Теоретически, чтобы загнать боггарта обратно, откуда он вылез, нужно его не бояться, а превратить во что-то смешное как раз заклинанием «ридикулус». А мне было интересно, как именно боггарт определяет тот страх, в который ему надо превратиться. Я заподозрил, что этот призрачный паразит обладает чем-то вроде ментальной способности Яманака, у тех даже техника безумия была. Да и у Учиха Итачи было дзюцу, которое вызывает иллюзию самых страшных мыслей и кошмаров. В обоих случаях могла помочь остановка циркуляции чакры. Да и от некоторых проклятий, которые были основаны на местном аналоге гендзюцу, остановка магического потока тоже помогала. И, когда подошла моя очередь выйти к боггарту, я проверил свою теорию.
До меня с боггартом «сражалась» Парвати, тот превращался в странный мычащий перебинтованный труп в пятнах крови. Кстати, иллюзия была очень качественной, даже запах гнили чувствовался. После «ридикулуса» этот труп как-то не особо изменился, но стал походить на жертву чьей-то шутки, обмотанную туалетной бумагой.
Боггарт, когда я вышел к нему, замер всё в том же виде перебинтованного человека. И я сообразил, что из-за моих предосторожностей и режима «боевой медитации» он попросту не может меня прочесть. Как бы читать нечего, мыслей и страхов нет. Я уже встречался со своей «Тёмной стороной» и главным страхом и смог его победить. Пожалуй, «Тёмный Наруто» будет пострашнее любых призраков. Тогда я, чтобы не вызывать подозрений, попробовал мысленно транслировать «страх». В голову лезла всякая ерунда, и боггарт принимал различные формы: то змеи, то большой сигареты, так как я подумал, что от курения умирают. Потом был шоколадный торт, почему-то превратившийся в пасть, похожую на церберовскую: я подумал, что сладкое очень вредно для собачьих зубов. И в конце, не зная, что же ещё подумать, я посмотрел на Хигэканэ. Зря я это сделал. Потому что в голове сформировалась чёткая ехидная мысль: «я боюсь того, что Хигэканэ когда-нибудь придушит во сне его борода».
Н-да…
Радостный тем, что я определился, боггарт превратился в нашего директора, только борода у него была ещё больше и гуще, и эта волосня… Она шевелилась и обвивалась вокруг его тела, как толстый питон. Боггарт-Хигэканэ синел и хрипел, а я как дурак на это с интересом смотрел. Потом, когда шум вокруг усилился, оторвался от зрелища и развоплотил боггарта, как это делал Сириус. От греха подальше. Собственно, на этом наш урок и закончился, а через два с половиной месяца, похоже, что развоплощённый мной боггарт рассеялся и подрос в количестве целых десяти штук. И теперь всех их нам надо было собрать.
* * *
Мы крались по подземельям, подсвечивая себе путь палочками. Рон тащил сундук, на который Сьюзен наложила чары лёгкости.
— Где-то здесь, — сказал я, вглядываясь в тёмные пыльные коридоры, было ясно, что тут давно никто не ходил.
— А если мы встретим Кровавого Барона? — пискнула Фэй. — Он же такой страшный… И не поймём, это наш боггарт или призрак Слизерина.
— Говорят, что Кровавый Барон убил свою возлюбленную, — прошептала Сьюзен замогильным голосом, видимо, обстановка располагала. — А потом ослепил себя, потому что не мог видеть то, что совершил, и покончил с собой рядом с ней, поэтому у него такие пустые глазницы и он весь в крови.
— Вы кого-то потеряли? — за нашими спинами раздался низкий мужской бас с характерным хрипящим побулькиванием крови в горле. Видимо, если Кровавый Барон покончил с собой, то вонзил меч или катану в грудь, но умер не сразу, а сначала произошло кровоизлияние в лёгкие, по сути, он захлебнулся собственной кровью. Поэтому и голос такой жуткий получился у него. Тот же «Почти Безголовый Ник» — наше факультетское привидение, несмотря на свою «почти безголовость», обладал довольно приятным голосом.
Девчонки заорали от неожиданности и дружно спрятались за меня. Рон, надо отдать ему должное, хотя тоже заорал, но остался стоять на месте и крепко вцепился в сундук.
