Босх молчал, притворяясь, будто перечитывает консульское уведомление. «Город Погибших Душ, – думал он. – Призрак, привидение…» Несколько раз Босх мысленно поворачивал эти слова так и эдак, словно мальчишка, который нашел бейсбольный мяч и вертит его в руках, проверяя, насколько он изношен. Вдруг ему вспомнилась татуировка на руке Мура – ухмыляющийся дьявол с нимбом святого. Может, она тоже относится к какому-нибудь баррио в окрестностях Мехикали?
– Вы говорите, что копы в тех краях изучают местные татуировки?
– Верно. Это один из немногих вопросов, в котором они разбираются более или менее прилично.
– Что вы имеете в виду?
– Я имею в виду… Вам никогда не приходилось бывать в тех местах по служебной надобности? Это же страна «третьего мира»! Тамошний полицейский… гм-м… аппарат, если его можно так назвать, весьма примитивен, особенно по нашим понятиям. Меня ничуть не удивит, если у них не окажется даже отпечатков пальцев этого человека. Любопытно, как они вообще сподобились прислать запрос в свое консульство. Должно быть, у этого Агильо такой же фантастический нюх, как и у вас.
Босх в последний раз бросил взгляд на плакат на стене, поблагодарил Капетильо за помощь, быстро скопировал телекс и ушел.
* * *
Входя в лифт, чтобы спуститься вниз, Гарри увидел в кабине Шихана. Лифт был переполнен, а детектив стоял в самой глубине, поэтому им не удалось перемолвиться ни словом, пока оба не вышли на третьем этаже.
– Привет, Фрэнки! – сказал Босх. – Не привелось нам поболтать в рождественскую ночь…
– Что ты здесь делаешь, Гарри?
– Тебя жду, что же еще. Опаздываешь, или теперь ты отмечаешь приход на пятый этаж?
Это была явная шпилька в адрес Шихана, поскольку именно на пятом этаже располагался отдел внутренних расследований. Вместе с тем Гарри давал понять детективу, что имеет представление о плясках вокруг дела Мура. Когда он вошел в лифт на четвертом, Шихан ехал сверху, то есть либо с пятого этажа, либо с шестого, где помещался кабинет Ирвинга. Возможно, впрочем, детектив побывал в обоих местах.
– Не задирайся, Босх. Я задержался потому, что был занят, за это тебе – отдельное спасибо.
– Что ты имеешь в виду?
– Да, собственно, ничего. Кстати, мне совсем не хочется, чтобы меня видели здесь с тобой. Ирвинг дал мне особые указания на твой счет. Ты не участвуешь в этом расследовании. В ту ночь ты действительно немного помог, но на этом все должно закончиться.
Тон Шихана решительно не понравился Босху. Насколько он знал, раньше для Фрэнки не существовало авторитетов.
Они все еще стояли в коридоре, ведущем в помещения ОРГУ, и Босх предпринял еще одну попытку выяснить, в чем дело.
– Ладно тебе, – сказал он. – Пошли выпьем по чашечке кофе, и ты расскажешь мне, какая муха тебя укусила.
– Никакая муха меня не кусала. Ты что, забыл, как мы вместе работали? Я знаю тебя как облупленного, Босх: стоит тебе на чем-то зациклиться, и тебя уже не свернуть. Я просто объясняю тебе положение вещей. Ты побывал на месте, когда мы его нашли, и на этом – все. Точка. Возвращайся к себе в Голливуд.
Босх шагнул к Шихану и, слегка понизив голос, проговорил:
– Но мы оба знаем, что на этом ничего не закончилось. И не закончится, как бы вы ни старались. Если угодно, передай мои слова Ирвингу.
Шихан пристально смотрел на него, и Босх видел, как тает его решимость.
– Ну хорошо, Гарри, идем, хотя я уже предчувствую, как буду клясть себя за это потом.
Они прошли в отдел к рабочему месту Шихана, и Босх тут же уселся на похищенный у соседнего стола стул. Шихан снял куртку и повесил ее на распорку на стоячей вешалке у входа. Опустившись на свое законное место, он поправил наплечную кобуру, сложил руки перед собой и заговорил:
– Так ты хочешь знать, где я провел все утро? Изволь… Я уламывал твою Терезу, чтобы она сохранила в тайне кое-какие подробности по крайней мере еще несколько часов. Похоже, вчера вечером у нас произошла утечка информации, а уже сегодня утром Ирвингу начали звонить из газет и требовать комментариев по делу об убийстве полицейского. Ты, разумеется, ничего об этом не знаешь и, уж конечно же, не имеешь к этому никакого отношения, верно?
– Скажу только одно, – ответил Босх. – Побывав в мотеле, я очень долго размышлял о месте происшествия и о том, почему результаты вскрытия не дали «решающих доказательств официальной версии», как говорилось по радио. Иными словами, я больше не считаю этот случай самоубийством.
