Согласно конституции, все члены конгресса могли потребовать аудиенции у президента по вопросам чрезвычайной важности. Два независимых конгрессмена воспользовались этой привилегией и попытались предупредить Харланда о том, чем занимается Кастриль. Это было еще в то время, когда президент верил Первому секретарю. Оба конгрессмена погибли. Не сразу, через неделю или две, конечно, и совершенно случайно. Урок был усвоен всеми, кроме президента.
Долгое время президент Харланд верил, что агенты тайной полиции, окружавшие его, занимаются только охраной его от всевозможных сумасшедших, любопытных и назойливых сограждан. Но теперь-то он знал, что тайная полиция выступала в роли его тюремщиков. Они следили за каждым его шагом, за каждым человеком, с которым он обменивался хотя бы словом, контролировали каждое его появление на публике. Они составляли элиту службы безопасности, подчиненной Гондомару Кастрилю, единственной задачей которой было непрерывное наблюдение за единственным свободным политическим заключенным республики, ее президентом.
Тимон Харланд никогда не интересовался женщинами и не был женат. Теперь он жалел об этом, ведь жена могла бы однажды, в тиши спальни, открыть ему глаза на то, что происходит на планете. Но случилось так, что именно в своей спальне президенту Харланду впервые открылась истина, когда он держал на руках умирающего от ран человека и слушал, что тот говорил слабеющим голосом, в то время, как семеро других мятежников своей жизнью заплатили за эти драгоценные несколько минут.
Когда сотрудники службы безопасности ворвались, наконец, в комнату, они обнаружили мертвое тело, распростертое на полу, и президента в полубессознательном состоянии. Ему еще хватило сил солгать, что нападавший не успел ничего сказать или сделать, но когда на место прибыл сам Кастриль и взглянул на президента, оба они поняли, что тайна раскрыта.
После «попытки покушения» Кастриль приказал удвоить президентскую охрану. И тогда же президент Харланд пришел к выводу, что его долг уничтожить Гондомара Кастриля, в прошлом его друга, а ныне Первого секретаря ванеистской партии.
Он не мог уничтожить его политическими средствами, ибо Гондомар был слишком хитер и ловок. Оставался только один путь, путь физического уничтожения. Мысль об этом называла у Тимона тошноту. Ему всегда претило все грубое и вещественное. Возможно, именно поэтому он и пал жертвой обмана и был так долго игрушкой в руках деспота.
К днищу третьего ящика письменного стола президента липкой лентой был прикреплен миниатюрный лазерный пистолет. Тимону Харланду потребовалось немало времени и изобретательности, чтобы пронести его во дворец. Каждый раз при входе в кабинет его подвергали электронному просвечиванию на случай, как заверил его Кастриль, если кто-нибудь попытается скрыть в его одежде подслушивающее устройство. Но к тому времени Харланд уже знал, что проверяют прежде всего его самого. Кастриль обладал правом беспрепятственно входить в кабинет президента, и он всегда приходил вооруженным. Харланд часто думал, что если бы Кастриль задумал инсценировать его «самоубийство», лучшим местом для этого был бы его кабинет.
Уже давно президент заметил, что зона действия просвечивающего устройства кончается на уровне его лодыжек. И вот президент Харланд стал приходить на работу в своих самых больших ботинках, в носках которых были спрятаны части лазерного пистолета. На это потребовалось несколько дней, после чего Харланд охромел на обе ноги.
Собрать пистолет было несложно, оставалось только проверить, хватит ли у него храбрости воспользоваться им.
Президент взглянул на настольные часы. Первый секретарь должен был появиться через несколько минут. Харланд осторожно выдвинул четвертый ящик стола, пошарил рукой под днищем и извлек инструмент правосудия. Пистолет скользнул к нему в карман. Он был таким миниатюрным, что карман даже не оттопырился.
Он снова посмотрел в окно. На этот раз его глаза остановились на огромной колонне Вани, которая стояла на главной площади столицы.
Когда-то Тимон Харланд много занимался историей Томаса Вани. Он выяснил, что тот никогда не был политическим деятелем, а просто боролся за равные права для людей своей расы. Его настоящее имя было Томас Малвани, а прадед его эмигрировал в Америку из небольшой европейской страны под названием Ирландия. Харланд узнал, что у Малвани не было ни образования, ни особых талантов, он был известен как страстный проповедник с выразительным голосом и великолепной внешностью. Речи писали для него члены экстремистской партии негров, которые называли себя сильными людьми. Вероятно, они же и убили Малвани, чтобы воспользоваться его смертью и перенести свою войну с белой расой в глубины космоса.
За две тысячи лет история переписывалась множество раз. Раньше утверждалось, что Вани, негра, застрелили во время выступления, позднее стали считать, что его распяли на деревянном кресте белые люди, называвшие себя странным именем «клукс».
Рассматривая гигантскую фигуру, которая венчала колонну на площади и символизировала несгибаемую гордость, Харланд думал о том, как непостоянна истина.
До него донеслось негромкое гудение. Он достал из кармана крошечный приемник и нажал на кнопку.
- Господин президент, Первый секретарь прибыл во дворец. Он будет у вас через минуту, - раздался голос его секретарши Оран Маг.
Она нравилась ему своей верностью и добротой. Но в последнее время она подружилась с одним из новых офицеров охраны, подчиненных Кастрилю. Как его зовут? Ах да, Ставро, лейтенант Ставро. Президент тяжело вздохнул. Раньше он часто беседовал с Оран. Теперь, вероятно, это стало небезопасно.
- Спасибо, Оран. Я готов принять его.
Но так ли это, готов ли он на самом деле? Вскоре это выяснится.
Как всегда, Первый секретарь ворвался в кабинет как порыв свежего ветра.
- Тимон, друг мой, как ты поживаешь?
- Чувствую, что старею, - отвечал Харланд ровным голосом. - Впрочем, и ты не молодеешь.
- Чепуха! Может быть, наши тела стареют, но сердца еще молоды! - И Кастриль с довольным видом хлопнул себя по довольно объемистому животу.
Президент улыбнулся. Нельзя было не восхищаться жизнелюбием этого человека. Он вспомнил о недавнем открытии ученых: неизвестном виде марсианских животных. Они напоминали маленькие шарики, которые подскакивали все выше и выше, охотясь на насекомых, и с каждым прыжком становились все холоднее.
- Ты вспоминаешь нашу молодость, Гондо? - спросил он.
Первый секретарь взглянул на него с удивлением.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
