один артефакт. Думал, это прослушивающее устройство. Оказалось, просто игрушка, которая меняет голос, если в нее говорить. Магическая забава для малышей. Что ж, я люблю забавляться. Вот, на всякий пожарный оставил.
— Нет! Кто ты? Ты хочешь денег? Друг, погоди, все нормально, — чуть не обделавшись, выпалил лысый кретин.
— Деньги? Я хочу денег. Но эта фирма убыточна. Верно? — ответил все тем же хрипящим басом.
— А? Что? Причем чем тут эта шарага??? Ты кто, давай без нервов. Я могу... Я всегда.
Пленный решил подняться. Стал дёргаться, пытаясь сбросить меня. Он мог немного шевелиться, несмотря на временную парализацию. Пришлось сильней придавить его спину и проткнуть щепкой кожу, доставив резкую боль.
— Ааййй, да за что! Не могу! Прекрати! — застонал Аркадий, слегка успокоившись.
— Это то, что убьет тебя через секунду.
— Не, не надо... Постой.
— Если не ответишь на пару вопросов.
— Отвечу. Я все отвечу, только вытащи эту штуку из... шеи.
— Как скажешь, — прогремел, вогнав щепку поглубже.
— Ааа! Ты чего...
— Вы с Людмилой Рюминой пытаетесь развалить предприятие? — холодно спрашиваю, не обращая внимания на стоны пленного.
— Бред, я не это... Я всего заместитель. Простой сотрудник, — визжит скользкий тип, но это не помогает.
— Ответ не принят. Один укол в нервный узел, и ты не сможешь шевелиться всю жизнь! — выдыхаю со злостью, продолжая причинять боль.
— А, стой! Не! Я не...
— Говори! Это последний шанс! Я и так знаю правду! Давай!
— Ооо, ой-й-й, ладно, все! Людмила Антоновна, Люда... Она... Она...
— Что???
— Она должна снижать темпы развития предприятия, до тех пор, пока все не рухнет.
— Во-о-от, уже лучше! Можешь, когда захочешь, — спокойно говорю я, но щепку доставать не спешу. — Теперь дальше.
— Дальше ничего, господин, — всхлипывает мой пленник.
— Ну все! Готовься подохнуть! — упираюсь коленом в шею, шевелю щепкой в ране еще сильнее.
— О-ф-ф! Черт возьми! Я скажу, все скажу, — верещит Аркадий, кашляет и выдает как на исповеди. — Задание. У Людмилы есть задание. Войти в доверие к Ольге, взять управление в свои руки. И... и сломать всю систему.
— Подробнее! — хриплю я.
— Деньги из фондов выводить, нанимать специалистов плохих, срывать поставки сырья, новые рынки сбыта не это... И все остальное. Чтоб дело не клеилось.
— Хмм, так и знал. Ладно, какова твоя роль?
— Никакой! Честно, клянусь! Помогаю. Просто считаю, смотрю. Но не больше.
— Ясно. Шестерка-подельник.
— Нет! То есть, почти. Но я ничего.
— Понял. Какая ваша выгода? С Людой.
— Что?
— Говорю, ваш какой интерес?
— Я не зна...
— Отвечай!
— Мы берем себе тоже, часть. Мы еще от него получаем. Нас просто наняли, попросили.
Отлично. Гаденыш раскололся быстрей, чем я думал. Большая часть его слов для меня не в новинку. Сразу было понятно, что «теть Люда» тихонько разрушает контору.
Но есть и кое-что важное. За двумя кретинами стоит большой дядя. Они не сами это придумали. Им дали инструкцию. Кто? Наверняка влиятельный гад, имеющий деньги и связи.
Решил по какой-то причине (по какой именно?) уничтожить наш Дом. Но статус не позволяет запачкать руки. Да и торопиться не хочет. Вот и пытается лишить нас финансов, смакуя наши мучения.
Что ж, наслаждаться выйдет недолго. Меч Святой Справедливости уже... В общем ладно. Порву ему задницу, вот и все!
— Молодец. Умеешь болтать по душам. Осталось последнее, кто заказчик? — спросил я, чувствуя, что изменение голоса работает уже хуже.
— Не знаю. Я его, правда, не знаю.
— А если... подумать?
Немного достаю щепку, затем втыкаю опять. Нажимаю на болевую точку между лопаток, пытаясь доставить Аркадию больше «незабываемых ощущений».
— А-а-а о-о-х, нет. Я клянусь! Неизвестный тип! — хрипит тот.
— Вот оно что? Тогда отправишься на тот свет кхе-кхе, и будешь втирать это дьяволу, — говорю, понимая, что сквозь пелену магии прорывается собственный голос.
— А, мля, больно... Сука... Убей меня. Да. Раз уж так... Давай, не томи, все хана, — пьяным голосом промямлил Фомич.
Черт, видно, он отрубается и уже бредит. Боль и чудовищный стресс сделали свое дело. Дядька потерял связь с реальностью. От него теперь ничего не добиться.
— Говори! Выкладывай, гнида! — пытаюсь продолжить допрос.
— О, Агафья, а ты слышала там? — доносится приглушенный голос из коридора.
— Не, а чего? Крыса что ли?
Черт, это сотрудницы офиса. Наверняка слышат нашу возню! Надо скорее заканчивать, но я не получил всех ответов.
— Эээ, все, я покойник. Меня убили. Мертвый, он мне шею прорезал, — мямлит помощник Люды в беспамятстве.
— Не, давай глянем. Я крики прям слышала, — раздается женский голос поближе. Следом тяжелые шаги крупной дамы.
Так, что же делать? Продолжать допрос будет бессмысленно. Потому хватаю чемодан Фомича. Достаю оттуда стопку бумаг.
Смотрю на свет и понимаю, что это все — полный бред. Хотя есть пара листов с какими-то странными отчетами. Видно, часть теневой бухгалтерии за последний период. Сворачиваю, беру их себе. Остальное мне явно не нужно.
— Слышь, Танюха, а вдруг там чпокается сейчас кто-то? — прозвучал взволнованный женский голос прямо за дверью.
— Ага, совсем дура?
— Не, я серьезно. Помнишь Светка наша с тем охранником в подсобке закрылась...
Отлично! Лучшего секретного агента Аргениума раскроют какие-то бабы. Загнал себя в угол, как крыса. Видно, хватку теряю.
Понимая, что медлить нельзя, дикой кошкой бросаюсь к Аркадию. Щепка резко выходит из тела, с каплями крови. Потом вонзается чуть правее. Фомич ахает и полностью вырубается.
«Так, жертва в отключке. Осталось самое важное», — думаю, втягивая ноздрями запах сырости, древесины и гнилых тряпок.
— Ого, там че кто-то стонет? — восклицают за дверью.
— Говорила же тебе, кто-то чпокается!
— Вот гады, средь бела дня! Срамота! Я им щас чпокнусь, извращенцы, чтоб мало не показалось...
Дверь резко открывается, впуская яркий свет в мрачный «склеп».
Уборщицы в синей робе всплескивают руками. Одна роняет ведро. Перед ними простирается пустая комната с плесенью и рабочим инвентарем. Посреди помещения лежит портфель одного из начальников. В углу расположился сам... местный босс. Уткнулся головой в стенку, свернулся, как эмбрион. Сопит и не может подняться.
— О, Танюха, а что это с ним? — глуповато почесала щеку уборщица.
— Че