– Ты вообще не должен ничего считать. Твое дело – сторона, запомнил? А теперь скажи, что ты думаешь вот по этому поводу…
Шихан выдвинул ящик стола и достал оттуда дело. Это была та самая папка с материалами о Зорилло, которую Босх держал в руках днем раньше.
– И не говори мне, будто не видел этих документов, потому что тогда я позвоню в спецотдел и попрошу проверить отпечатки. Готов поспорить, что твои пальчики здесь тоже найдутся.
– И проиграешь.
– Нет, не проиграю.
Босх выждал секунду, давая Шихану успокоиться.
– То, что ты шипишь на меня и плюешься как рассерженный кот, выдает тебя с головой, Фрэнки. Ты ведь тоже знаешь, что это не суицид. Так что перестань полоскать мне мозги.
– Ты совершенно прав, Гарри, но только у меня на шее сидит заместитель начальника полиции, которого осенила блестящая идея расследовать это происшествие одновременно силами ОРГУ и ОВР. «Костюмы» из внутренних расследований постоянно «курируют» меня, поэтому я обеими ногами вляпался в чан с дерьмом еще до того, как начал работать по-настоящему.
– Так ты утверждаешь, будто это они хотят, чтобы все было шито-крыто?
– Нет, я не утверждаю этого.
– А что они скажут репортерам из «Таймс»?
– Пресс-конференция назначена на вторую половину дня. Ирвинг сделает сообщение и оповестит об этом всех, кто пожелает его слушать. Он скажет, что мы рассматриваем вероятность того, что сержант Мур был убит. С «Таймс» никто и разговаривать не станет, пошли они в задницу. Кстати, кто тебе сказал, что именно «Таймс» поднимает шум?
– Сам догадался.
– Будь осторожен, Босх. Если ты брякнешь это в беседе с Ирвингом, он очень быстро найдет способ поджарить тебе задницу. Он знает твой послужной список и все дела, в которых ты, по слухам, замешан, так что это доставит ему особое удовольствие. Не сомневайся, одного досье больше чем достаточно. Ирвингу ты наврал, что почти не знал Мура, а оказывается, он что-то для тебя раскапывал.
Тут Гарри сообразил, что забыл убрать из папки наклейку Мура с надписью «Передать Босху».
– Ирвингу можешь говорить что угодно. Мне все равно. – Босх зевнул и посмотрел на коричневую картонную папку. – А что ты сам думаешь?
– Об этих материалах? Если и думаю, то не спешу высказывать мысли вслух.
– Ну же, Фрэнки, решайся. Я действительно просил Мура добыть кое-какие сведения об убийстве одного наркомана. Кто же знал, что он так кончит – будет убит в номере мотеля, и мозги его разлетятся по всей ванной? Это была очень аккуратная работа – настолько аккуратная и чистая, что в комнатах не осталось ни одного постороннего отпечатка пальцев.
– Ну и что с того? Подумаешь, нет других отпечатков! Лично я считаю: чего некоторые из нас заслуживают, то в конце концов и получают. По-моему, справедливо; или я не прав?
Босх насторожился, ощутив слабое место в обороне Шихана. Намеренно или нет, но детектив дал ему понять, что Калексико Мур переступил черту, отделяющую честного копа от оборотня, перевертыша.
– Мне хотелось бы знать чуть больше, – тихо сказал он. – Понимаю, на тебя давят, но в данном случае я человек независимый. Мне очень нужно сложить эту головоломку, и я это сделаю. Может, Мур действительно где-то оступился, но это никому не дает права поступить с ним так… как ты видел. И мы оба это понимаем. Более того, кроме Мура, есть и другие трупы. – Его слова привлекли внимание Шихана; Гарри видел, как он насторожился. – Можем обменяться, – еще тише предложил он.
Шихан встал и протянул руку к куртке.
– Ладно, – сказал он. – Идем пить кофе.
Пять минут спустя они уже сидели в кафетерии на втором этаже, и Босх рассказывал про Джимми Каппса и про «Хуана-67». Он начал с того, что схематично обрисовал связи, существующие между Муром и «Хуаном», «Хуаном» и Мехикали, Мехикали и Умберто Зорилло, Зорилло и «черным льдом», «черным льдом» и Джимми Каппсом и так далее. Шихан не задавал вопросов и не делал никаких пометок, пока Гарри не закончил.
– Ну и что ты думаешь? – спросил он после этого.
– То же, что и ты. Что Мур продался. Может быть, он представлял здесь интересы Зорилло – главного поставщика «льда», – служил ему «крышей» и увяз так глубоко, что ему уже не удалось выбраться. Пока не знаю, как увязать это со всем прочим, но у меня есть несколько соображений и идей, с которыми можно «поиграть». Не исключаются самые разные варианты; возможно, Мур захотел освободиться и Зорилло с ним расправился. Или Мур собирал эти материалы, чтобы дать мне в руки надежную нить, но они, узнав об этом, убили его.
