Впрочем, мы уже никогда не узнаем в точности, какова была степень участия Константина в этой истории. Современный исследователь недаром видит в ней все признаки «городской легенды»{188} — слишком много деталей в рассказах мемуаристов не совпадают: госпожа Араужо именуется то вдовой португальского консула, то супругой придворного ювелира, то женой купца, а злодейский поступок приписывается то Константину и его клевретам, то исключительно его свите, действовавшей самостоятельно.
Но даже если многое в этом происшествии легендарно и вина за смерть госпожи Араужо полностью лежит на совести известного своими мерзостями Баура, имя госпожи Араужо надолго оказалось связано с именем цесаревича, и недоброжелательное отношение к нему сохранялось в русском обществе еще многие годы. Статс-секретарь Марии Федоровны Григорий Иванович Вилламов в дневниковой записи за 1807 год пересказывает свою беседу с императрицей. На вопрос Марии Федоровны, «изменилось ли мнение в публике о великом князе Константине и говорят ли лучше на его счет», Вилламов отвечает, что о нем по-прежнему «судят неодобрительно»{189}.
И это было действительно так. 30 января 1807 года скончался кавалергардский офицер Алексей Яковлевич Охотников, состоявший в романтических отношениях с императрицей Елизаветой Алексеевной. Согласно сложившейся уже значительно позже легенде, молва обвинила в его смерти великого князя Константина, который, желая пресечь отношения кавалергарда с женой брата, якобы подослал убийцу, ударившего Охотникова кинжалом при выходе из театра. Охотников скончался спустя некоторое время от полученных ран. Как показывают Е.Э. Лямина и О.В. Эдельман, эпизод с ударом кинжала вряд ли достоверен: иначе сохранились бы свидетельства современников на этот счет, хотя бы потому, что нападение на представителя аристократии в центре Петербурга — случай беспрецедентный. Но анекдот сложился, очевидно, уже после смерти императора Николая I, когда все свидетели умерли, и носил «очевидную направленность против Константина»{190}.
Впрочем, сам Константин о репутации своей заботился мало и жил себе по-прежнему. В начале 1800-х годов он вновь влюбился в полячку, княгиню Жанетту Антоновну Четвертинскую, фрейлину, уже несколько лет жившую при дворе, родную сестру фаворитки Александра, Марии Антоновны Нарышкиной. Четвертинская великого князя не любила, однако замуж за него пойти соглашалась — из расчета{191}.
Великий князь снова просил у Марии Федоровны позволения развестись с Анной Федоровной и жениться на Четвертинской. Вдовствующая императрица отвечала, что согласится на развод лишь в случае, если великий князь выберет себе невесту из немецкого владетельного дома{192}. В конце концов Жанетту тоже пришлось забыть.
В 1806 году на горизонте цесаревича появилась госпожа Жозефина Фридерикс, ставшая его постоянной спутницей и заменившая ему законную супругу на долгие годы.
Судьба Жозефины любопытна. Француженка по происхождению, урожденная госпожа Лемерсье{193}, в 14 лет она поступила приказчицей в модную парижскую лавку мадам де Террей, где поражала покупателей расторопностью и выразительным взглядом своих черных глаз. Один из посетителей магазина, богатый и уже немолодой английский лорд, был пленен проворной Фифин настолько, что рискнул обратиться к хозяйке с несколько необычным предложением. Он увезет Фифин в Лондон, даст ей хорошее образование и воспитание, с тем чтобы затем на ней жениться! Хозяйка обратилась к родителям девочки, и те после некоторых колебаний согласились. Так ли безнадежно было их материальное положение, чтобы отдавать дочь в руки незнакомому человеку, — неизвестно.
