мою подрагивающую плоть. Я казалась себе тающим айсбергом, который попал в горячее течение. Я думала, что боль уйдет после полученного наслаждения, но поняла, что ощущение было скоротечным. Агония вернулась в мгновение ока. Мои внутренние стенки сжимались и разжимались, пульсируя от пустоты.
— Время пришло. Ты плодородна, — его голос легкой вибрацией прошелся по моей плоти, из-за чего нервные окончания затрепетали.
Мой мозг отчаянно пыталась переработать его слова, но их смысл уплывал от меня. Все, что я знала — это адский голод вернулся и он требовал, чтобы его утолили. Я закрыла глаза, борясь со своим телом, но сражение было проиграно заранее. Во мне не осталось ни капли самоконтроля. Я не обладала способностью повлиять на ситуацию, хотя это мое собственное тело. Все, что мне оставалось только последовать за моим оборотнем в этом первобытном спаривании.
Он разместился надо мной. Его глаза излучали жажду. Невероятно глубокий янтарь с темными вкраплениями ослеплял. Из-за этого у меня наворачивались слезы. Слишком ярко. Неестественно.
— Ты плодородна! — повторил он, пытаясь чтобы я до конца осознала, что именно это значит.
Я напряглась, вытаскивая в памяти объяснения Линнет:
«Укус оборотня необратимым образом влияет на человеческую женщину. Он запускает в ней эстральный цикл. Проще говоря начинается овуляция».
Мои губы сложились в удивленное «О». Он узнал это с помощью своего носа? Что за невероятная способность!
Я сразу представила, как он наполнит меня, а затем разбухнет внутри и ничто не спасет от его семени. Это знание не пугало, наоборот по телу пробежали ослепительные волны возбуждения, от которых я задрожала. Матка напряглась, словно перед нею замаячила желанная конфета. Я глубоко вздохнула, чувствуя, как соки все больше увлажняют мою плоть. Это чертово безумие, но оно мне необходимо! Он необходим!
— Да! Да! Да! — выкрикнула вслух свое согласие на все что угодно, даже если в последствии это придет к маленьким копиям зверя и меня. А может еще вчера привело?
Из уст Иремии сорвался нечленораздельный звук, полный неприкрытого триумфа. Он резко качнулся вперед. Головка его органа прошлась по клитору и оказалась прямо напротив входа. От интенсивности ощущений я откинула голову назад и тут же мужчина наклонился ко мне. Его дыхание коснулось кожи на шее, а затем он провел вдоль нее губами, спускаясь к тому месту, где пульсировал его укус. Зубами он слегка ухватил плоть, чем вызвал сотни покалываний в моей спине. Чередуя боль с лаской, он обвел языком свою метку. Я чувствовала его шершавое касание. Сходила с ума от него. Выгибалась. Пыталась прижаться плотнее к его члену, а затем начала лихорадочно тереться об него.
Одним рывком он вошел в меня, в тоже время до боли прикусив кожу. Крепко сжав мою шею, зверь разогнался сразу до бешенной скорости, ударяя своими бедрами об мои. К счастью, боли не было. Его слюна полностью излечила мои измученные стенки, благодаря чему он мог сейчас не сдерживать себя. Я обхватила его ногами, цеплялась, как только могла, встречала каждый удар с потребностью быть наполненной.
Он входил глубоко, жестоко быстро. Я просто лишилась дара речи. Стоны срывались, переходя в хрип. Волосы, влажные от пота, облепили лицо.
Тело, раскаленное до предела, просто сгорало в примитивном инстинкте, который захватил нас. Уверена, моя температура сейчас была далека от тридцати шести и шести. Думаю, градусник просто взорвался бы, ведь такого жара я никогда не ощущала. Сосредоточение пожара находилось там, внизу живота. Как будто мое тело специально подготавливалось к зачатию.
— Иремия, ты убиваешь меня! — с мучительными нотками выкрикнула ему, желая, чтобы он подарил мне облегчение.
В ответ на мою мольбу, мужчина подхватил мои ноги и закину их себе на плечо, углубляя угол проникновения. И так стало только хуже! Наслаждение усилилось, потому что его головка ударяла в самое чувствительно место.
— О Господи! — вскрикнула я.
Яркие искры вспыхнули в моей теле. Это еще был неполноценный оргазм, но я подошла к нему совсем близко. Мой оборотень не останавливался. Он продолжал безудержно вколачиваться, задевая самые потайные участки моего лона. Однако, что-то взволновало меня в его виде. По сжатой челюсти, напряженному лицу и бугрящим мышцам казалось, что он страдает, а не наслаждается.
— Иремия?
Не знаю понял ли он, что я хотела спросить, как он, все ли в порядке, но нехватка воздуха в легких не позволила мне сформулировать эти предложения.
— Это больно. Он наполненный, — яростные толчки и хищное рычание перерывали фразы. — Слишком много. Нужно отдать. Отдать тебе. Не перестану. Всю ночь. Отдам. Все отдам.
Он словно обезумел, растворился в своих фрикциях, при этом выглядел чертовски сексуально. Настоящий доминантный самец, ворвавшийся в мою жизнь из первобытного мира. Я не могла ему ничем помочь, только беспрекословно отдаваться его толчкам и уплывать на волнах удовольствия.