— Здравствуйте, сэр, — поздоровался я, убедившись, что это действительно привидение, а не боггарт. Последние, кстати, прекрасно умели говорить, но так как сознанием не обладали, то говорили обычно то, что боялись услышать люди. Например, Гермиону начала отчитывать «МакГонагалл». Ладно ещё Грейнджер сообразила, что остальным совершенно необязательно знать повод разочарования в ней нашей деканши. Я-то очень сильно подозревал, что если бы она позволила лже-МакГонагалл продолжить, то все бы узнали про хроноворот, но обошлось.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— А… гриффиндорцы, — разглядел наши галстуки Барон. После смерти в его пустых глазницах горели потусторонние зеленоватые огоньки, так что призрак определённо видел. — Что вы забыли в подземельях Слизерина?
— Мы ищем боггарта, сэр, — вежливо сказал я. — У нас такое задание по ЗОТИ. Подскажите, куда нам идти?
— Ах, боггарта, — устало вздохнул Барон, — недавно один поселился в конце коридора, слева.
— Спасибо, мистер Барон, — тихо прошептала Фэй. — Вы нам очень помогли.
— Извините, — я остановил призрака, который уже развернулся и наполовину просочился в стену.
— Что? — обернулся Барон. Я покосился на свою команду, которые с интересом прислушивались. К сожалению, не время назначать свидания.
— Простите, что побеспокоили вас, — выдал я.
— Ничего страшного, — махнул рукой Барон и прошёл сквозь стену.
— Уф, — выдохнул Рон. — Всё же жуткое привидение.
— Идёмте к боггарту, только осторожней, — скомандовал я.
* * *
Тёмный коридор, в который нас отправил призрак Слизерина, был чернильно-чёрным, даже четыре наших «люмоса» с трудом освещали заиндевевшие стены, старые доспехи и гобелены со странными рисунками. В декабре и так не жарко, но в этом коридоре стоял жуткий, леденящий душу мороз.
Рон выдохнул пар изо рта.
— Что-то тут совсем холодно, — простучал зубами он. Мы посмотрели на его дырявые башмаки и мантию, которая была ему уже коротковата.
— Хочешь, я наложу на тебя согревающие чары? — шёпотом сказала Фей.
— Конечно! — обрадовался Рон. Пока они возились с чарами, Сьюзен начала затравленно оглядываться.
— Что с тобой? — спросил её я, положив ладонь на плечо, от чего она вскрикнула.
— Гарри, ты слышал? — бледная Сьюзен вжала голову в плечи.
— Что слышал? — переспросил Рон.
— Тут, наоборот, так тихо, — шёпотом сказала Фэй.
Мы прислушались. Но действительно в темноте и холоде стояла оглушительная тишина, я даже начал слышать гулко бьющееся сердце Сьюзен. Пульс у неё просто зашкаливал.
— Ты боишься, — констатировал я. — Боггарт где-то здесь. Он воздействует на тебя, верно?
— Вы чувствуете запах травы? — прошептала она, чуть не закатывая глаза.
— Тут только пылью пахнет и немного влажностью подземелий, — принюхался Рон. — Какая трава в декабре?
— Так пахнет смерть, — перебил его я. — А Сьюзен боится смерти. Этот боггарт пока не напитан страхом, поэтому он воздействует на сознание одного из нас, заставляя испытывать ужас. Он пока не материален, так как рождён совсем недавно.
— Мама… — тихо прошептала Сьюзен, она села на пол и притянула к себе колени, уткнувшись в них лицом. — Папа…
— Когда она была маленькой, на их дом напали Пожиратели Смерти, — сказала Фэй, погладив Сьюзен по голове. — Они убили её дядю и тётю и пытали родителей, но к ним вовремя подоспела помощь. Я знаю, потому что они наши дальние родственники.
— Тащите её подальше отсюда, — принял решение я. — Она может не выдержать. Да и тут слишком холодно. Можно запросто умереть от банального переохлаждения. Я останусь, чтобы поделиться своими страхами и овеществить боггарта. Мои страхи более безобидны, чем у Сьюзен.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Гарри, ты уверен? — спросила Фэй.
— Да. Рон, помоги девчонкам, а сундук пока оставь здесь. Отойдите на безопасное расстояние и согрейте Сьюзен. Фэй, справишься? Ты же чары сможешь на неё наложить?
— Конечно, Гарри, — собралась Данбар. — Так, Сью, давай, потихоньку… Рон, помогай!
— Сейчас, — шмыгнул носом Уизли. Он поставил наш сундук и помог отвести в соседний коридор Боунс. Их шаги стихли, и я замер.