Английский лорд поначалу сдержал свои обещания. Жозефина была отдана в английский пансион, где и получила хорошее воспитание. В 18 лет, окончив учебное заведение, она поселилась в квартире, снятой ее покровителем. Как часто посещал он эту квартиру и с какой целью, остается лишь гадать; слишком трудно удержаться от очевидного предположения, но для того, чтобы утвердиться в нем, у нас нет никаких оснований. При Жозефине была служанка, исполнявшая все ее просьбы и заодно бывшая ее негласной надзирательницей, но это девушку ничуть не смущало; она жила, как пташка, ездила в театры и оперу, вкусно ела, мягко спала, как вдруг лорд умер. Умер, так и не успев исполнить последнюю часть своего проекта — жениться. Фифин осталась одна, без связей, без друзей, в уютной квартире, за которую вскоре надо было внести очередной взнос, окруженная множеством красивых, дорогих и вполне бесполезных вещей.
Девушка переехала в квартиру поскромнее, рассталась с частью безделушек и, одевшись, как подобает настоящей леди, благо гардероб у нее был образцовый, вновь начала ездить в театр, регулярно прогуливалась по улицам — в надежде познакомиться с достойным молодым человеком и составить его счастье. Отчаянные попытки выйти замуж ничем не кончались, Фифин натыкалась лишь на предложения вполне недвусмысленные и с негодованием отвергала их.
Внезапно девушке посчастливилось. Русский немец, прибывший в Лондон из Петербурга по казенной надобности, полковник и флигель-адъютант, барон Фридерикс, в надежде на состояние Жозефины, о котором он мог судить по роскошным нарядам, хорошему воспитанию и неясным намекам девушки, предложил ей руку и сердце. Они обвенчались по католическому обряду, но, проведя вместе несколько счастливых недель, вынуждены были расстаться — неотложные дела требовали барона в Россию. Он обещал написать молодой супруге немедленно по приезде и вызвать ее к себе. Жозефина осталась ждать. Шли дни, недели, наконец, месяцы, от барона не было никаких известий. Тогда, прожив всё, что у нее было, доведенная до крайности, госпожа Фридерикс отправилась в Россию на поиски исчезнувшего мужа.
Барон рассказывал ей, что служит в Петербурге, и госпоже Фридерикс удалось напасть на его след… Но, о ужас! Полковник и флигель-адъютант Фридерикс оказался не полковником, а всего лишь фельдъегерем Фридрихсом, действительно русским немцем (хоть в этом он не солгал), который жил, однако, не в большом доме с лакеями, но в большой казарме. Mit Soldaten…[18]
По описанию его внешности после долгих расспросов госпожа Фридерикс совершенно убедилась в том, что ее блестящий полковник и грубый, нищий фельдъегерь — одно и то же лицо. На свое счастье, обманщик отсутствовал в ту драматическую минуту в Петербурге.
В конце концов супруги встретились. Им было что сказать друг другу. Оба выдавали себя не совсем за то, чем являлись на самом деле. Один женился на богатой невесте из хорошей семьи, другая вышла замуж за полковника. Теперь выяснилось, что в объятия друг к другу их толкнули бедность и авантюризм. Любви здесь не оставалось места. Жить госпоже Фри-дерикс было негде, но оставаться рядом с таким мужем она не желала. Судьба на время освободила ее от этой обязанности — однажды на улице Петербурга она случайно повстречала госпожу де Террей, хозяйку того самого модного магазина в Париже, в котором юной Фридерикс когда-то довелось работать. Госпожа с трудом, но узнала в красавице Фифин! Теперь мадам де Террей держала магазин одежды в Петербурге, на французов в России завелась большая мода. Некоторое время Фифин прожила в ее доме, но вскоре госпоже понадобилось уехать в Москву. В сопровождении она не нуждалась. Жозефина снова осталась одна. Единственным человеком, к которому она могла пойти, был ненавистный муж. Некоторое время они опять жили вместе, но грубость нрава и обращения Фридрихса были слишком невыносимы для Фифин. Ссоры, скандалы, слезы и полная безвыходность.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
